Сара ошеломленно зажмурилась, но тут же открыла глаза, пытаясь убедиться, что не грезит. Невероятно – услышать в сардинской глуши бруклинский акцент! Этот подлец Марко, должно быть, велел что-то подсыпать ей в вино, и теперь она сходит с ума от какого-то проклятого зелья, ЛСД или чего-то столь же опасного.
А может, она попала в Зазеркалье, как Алиса, и слышит голос Чеширского кота?
[13]
Но тут Сара заметила черную тень, мелькнувшую на крыше и легко приземлившуюся к ее ногам.
– Привет, – дружелюбно поздоровался неизвестный. – Правильно сделали, что не закричали. Наверное, гадаете, кто я и что здесь делаю!
Хорошо еще, что он не собирался наброситься на нее и не сделал попытки приблизиться! Немного осмелев, Сара дрожащим голосом пробормотала:
– Думаю, для начала неплохо узнать хотя бы это! Вы… вы до смерти меня напугали. Я считала замок неприступным!
– Позвольте заметить, что я тоже струсил! На минуту мне даже показалось, что вы – ее призрак! Черт возьми, конечно, вы не привидение, а та, кого я хотел видеть. Только чтобы потолковать, разумеется! Обещаю, что пальцем к вам не прикоснусь. Я не из тех, кто… ну знаете… пользуется случаем. Договорились?
– Если не объясните мне…
– Конечно, конечно, я как раз собирался перейти к делу, мисс Адамс. Вы ведь мисс Дилайт Адамс? Одна из дочерей мисс Моны Чарлз? – И мужчина, беззвучно рассмеявшись, добавил: – Меня зовут Анджело, хотя некоторые считают, что это имя мне не подходит. Если вас удивляет мой американский выговор, то все очень просто – меня отослали в тамошнюю школу. У меня дядя в Нью-Йорке, и мы с отцом решили, что неплохо бы туда свалить. Родные оплатили билеты. Семья моей матери, разумеется. У них огромные связи. Я жил в Нью-Йорке более пятнадцати лет, прежде чем решил вернуться. А теперь они никак не хотят отпустить меня – ха!
Заметив, как блеснули в улыбке белые зубы, Сара почувствовала, что окончательно запуталась и перестала что-либо понимать.
– Послушайте… э… Анджело, – начала она осторожно, поскольку не хотела нечаянно обидеть его. – Я никак в толк не возьму, кто эти «они» и почему не желают отпустить вас, если вы действительно этого хотите.
– А… наверное, потому, что меня считают одним из тех бандитов, о которых постоянно пишут в газетах. Поэтому лучше не слишком приглядывайтесь к моей физиономии. Правда, все говорят, что я похож на Марко, то есть герцога. Как вам известно, он мой сводный брат.
– Нет, я ничего не знала. А он? Он знает? – удивилась Сара, стараясь подавить рвущийся наружу истерический вопль.
– Марко? Конечно! Но ему не хочется открыто признавать меня. По-моему, он даже старается не думать об этом… учитывая обстоятельства моего рождения. – И снова этот мягкий, чуть слышный смешок. – Впрочем, я его не осуждаю. Должно быть, неприятно постоянно видеть перед глазами живое доказательство того, что один из твоих родителей, устав от другого, наставил ему рога. Надеюсь, вы понимаете, о чем я.
– Да, кажется, но почему…
Анджело не только оказался прекрасным каскадером, способным одолеть любую стену, парапет или перила, но и безошибочно читал мысли.
– Почему я хотел поговорить с вами? Потому что я без ума от Моны Чарлз. Просто помешан на ней. И всегда был. Однажды я подобрался совсем близко к ней и унюхал запах ее духов, тех самых, которыми она всегда душится, даже в постели! Она была так добра, что написала мне очень милое письмо и прислала снимок с автографом. А вы ее дочь… и немного похожи, верно? Я видел ваши фото в журналах. Вот ваша английская сестра, та редко снимается.
Господи Боже! Поклонники мамы Моны имеют обыкновение возникать в самых неожиданных местах, но это уж слишком! Да, но он к тому же прекрасно осведомлен о подноготной ее семьи! Вот только этого недоставало! Что, если он узнает в ней другую дочь Моны?
Слава Богу, хоть темнота скрывает ее лицо так же надежно, как его физиономию!
– Вы один из фэнов мамы? Потрясно! Обязательно скажу ей, как только пересечемся! И… вряд ли у вас есть постоянный адрес, из-за них, конечно, а не то я обязательно бы уговорила ее написать вам еще раз и прислать последние фото. Знаете, она, вероятно, была бы не прочь познакомиться с вами!
– Неужели вы не слышали? Она собирается снимать свой последний фильм здесь, на острове! Мисс Мона не сказала вам? Ну так вот… – Он негромко откашлялся. – Несколько сцен будут снимать в Кальяри, это наша столица, и в Сассари тоже – это недалеко отсюда. Так что, если вздумаете повидать матушку, а я уверен, что захотите, вам понадобится телохранитель – без него здесь не обойтись. Но никто не посмеет встать у меня поперек дороги, и даже мой братец герцог не станет это отрицать, иначе почему, по-вашему, он закрывает глаза на то, что я постоянно ошиваюсь в его владениях? По крайней мере надо отдать должное этому дьяволу, он не отрекается от семейных уз и обязательств! Да, я могу входить сюда в любое время, пока делаю вид, что пробираюсь тайком. Правда, это не составляет большого труда, поскольку я в Нью-Йорке был вором-домушником, и никто не замечает, когда я появляюсь или исчезаю.
– Понятно, – чуть слышно пробормотала Сара. Она почти забыла, с чего начался разговор, и теперь в голове был настоящий хаос – как ни старалась она следить за ходом беседы, мозг воспринимал лишь несвязные отрывки. Бандит… домушник… и к тому же сводный брат герцога! Что подумает Марко, если застанет ее здесь, под луной, с этим…. странным эксцентричным типом?
Сара нервно вздрогнула. Возможно, он просто удушит ее, поскольку уже стал обращаться, словно с одалиской из собственного гарема!
– Надеюсь, вы дадите мне знать, когда решите навестить матушку. Честно говоря, я много бы отдал, чтобы встретиться с ней и потолковать. Если бы вы могли видеть меня, сразу же заметили бы, что я не так уж плох собой и держу себя в форме. Явлюсь по первому же зову – все равно дела в последнее время идут неважно, как, впрочем, и везде, верно?
Сара снова подавила приступ истерического смеха, опасаясь нажить в лице Анджело смертельного врага. Главное – не донимать его расспросами и хорошенько обдумать преимущества этого случайного знакомства. Может, в конце концов дорогой Анджело оправдает свое имя и спасет ее. Сама мысль вселила в девушку такую необходимую ей уверенность.
– Как мне сообщить вам, если решу свалиться на голову мамы Моны? И… – Немного поколебавшись, она все-таки добавила: – И если Марко меня не отпустит. Вы, наверное, не захотите с ним ссориться…
Хитрость мгновенно сработала – Анджело на глазах превратился в горделивого петушка, распустившего хвост.
– Марко… ха! Не волнуйтесь, детка! Не знаю, что там между вами и Марко, и не мое это дело, но если хотите повидать свою мамочку, единственную светлую любовь моей жизни… – он быстро перекрестился, – только попросите. И я докажу, что готов защищать дочь Моны Чарлз ценой собственной жизни. Сейчас объясню, как меня вызвать. Пошлете весточку, и я мигом примчусь.
