Покинув Сан-Антонио, Ренальдо и Джинни молчали, погруженные в свои мысли. Даже словоохотливая сеньора Армиджо устало закрыла глаза.
Ренальдо с тревогой думал о том, что ждет их в Бароке, а Джинни размышляла о встрече с Ринейт Мэден, с которой свел ее в Сан-Антонио мистер Бишоп. Эта встреча вызвала у нее противоречивые чувства.
Сан-Антонио вернул Джинни к дням ее бурной молодости. Именно в этом городе она впервые увидела Стива.
— Ринейт категорически отказывается видеть своего мужа и даже не хочет написать ему письмо, — сказал мистер Бишоп. — Она постоянно говорит, что покончит с собой, дабы не позорить мужа, и утверждает, что никогда не посмеет взглянуть ему в глаза. Это ее собственные слова, мадам. Скажу вам откровенно, миссис Морган, я не знаю, что теперь с ней делать. Вероятно, мне следовало оставить ее в семье капитана Альтамонте, но я подумал, что она располагает ценной для вас информацией. Например, может рассказать вам о людях, с которыми вам придется встретиться на месте.
— Мне кажется, мистер Бишоп, — с легким раздражением заметила Джинни, — что вам неведомы ни жалость, ни сочувствие. Вы рассчитываете лишь на помощь этой несчастной женщины, на то, что она может оказаться полезной вам. И это после всего, что ей пришлось испытать!
Ринейт начала разговаривать с Джинни только после того, как та рассказала ей о своем печальном опыте.
В ту ночь, когда Дэйв был арестован и отправлен в тюрьму, люди Тони Лэсситер схватили Ринейт и привезли ее к Николасу Бенуа. Тот встретил Ринейт ухмыляясь и предложил ей защиту и покровительство, видя, что она до смерти перепугана и избита. Она отчаянно сопротивлялась похитителям до тех пор, пока один из них не ударил ее.
— Поверь мне, малышка, — сказал ей судья Бенуа, — ты здесь в полной безопасности. Ты же знаешь, на что способна Тони Лэсситер, не так ли? Я не причиню тебе зла. Я всегда восхищался тобой и готов оказать тебе любую услугу. Такая прекрасная женщина должна жить в роскоши и богатстве. Ты засияешь как алмаз…
Несмотря на ее слезы и протесты, он все же оставил ее в своем доме, окружив такой роскошью, о которой она прежде не подозревала. При этом он не трогал Ринейт, но относился к ней как к домашней собаке. Она должна была каждый день надевать шелковые платья, прекрасные ночные рубашки и пользоваться баснословно дорогими духами. Ринейт пришлось подчиниться, поскольку он отнял у нее старую одежду.
Каждый вечер он заставлял Ринейт спускаться в столовую и ужинать с ним. При этом сам Бенуа надевал вечерний костюм.
Это продолжалось целую неделю, и за все это время он не предпринимал никаких попыток овладеть ею. Бенуа лишь целовал ей руку, перед тем как она отправлялась в спальню. Таков был старый обычай.
Ринейт поведала Джинни, что он всячески подчеркивал отцовский характер заботы о ней. Он даже сказал ей однажды, что всегда мечтал о хорошенькой белокурой дочери, такой, как Ринейт.
А потом наступила та ночь, о которой она до сих пор не могла забыть. Он, видимо, подсыпал ей что-то в вино, так как у Ринейт закружилась голова и она ничего не помнила до тех пор, пока не проснулась утром в одной постели с ним. С тех пор он уже не был с ней добр и вежлив, а вел себя как грубый самец.
Он делал с ней все, что хотел, даже использовал ее как мальчика, а через некоторое время стал предлагать ее своим друзьям, в частности толстому и мерзкому полковнику Вэнсу.
Пресытившись Ринейт, он выпроводил ее из дома вместе с каким-то смуглым человеком, приехавшим поздно ночью в его дом. Тот, как выяснилось, был сводником. Он бил ее и запугивал, обращаясь с ней еще хуже, чем сам Бенуа. Он таскал ее с собой из одного приграничного города в другой, пока, наконец не продал ее хозяйке публичного дома в Матаморосе, которая набирала белокурых американок. Именно туда, по словам Бишопа, Стив отправил своего друга Альтамонте с большой суммой денег, чтобы тот выкупил Ринейт.
