— Вот так голубки — они опять готовы разругаться! Но на сей раз я проявлю деликатность и покину поле боя. Не беспокойтесь, дорогу назад я найду сама.
Стив привел Джинни в спальню хозяина — огромную комнату, обставленную массивной мебелью. Одну стену целиком занимала картина. На ней был изображен пейзаж: горы, спускавшиеся к белой пене прибоя, корабли и лодки в отдалении, а над горами и морем — бездонное голубое небо с маленькими розоватыми перьями облаков.
— Ну как, — спросил Стив, — нравится? Богатый человек может купить все, даже картину с изображением вида из окна.
Он распахнул стеклянные двери и вывел Джинни на широкий балкон, прижав ее спиной к металлическим перилам.
— Ты ведь не боишься высоты, верно? Так повернись и посмотри вниз — ты увидишь весь город.
Она схватила Стива за плечи и посмотрела на него расширившимися от страха глазами:
— Ты что, решил убить меня? И ради этого заманил сюда? Ну если уж ты что-то задумал, нет силы, способной тебя остановить. Мы здесь одни, и ты сможешь сказать, что со мной произошел несчастный случай. Иван знает, что я страдаю головокружениями.
Вглядевшись внимательно в ее бледное лицо, Стив понял, что перестарался. Более того, он вдруг разозлился на себя и устыдился своего поступка, несовместимого с мужским достоинством.
— С чего ты взяла? У меня и в мыслях этого не было!
— Если уж ты так этого хочешь, я могу сделать это и без твоего участия и тем самым положить конец всем твоим проблемам!
Произнося эти слова, Джинни и впрямь считала себя способной на это. Почему бы и нет? Смерть — избавление от всех трудностей, проблем, боли…
Она перегнулась через перила, но Стив тут же схватил ее. Едва Джинни оказалась в его руках, он почувствовал, что не может ее отпустить.
Она дрожала. Прижимая ее к себе, Стив ощущал и эту дрожь, и запах ее волос, и удивительную податливость. Злость и страх сделали его жестоким. Он дернул Джинни за волосы так, что ее голова откинулась назад, и прильнул к ее губам.
Расстегнув платье Джинни, Стив заметил у нее на шее тонкую золотую цепочку с небольшим золотым ключиком.
— Собираешься воспользоваться ключиком, а?
— Я не понимаю тебя, Стив.
Он потихоньку подталкивал ее в спальню.
— Чего же ты не понимаешь? — спросил он, подхватив ее на руки. — А я-то думал, что ты отлично понимаешь, когда тебя хочет мужчина. Но черт бы тебя побрал, я и сейчас тебя хочу!
Задыхаясь, Джинни проговорила:
— Что ты имеешь в виду? Считаешь меня шлюхой, но продолжаешь меня хотеть? Так к чему же церемонии? Раз уж ты притащил меня сюда, делай то, что собирался. Я поняла, что сопротивляться тебе бесполезно.
Стив бросил ее на кровать.
Джинни казалось, что это уже с ней происходило — даже смотрел на нее Стив точно так же, как когда-то.
— Зачем тебе сопротивляться? Как ни странно, я собираюсь кое-что тебе предложить. — Стив по привычке заложил большие пальцы за пояс брюк и поглядывал на нее сверху вниз.
— Я бы хотел, чтобы ты стала моей любовницей, Джинни, — проговорил он. Она не верила своим ушам. — Подумай над моим предложением. Согласившись, ты можешь выставить любые условия.
Глава 25
Джинни убеждала себя, что все это только ночной кошмар. Сев на кровати, она прижала пальцы к вискам:
— Нет, ни за что. Ты просто стараешься меня…
— Я не играю с тобой, а прошу подумать. Представь себе, что ты выставлена на невольничьем рынке, а я хочу тебя купить. Теперь встает вопрос: за какую цену? Тебе нужны драгоценности? Небольшая уютная квартирка? Счет в банке? Послушай, если я не сделаю тебе такого предложения, то на моем месте окажется кто-то другой. В отличие от твоего мужа я предпочитаю честную игру. Итак, что ты мне скажешь?
«Господи! Стив предлагает мне стать его любовницей! Нет, не просто предлагает, а просит. А ведь раньше он никогда ничего не просил — брал, что хотел, вот и все. Но какая чудовищная мысль!»
— Должно быть, ты просто спятил. Я не продаюсь. Если бы Иван услышал хоть намек на это…
— Неужели я похож на Фрэнка Джулиуса? Или на какого-нибудь влюбленного юнца? Скажи, как мне быть, Джинни? Посоветуй. Может, мне следует потолковать с твоим мужем?
Джинни вдруг легла на спину и прикрыла глаза:
— Стив, к чему все это? Ведь ты можешь, да и привык, делать со мной все, что взбредет тебе в голову. По-твоему, я обыкновенная шлюха, не больше. К чему торговаться, когда ты получишь меня просто так?
Что за дьявол в этой женщине? Стив поклялся себе вести себя с ней деликатно и терпеливо, чтобы Джинни хоть чуть-чуть раскрыла перед ним душу. Но она лежит на кровати с видом мученицы, которая понимает, что ее все равно изнасилуют, и принимает это как неотвратимый рок.
Стив длинно и смачно выругался; Услышав это, Джинни распахнула глаза и удивленно уставилась на него:
— С чего это ты так рассвирепел? Посуди сам, разве у меня есть выбор? Я согласна на все.
— Согласна! — заорал Стив. — На что ты согласна? Ты поняла, что я тебе предлагал?
— Да, повторяю тебе, если ты так уж хочешь, чтобы я стала твоей любовницей, то я согласна. — Она вздохнула. — Но не пытайся купить меня — просто будь ко мне добр, если, конечно, можешь.
Ее неожиданное согласие явно выбило почву у него из-под ног. Стив смотрел на Джинни с изумлением и недоверием. Джинни показалось, что он готов задушить ее. Подумать только, эта тигрица не просто шлюха, а шлюха, равнодушная ко всему — и к нему в особенности! Да еще она так спокойно просит проявить к ней доброту! Что таится за этими жалкими словами?
— О Господи, — пробормотал Стив, заскрежетав зубами. Потом с издевкой воскликнул: — Вставайте, мадам! Неужели вы готовы так легко отдаться любому мужчине? Даже проститутки в подобных случаях торгуются!
Он стащил ее с кровати, но сразу же отпустил, словно прикосновение к этой женщине было для него нестерпимо.
Вскинув голову, Джинни резко возразила:
— А с какой стати мне торговаться? Ваши слова убеждают меня в том, что вы проявите ко мне истинное великодушие. Надеюсь, вы можете позволить себе содержать любовницу?
Его глаза гневно сверкнули.
— Полагаю, что да, — сказал он, криво усмехнувшись. Он внимательно окинул ее взглядом, иронически заметив, что «надо знать, что покупаешь». — Впрочем, — сказал Стив, — я вполне удовлетворен и считаю, что игра стоит свеч, особенно если наша сделка будет предусматривать верность — пусть до определенных пределов. С сегодняшнего дня, прошу вас, никаких Эриков Фотерингеев! — Он быстро приподнял ее подбородок и заглянул ей в глаза. Как ни странно, его прикосновение казалось почти ласковым. — Скажи мне, любовь моя, хотелось бы тебе получить материальное подтверждение моей… скажем так, безумной страсти к тебе? Это окончательно скрепило бы наш договор. Итак, что бы ты хотела получить?
