Начав осознавать окружающее, Джинни испытывала странное чувство, что надежно спряталась, хотя может видеть и слышать других. Она словно находилась за стеной, но сквозь трещину в ней видела, что происходит. Возможно, ее сны оказались отчасти правдой — ее приняли за мертвую и положили в гроб… «Нет! — отчаянно подумала Джинни. — Нет, скорее всего, я или мертва, или сплю, но не похоронена заживо».
Она должна что-то произнести или издать какой-то звук! Она ужаснулась, испугавшись, что не сможет этого сделать. Вдруг Джинни почувствовала, что кто-то взял ее за руку, а затем теплые пальцы коснулись ее лба.
— Не беспокойтесь, я всегда рядом с вами и никуда не уйду. Лежите спокойно, дорогая, вы были очень больны, и теперь любое волнение может вернуть вас в прежнее состояние. Держитесь крепче за мою руку — я вас не оставлю. Дорогая, я никогда вас не покину!
Неужели она опять грезит? Этот голос, охрипший от волнения, Джинни уже когда-то слышала, и он принадлежал сильному, уверенному в себе мужчине. Их пальцы плотно переплелись, она попыталась открыть глаза, но не смогла. Вокруг по-прежнему было темно, но почему, почему?
— Я не в… не в камере? Крысы…
— Нет, нет, успокойтесь. Не думайте о таких ужасных вещах. Конечно же, вы не в камере, а в обычной комнате, на мягкой постели — надеюсь, вам удобно? Вы были очень больны, а потому не должны волноваться. Пожалуйста, поверьте мне.
— Но я в гробу? Что это? Неужели они подумали, что я умерла, и похоронили меня заживо? Мне кажется, я помню, что произошло землетрясение. Я была в церкви и побежала к выходу, но упала… и что-то упало еще…
— Забудьте об этом и ни о чем не тревожьтесь. Теперь вы в безопасности и за вами ухаживают. Вам необходимо отдохнуть, а все остальное я объясню позже. Ну а сейчас, любовь моя, выпейте это.
Джинни почувствовала у своих губ холодный ободок бокала, и теплая жидкость полилась ей в рот. Значит, она проснулась, проснулась! Но, Боже мой, почему же тогда все вокруг такое черное, почему ей по-прежнему кажется, что она в саване?
— Это ведь не опиум? Я не смогу пройти через это снова, это убьет меня! Вы доктор? Ваш голос похож… Я действительно проснулась или это продолжение сна?
Джинни казалось, что ее голос как бы отделился от нее — какое нелепое ощущение! Он звучал все тише и слабее, пока окончательно не смолк, и она снова начала парить, спускаясь все ниже и ниже, пока блестящая, яркая поверхность, которой она почти достигла, не исчезла. Джинни вновь погрузилась в глубокий сон.
— Как ты намерен говорить с ней? — раздраженно спросил женский голос. — Она уже и так перенесла слишком много потрясений и так долго находилась в состоянии комы! Ты же сам утверждал, что это опасно.
— Дорогая сестра, ведь я же доктор! Тебе не следует беспокоиться. Прежде всего Джинни должна окрепнуть, а пока будет спать, я и поговорю с ней, приготовив ее к моменту окончательного пробуждения, когда она сможет воспринимать все происшедшее.
— Но ты уверен в этом, Ричард? Не хочу обижать тебя, но откуда тебе известно, что она…
— Я знаю, поверь мне. И когда рядом окажутся ее дети, все будет превосходно. Разве интуиция когда-нибудь подводила меня?
— Нет, но… но, Ричард, правильно ли это? Ты знаешь, я готова на все, что может сделать тебя и ее счастливыми… Но ее муж, отец ее детей, что он скажет? Ты не принимаешь его в расчет, а именно это беспокоит меня больше всего!
Он рассмеялся, но тут же вновь стал серьезным:
— О, Елена! Моя мудрая, чудесная, все понимающая и такая рассудительная сестра! Поверь, я все учитываю. Особенно то, что этому человеку, о чувствах которого ты так беспокоишься, совершенно безразличны бедные дети и эта женщина. Он силой вынудил ее выйти за него замуж. Ну как может мужчина пренебрегать женой, открыто заводя любовниц, а ведь одной из них была ее мачеха! Он не нашел времени навестить своих детей, но отправился на Кубу с молодой женщиной, на которой когда-то чуть не женился. Можешь ли ты обвинять мою любимую за то, что она оставила его? Она его забудет и полюбит меня, а как только все образуется, мы уедем отсюда. Мы будем счастливы, а ты, дорогая, будешь часто навещать нас, не так ли? Уверен, тебе понравится роль тетушки!
Лицо женщины смягчилось.
— Да уж, действительно! Как похожа на тебя такая непрактичность и мечтательность! Но я не намерена играть роль в этой безумной пьесе, сочиненной тобой. Помогать в похищении двух невинных детей…
— Но это вовсе не похищение, сестра, ты всего лишь поможешь матери соединиться с детьми. И они станут нашими детьми, ибо та же кровь течет и в наших жилах!
Глава 22
— Но я не понимаю, — смущенно сказала Джинни, — где я была и где нахожусь сейчас? И что произошло? Последнее, что я помню, — это… очень жаркий и безветренный день. Изнемогая от жары, я зашла в церковь, и тут произошло землетрясение… С тех пор мне казалось, что я грежу. Мне снилось, будто я умерла или погребена заживо, что ничего не вижу и лишь слышу какие-то отдаленные голоса. Но я наконец проснулась? Сейчас очень темно? Я не вижу вас, хотя и слышу ваш голос, и он кажется мне знакомым. — Она повернула голову и почувствовала прикосновение его пальцев. Ее лоб был влажным и холодным. Она спросила: — Почему вы все скрываете? Кто вы? Кажется, я знаю вас и не знаю, — все это очень странно. Я была больна? Но что со мной случилось?
Джинни беспокойно пошевелилась и поняла, что лежит в постели под чистыми, свежими покрывалами. Верхнее соскользнуло с ее плеч, и она догадалась, что полностью обнажена. Вновь мужская рука коснулась ее пальцев и слегка стиснула их, Это пожатие тоже о чем-то напомнило ей, как и неожиданный поцелуй.
— Дорогая… драгоценная моя жена. Слишком многое предстоит объяснить, и я обязательно это сделаю. Но вы должны обещать мне, что будете лежать спокойно, пока я буду рассказывать. Вы долгое время болели и потому еще слабы. Вам не следует напрягаться…
— Но я не понимаю, кто вы? Мне знаком ваш голос, и вы только что сказали… только что назвали меня вашей… вашей женой. Но вы не Стив, но и не… вы не… Но почему я не вижу вас?
Воцарилось напряженное молчание; казалось, прошла целая вечность, прежде чем он заговорил, сильнее сжав ее руку:
— Скоро вы увидите меня, любимая, очень скоро. Я доктор, а потому знаю, что у вас нет никаких повреждений. После удара по голове вы впали в коматозное состояние и пребывали в нем несколько месяцев. Однако я чувствую, что вы не доверяете мне. Почему? Нет объективных причин, по которым вы не можете видеть. Но я лечу не только тела, но и души, — недаром я провел столько лет на Востоке, учась у праведника, которого называли гуру, и изучая такие методы врачевания, какие здесь, на Западе, кажутся чудесами. Итак, если вы сейчас ничего не видите, следует попытаться найти причину, скрытую в вас самой. Поняв, почему вы потеряли зрение, вы обретете его вновь.
Джинни с ужасом вцепилась в его руку. Из его слов она поняла только одно.
