Хелена посмотрела на него с изумлением:
— О чем ты говоришь? Арчи, я не понимаю! И тебя я тоже не понимаю. С момента моего приезда сюда ты был… Мне кажется, что я совсем тебя не знаю!
— Зато, похоже, красивый молодой брат мисс Морган неплохо узнал тебя. — Повергая Эну в панику, он добавил тихо и с угрозой: — Отныне, Хелена, ты будешь вести себя так, как я скажу, ясно? Станешь хорошей, послушной женой, моя дорогая. Я добьюсь этого!
Хелена открыла рот, чтобы возразить, но потрясение лишило ее дара речи. Арчи шагнул к жене и дважды ударил ее по лицу.
— Стой спокойно, черт возьми! — резко выпалил он. — Не мешай Фатиме раздевать тебя. Ты меня поняла? Или я должен втолковать это тебе иначе?
И он угрожающе поднял руку.
Девушка подчинилась; потрясение мешало ей сдвинуться с места, возмутиться. Лицо ее горело от пошечин, из глаз потекли слезы. Она тихо заскулила, точно раненое животное. Арчи ударил снова, на этот раз, заставив ее закричать. После этого она замерла, оцепенев от страха и испытывая головокружение. Эна ощущала деловитые прикосновения пальцев Фатимы, снимающей с нее платье. Она осталась в корсете, чехле и нижней юбке из тафты. Ее лицо пылало от боли и унижения.
Но Эну ждало нечто худшее. Вскоре она поняла это.
— Принеси подарок, который я купил моей жене, — приказал Арчи Фатиме, и служанка с ухмылкой выполнила приказ. — Открой! — резко произнес он. Эна не смогла пошевелиться, и Арчи снова ударил ее — на этот раз по груди. — Кажется, я сказал тебе, что ты будешь делать то, что я говорю. А теперь открой подарок, который я принес тебе, — немедленно, потому что мы не хотим опоздать на прием, верно?
Всхлипывая, Хелена подчинилась мужу.
Нагнетая ужас, Арчи принялся подробно описывать то, что он купил ей и для чего это нужно; Фатима тем временем расстегнула корсет, и Эна осталась в тонкой шелковой рубашке.
— Конечно, это чистое золото, — невозмутимо произнес Арчи; края его тонких губ изогнулись в улыбке. — Это пояс целомудрия, моя дорогая! Правда, хитрое изобретение? Видишь маленький золотой замочек? Я запру его и оставлю ключ у себя. Теперь я буду точно знать, что ты хранишь мне верность. Повернись и дай мне надеть его на тебя — уверен, ты будешь выглядеть в нем очаровательно!
Увидев выражение ее лица, он зловеще засмеялся, потом схватил серебряную щетку для волос, положил руку на затылок Эны, заставив ее уткнуться лицом в туалетный столик, и сильно ударил щеткой по ягодицам. Услышав сдавленные крики Эны, он снова засмеялся.
— Арчи, нет! Пожалуйста, не надо… я не вынесу этого… умоляю тебя, пожалуйста, не причиняй мне боли!
— Ты должна признать, что заслуживаешь наказания. Я мог бы обойтись с тобой и хуже, помни это. Ты еще легко отделаешься. Если ты не будешь спокойно стоять, пока я надеваю на тебя это хитрое приспособление, я прикажу Фатиме высечь тебя, и ты не сможешь сидеть. Надеюсь, я выразился ясно?
От унижения, стыда и боли Хелена зарыдала и прикрыла лицо руками. Она почувствовала, что золотая цепочка туго стянула ее талию. Тонкая золотая сетка, причиняя боль, плотно закрыла вход в сокровенное место. Арчи протянул две золотые цепочки между ягодицами к талии. Замочек находился над самым чувствительным бугорком.
— Господи, Арчи! — с мольбой в голосе закричала Эна, не смея поднять головы и пошевелиться без разрешения. — Ты затянул слишком туго — эта штука врезается в меня, причиняет невыносимую боль. Умоляю тебя, Арчи, умоляю тебя, не делай этого! Я буду слушаться тебя, никогда больше не поступлю дурно! Пожалуйста, избавь меня от этого! — Она заплакала громко и безудержно, все ее тело сотрясалось от рыданий.
