— Я не психую… Он что-то кричит, но я не разберу слов!..
Эндрю подошел ближе, и в его коммуникаторе сквозь скрежет помех внезапно тоже прорвался искаженный до неузнаваемости голос:
— …Я НЕ СОШЕЛ С УМА!.. Я ВИЖУ ЕГО!!!
— Черт! — Оскар вскинул винтовку, дико, затравленно озираясь по сторонам, но вокруг не было ничего, кроме клубов испарений. В этой пляске сюрреалистических теней могло почудиться все, что угодно…
Пытаясь осмотреться, найти хоть какой-то малый разрыв, прореху в окружающей его плотной облачности, Оскар сделал несколько шагов вперед и внезапно взмахнул руками, споткнувшись обо что-то лежащее на льду…
— Эндрю!..
Его напарник оказался рядом.
— Спокойно, я здесь!
Возникшим из тумана препятствием оказалось тело в гражданском скафандре. Оно лежало лицом вниз, окруженное бьющими из-подо льда гейзерами пара.
— Это второй оператор со станции… — безошибочно предположил Эндрю, который, как оказалось, обладал большим запасом хладнокровия, чем Оскар, что присел на корточки, нервно озираясь вокруг, но почему-то не решился коснуться упавшего навзничь тела, а лишь сильно сжал в руках автоматическую винтовку.
— Черт… — брезгливо выругался Ролинг, перевернув тело.
Лицевой щиток забрала был цел, но, очевидно, скафандр потерял герметичность где-то в другом месте. Кислородный аппарат не работал, избыточного давления не было, и ядовитые испарения ледника сумели проникнуть внутрь…
Эндрю несколько секунд смотрел на часть обезображенного лица, что виднелось из-под съежившейся в бесформенный комок кислородной маски. Угадать пол и расовую принадлежность этого человека уже не представлялось возможным.
— Оскар… — начал было он, но осекся, заметив, что его напарник медленно поднимает оружие, вперившись диким, безумным взглядом в клубы постоянно меняющих свои очертания испарений.
— Эндрю… Я вижу… Кто-то идет там!
В этот момент в десятке метров от них, с той стороны, где должен был находиться центр взвода и лейтенант Броган, внезапно раздалась длинная очередь из «АР-20».
Рядовой Ролинг не успел ничего предпринять — его напарник внезапно дернулся, опрокидываясь на спину, и Эндрю с ужасом увидел аккуратное пулевое отверстие в забрале Оскара и растекающуюся по нему изнутри кровь…
Он машинально подхватил обмякшее тело, но Оскару уже не мог помочь ни один медик — Сенвур был мертв, — шальная пуля пробила забрало…
Шальная?..
Эндрю вдруг понял — его трясет.
Смерть шла за ними по пятам от самого купола процессорной станции, она была вокруг, ею пропитался этот страшный клубящийся туман мертвой планеты, и Эндрю вдруг с леденящим ужасом понял — взвод угодил в ловушку, засаду и отсюда нет выхода…
— Лейтенант!!. — дико заорал он, позволив телу Оскара сползти на ноздреватый лед.
«АР-20» продолжала бить за пеленой клубящихся облаков, рассылая короткие, экономные очереди во мглу, — еще одна пуля с визгом ушла в рикошет совсем неподалеку, и этот резкий звук привел Эндрю в чувство…
«Засада» — это понятное, емкое, зовущее к действию слово показалось ему спасением от неизбежного безумия. Оно делало окружающую мглу совершенно враждебной, но ПОНЯТНОЙ. На них напали…
Словно подтверждая его дикую догадку, откуда-то сбоку рявкнул подствольный гранатомет, и сумрак рванула ослепительная вспышка, которая на секунду вырвала из розовой мглы четкий контур выступающего прямо на него странного головогорбого существа с двумя неправдоподобно большими горящими глазами…
Эндрю хрипло заорал, не то от страха, не то от облегчения, и попятился, выпустив в надвигающийся из мглы чужеродный организм длинную веерную очередь доброй земной смерти…
— Подавись, ублюдок… — прохрипел он, отступая в глубь ледника.
Беспорядочный автоматический огонь уже бесновался со всех сторон, и, перекрывая его, с поднебесья на укутанный туманом ледник рушился немного иной, но тоже вполне рукотворный и осмысленный звук — то был надсадный вой турбин спускаемого модуля…
* * *
— Я ничего не вижу, сэр… НИЧЕГО! — Капрал Эриксон вцепился взглядом в приборы, чувствуя, как тело сотрясает непроизвольная дрожь, — внизу, буквально под ним шел ожесточенный бой, а он был вынужден держать модуль на высоте в несколько десятков метров, медленно, мучительно медленно прощупывая рельеф под собой при помощи наполовину ослепших сканеров.
— Приказываю осуществить захват объекта любой ценой! — пришел приказ с борта «Гарри Трумэна». — Действуй, капрал!
Напарник Эриксона хмуро посмотрел вниз, где мрачную мглу рвали яростные вспышки выстрелов.
— Мы не можем бросить их! — внезапно произнес он, обращаясь к Эриксону.
Командир спускаемого модуля хмуро кивнул. Он был полностью согласен с мнением своего второго пилота — бросить погибающую группу, которую ты только что десантировал на поверхность, — это никак не укладывалось в рамки его понимания воинского долга…
— Снижаемся, Люк… — коротко приказал он. — Включи всю бортовую сигнализацию, дадим ребятам ровно пять минут на отступление.
Повторять дважды не было никакой необходимости. Оба пилота не в первый раз вместе участвовали в боевых операциях и вполне доверяли друг другу.
Пространство вокруг посадочного модуля залил резкий, ослепительный свет — это разом включились все прожектора, сигнальные огни и навигационные знаки, — казалось, что сам корпус модуля ритмично вспыхивает, освещая клубящуюся вокруг мглу, взывая этими вспышками ко всем, кто сейчас находился внизу…
— Девять метров… Восемь… Пять…
За выпуклым бронестеклом лобового иллюминатора вихрилась желтоватая муть плотных испарений. Чем ниже погружался модуль в этот молочный суп, тем хуже работали бортовые приборы электронного слежения — сигналы от датчиков искажались, радио- и радарные волны отражались от миллионов взвешенных в воздухе твердых частиц породы, которые носил бесноватый ветер, и в конце концов Эриксон понял, — доверять приборам больше нельзя, еще пара метров, и полагаться придется только на собственную интуицию да на ту скупую информацию, что дает взгляд, брошенный сквозь бронестекло кабины…
— Люк, я ничего не вижу! Выпусти метеоракеты! — отчаянно потребовал он.
Палец второго пилота послушно утопил нужную клавишу.
Расположенные под плоским брюхом модуля оружейные пилоны пришли в движение.
— Внимание! — скорее для очистки совести, нежели надеясь на то, что его действительно услышат, произнес Эриксон. — Говорит борт-010. Время эвакуации — пять минут. Двигайтесь по сигнальным посадочным огням. Я выпускаю метеоракеты, сейчас мы проредим эти облака!
Залп ракетной установки на секунду добавил в общую какофонию света ослепительный оранжевый сполох. Разрывы, как и положено, легли вокруг модуля, описав окружность радиусом в сотню метров. Газ, выбрасываемый из взорвавшихся боеголовок, мгновенно вступил в реакцию с клубящимся вокруг туманом, заставляя его редеть, на глазах превращая в короткий, моросящий дождь.