— Это сделал Стив.
— Да, — подтвердил мистер Бишоп, — вопреки моим приказам. — Он мрачно улыбнулся, вспомнив, что даже преждевременное освобождение Дэйва Мэдена произошло вопреки его приказу. Такова была обычная манера Стива.
Тем не менее, Бишоп признавал, что в конечном счете все сложилось совсем неплохо, кроме того, что Стив потерял память.
Ринейт Мэден, отказавшаяся разговаривать с Бишопом, с Джинни была вполне откровенна. Она рассказала ей все, что помнила о людях, живущих в этом заброшенном месте. Особый интерес Джинни проявила к Тони Лэсситер.
К своему изумлению, Джинни поняла, что Тони тоже интересуется ею, хотя и отзывается о ней весьма презрительно.
— У нее наверняка лошадиное лицо и нудный характер, если она надоела даже собственному мужу, — язвительно предположила Тони, наблюдая за Маноло.
Этим вечером Мессалина была в дурном настроении, и он хорошо знал почему. Рано утром к ним явился судья Бенуа и торжественно объявил, что миссис Морган и ее спутники благополучно добрались наконец до их логова и что к новому дому ее сопровождает полковник Белмонт с супругой.
— Ну и что? — равнодушно спросила Тони. — Какое отношение это имеет ко мне? Так или иначе, она здесь не задержится! — Однако Тони, снедаемая любопытством, все же спросила у судьи, как выглядит эта женщина. Она не скрыла удовольствия, когда Ники признался, что не слишком хорошо разглядел ее, добавив только, что миссис Морган показалась ему рыжеволосой, на ней был дорожный костюм, а лицо она прикрыла вуалью от пыли. Он видел ее только в окне кареты.
— Но Белмонты пригласили меня на ужин завтра вечером, — сказал Тони Бенуа, — и она придет туда с каким-то испанцем, своим спутником. По-моему, это ее дальний родственник. Тони, дорогая, тебе все-таки следует наладить хорошие отношения с женой полковника! Очень жаль, что твой индеец такой негодяй. Ты же знаешь, что наш новый командующий армией вовсе не похож на этого старого добряка Вэнса. Он не так глуп и даже намекнул мне, что именно твой индеец, по его мнению, устроил побег из тюрьмы. Я уж не говорю о том, что этот подлец помог украсть наш скот. Мы потеряли на этом кучу денег. Я же предупреждал тебя, что его нужно держать на коротком поводке. Не удивлюсь, если вскоре он станет всем тут заправлять! Ты и глазом не успеешь моргнуть, как он захватит бразды правления, а ты останешься у разбитого корыта. Хотя, по правде говоря, мне трудно представить тебя прирученной домашней сучкой.
Поэтому Тони была сегодня особенно раздражена. Однако при Маноло она сдерживалась, поскольку немного побаивалась его: этот команчи был склонен к приступам бешенства.
— Почему ты молчишь как глухонемой? Когда леди приглашает тебя на ужин, можешь хотя бы поддержать разговор! Я хочу знать, что ты думаешь об этой сучке из восточных штатов? Что мы должны теперь предпринять? Я уже сказала Нику, что мы выкурим ее отсюда. Ты согласен со мной?
— Мы? По-моему, судья просто предупредил тебя, что опасается, как бы новый судебный исполнитель из столицы не доставил ему много хлопот. Кажется, он считает, что мне надо затаиться на некоторое время. — Маноло насмешливо улыбнулся и вызывающе посмотрел на Тони. — Чего ты хочешь от меня, Мессалина? Что мне сделать с ней? Перерезать ночью ей горло? Или устроить ей «несчастный случай» где-нибудь на болотах, если, конечно, она из тех женщин, которые ездят верхом. А может, нам просто похитить ее и потребовать выкуп? Даже если она и уродина, ее муж или отец могут отвалить нам кругленькую сумму. А если она хороша собой, я не прочь ее изнасиловать. Это должно порадовать такую извращенную женщину, как ты!