— Теперь, моя милая неверная женушка, ты можешь выпрямиться и пройтись передо мной по комнате, чтобы я увидел, как хорошо сидит на тебе этот пояс и как он тебе идет. Обязательно посмотри на себя в зеркало, прежде чем Фатима снова оденет тебя, — правда, пояс выглядит превосходно? Золото на бледной коже! Когда ты привыкнешь к нему, дорогая, думаю, тебе будет приятно сознавать, что ты носишь его под всеми твоими нижними юбками и платьями из атласа и парчи! Замочек расположен в таком месте, что он, вероятно, будет доставлять тебе удовольствие. Видишь, как я забочусь о тебе!
Все еще плача, Хелена встала и выполнила распоряжение Арчи. Она прошла по комнате, как шлюха, с золотым поясом целомудрия, больно врезавшимся в чувствительную кожу. Арчи и Фатима наслаждались этим зрелищем; большие влажные глаза служанки задержались на золотой сеточке. Не чувствуя своего тела, Хелена послушно замерла перед зеркалом; Фатима снова надела на нее корсет, затянула его по указанию Арчи туже обычного, потом надела на госпожу выбранное хозяином платье. Эна не знала, как ей вытерпеть это, как появиться на людях, сидеть, стоять, ходить, — пояс врезался в кожу, причиняя невыносимую боль.
— А теперь, — бодрым тоном произнес Арчи, положив руку на талию жены, — пойдем посмотрим, готова ли твоя подруга.
Увидев Эну, Лаура тотчас же почувствовала, что та изменилась. От нее исходило какое-то беспокойство, внутреннее напряжение; она говорила слишком торопливо, ее большие глаза лихорадочно блестели, на скулах горели алые пятна. Но времени на расспросы не было — рядом стояла Эйша, а Арчи ждал за дверью. Схватив кружевную накидку, веер и маленькую сумочку из серебряной сетки, Лаура решила, что, вероятно, Эна и Арчи поссорились. Глаза Эны были подозрительно красными. «Возможно, нам удастся поговорить наедине после приема», — подумала Лаура.
Глава 39
«С Хеленой определенно что-то неладно», — обеспокоенно подумала Лаура во время приема. Пока они ехали в карете в клуб «Пэлл-Мэлл», Эна нервничала, поправляла складки платья, ерзала на сиденье, сжимала в руке кружевной носовой платок, растягивала его и, в конце концов, порвала. И когда они прибыли в клуб, Эна продолжала вести себя странно. Казалось, ей трудно высидеть на одном месте больше нескольких мгновений — она постоянно вскакивала с кресла и начинала ходить по комнате, приветствуя друзей дрожащим, неестественным голосом, которого Лаура никогда прежде не слышала. Лаура решила поговорить с ней наедине, но это оказалось невозможным — Арчи не отходил от жены, заботливо спрашивал ее, хорошо ли она себя чувствует в этой многолюдной комнате, не жарко ли ей здесь. Потом он сказал, что она, конечно, привыкнет к этому и что он не может наглядеться на нее после столь длительной разлуки!
Проявляя столь рьяное внимание к своей жене, Арчибальд Эйр, граф Седжвик, не забывал и о его гостье. Шагая возле Хелены, он знакомил Лауру почти со всеми молодыми людьми, находившимися в этой переполненной комнате. «Почему мне кажется, будто что-то не так?» — недоумевала Лаура. Арчи шепнул ей, что Хелена не привыкла к такой жаре и влажности и поэтому днем жаловалась на головную боль; он забеспокоился, но Хелена заявила, что не хочет пропустить прием. Однако Лаура чувствовала, что дело не в этом. Она никогда еще не видела Эну такой нервной и суетливой. Лаура украдкой поглядывала на графа из-под своих длинных ресниц.
