Да, она узнала бы это прикосновение среди тысяч, миллионов иных. Физическое сходство не играло тут никакой роли, да и было ли оно на фоне той бездны времени, которая разделяла тела прошлые и ныне живущие?
Посмотрев на отца, который оказался заточенным в тело дройда, Мари подумала, что они узнают друг друга совсем иначе. По ощущениям её внутреннего восприятия, на корточках в грязи сейчас сидел, разгребая наносы радиоактивного пепла, скорее Гоум, нежели Френк.
Мари даже испугалась хода своих мыслей. Выходит, что физическая оболочка уже начинает играть в их сознании вторичную, несущественную роль? Они узнают друг друга по облику психологическому, по образу мыслей, по нюансам поведения, иначе почему Столетов тут же был признан всеми как наследник памяти Даккара, а Андрей Дибров вёл себя именно так, как действовал бы Кайл, будь у юноши с Нового Селена возможность повзрослеть и стать зрелым мужчиной?
* * *
Рубка штурмовика была скрыта под тридцатисантиметровым слоем спёкшейся грязи. Несколько часов они работали по очереди, освобождая выпуклый триплекс кабины пилота и расположенный за ним аварийный люк от наслоений радиоактивных осадков, одновременно укрепляя края раскопа, чтобы в него не оплывала липкая масса. Усилившийся дождь осложнял работу. Они опять промокли насквозь, вымазались в грязи, но продолжали свой труд, почти не разговаривая при этом.
Наконец им удалось освободить горловину полуметрового люка. Сам штурмовик имел пятнадцатиметровую длину и был скрыт под тоннами грязи, но для силовой установки машины, если её удастся запустить, это уже не являлось помехой.
Антон склонился над люком. Скафандр он снял ещё в подвале — двигаться в такой экипировке было крайне тяжело и неудобно, но весь штатный инструмент, включая набор аварийных ключей, они захватили с собой, и теперь, пользуясь одним из них, он начал отворачивать крепления.
В том, что спустя некоторое время люк поддался усилиям Столетова, не было ничего невероятного: боевая техника изначально рассчитывается исходя из запредельных нагрузок и обладает огромным запасом прочности, а валы выбитой при вынужденной посадке почвы действительно сыграли роль капонира, поглотив часть ударной волны и предохранив чуткую электронику машины от разрушительного действия проникающей радиации.
Антон на некоторое время исчез в люке, потом появился вновь, высунувшись по плечи.
— Основные системы работают, в рубку я проник, но внизу обшивка пробита и пустые отсеки боекомплектов затоплены грязью.
— Ты сможешь запустить силовую установку? — спросил Френк.
— Автоматика погасила реактор сразу после аварийной посадки, — ответил Столетов. — На его реактивацию потребуется как минимум два часа.
— А что с запасом планетарного топлива? — спросил Дибров.
— До высоких орбит дотянем, а там перейдём на синтез плазмы. Меня заботит не это. Днище пробито, герметичность корпуса нарушена, внутри машины часть отсеков затоплена, — повторил Антон. — В таких условиях манипулировать реактивными двигателями — самоубийство.
— Нужно поднять штурмовик хотя бы на пару метров. Что, если воспользоваться магнитной подушкой? — предположил Френк. — Если ты сможешь оторвать машину от грунта, то я попытаюсь восстановить целостность обшивки. К тому же большая часть грязи должна излиться из пробоин под собственным весом.
— Хорошо, я попытаюсь. Но мне понадобится какое-то время, а вам лучше отойти за ближайшие руины, мало ли что. Генераторный отсек не затоплен, но ручаться после таких катаклизмов уже нельзя ни за одну систему. Не забывайте, что меня сбили и посадка была вынужденной.
— Ладно. — Френк огляделся в поиске подходящего укрытия. — Я думаю, что у нас в резерве примерно два-три часа, — произнёс он. — Сейчас на Земле идут большие политические игры вокруг недавних взрывов, и думаю, что сюда будет направлена комиссия для расследования причин катастрофы. Но вряд ли её станут формировать из марсианских специалистов.
— Да, такая проволочка на руку фон Брауну, — поддержал его Дибров, — но не пошлёт ли руководство корпорации собственные группы для проверки результатов спровоцированных взрывов? Должны же они убедиться, что цель достигнута?
— Если пошлёт, то встретим, — спокойно произнёс Онжилай, который сидел на очищенном выступе рубки, положив на колени автомат, переданный ему Столетовым. — Не косись на меня, — сказал он Френку. — Мы с Дибровым договорились: пока не выберемся отсюда — все в одной лодке и никто никого не предаёт. Тем более что «Европа» — это приличный кусок собственности фон Брауна и атака на колониальный транспорт лежит в русле моих намерений. Так что дыши ровно, Френк.
Лаймер не ответил, лишь нервно взвизгнул приводом, поворачивая голову.
— Хорошо. Антон, мы отойдём вон к тем руинам и займём позицию за ними, контролируя дорогу со стороны сектора освоения корпорации «Фон Браун». Ты действуй по обстоятельствам, но если тебе удастся вырвать штурмовик из грязи, то попробуй перебазировать его на более сухой участок, хотя бы в район городской площади.
— Договорились. — Голова и плечи Антона вновь скрылись в люке. — Задрайте за мной крепления, — раздался изнутри штурмовика его голос.
* * *
Через два с половиной часа по поверхности затопленного бульвара прокатилась судорога. Пологая грязевая волна с глухим стоном ударила в остекленевшие гребни бугров, перекатилась через них и врезалась в стену близлежащих руин жилого комплекса, заставив его перекрытие, висевшее на нескольких кусках чудом уцелевшей арматуры, с грохотом обвалиться.
Пятнадцатиметровое тело штурмовика приподнялось над грязевым ложем: машину поднимали генераторы электромагнитного поля — современный аналог воздушной подушки, использующий вместо сжатого воздуха напряжение силовых линий планетарной коры Марса.
Как два магнита отталкивают друг друга, так и генераторы штурмовика создавали одноимённый заряд, отталкивая машину от слабого геомагнитного поля планеты.
Грязь извергалась из пробитого днища машины, она лилась потоками, скатывалась по покатым бортам, курилась паром в районе кормы и застывала причудливыми наростами хрупких сталактитов в тех местах, где внутреннее тепло работающей силовой установки подсушивало её.
Не было воя и грохота, лишь тонкий, едва воспринимаемый человеческим ухом гул заставлял осыпаться куски щебня с изгрызенных стен близлежащих руин.
Поднявшись над пузырящимся грязевым озером, штурмовик несколько минут висел неподвижно, потом, чуть кренясь на правый борт, развернулся и медленно полетел в сторону городской площади.
* * *
— Как ты собираешься заделывать пробоины, Гоум? — спросил Дибров, когда машина благополучно опустилась на площадь, утвердившись на трёх телескопических опорах, выпущенных из пробитого во многих местах днища.
— В моём распоряжении нет иного материала, кроме колоний микромашин, — ответил Френк, который уже смирился с тем, что все, включая дочь, чаще обращаются к его древней сущности, игнорируя при этом сознание Френка Лаймера. — Пока работают генераторы штурмовика, колонии микромашин будут расти и размножаться с удивительной скоростью.
