– Да ясно, кто, – брезгливо поморщился
следователь, – фирма же и подкупила. Убийца Елены Дударевой работал на эту
богомерзкую «Мелодию» с плюсом, парень, пытавшийся убить Дениса Баженова,
работал там же, сегодняшний клиент Романовой – тоже оттуда. Совершенно
очевидно, что убийство Дударевой плотно завязано на фирму, хотя сами они
никакого интереса убивать ее не имели. Кто-то их нанял. Мальчики, ищите связи
Дударева с «Мелодией», они должны быть. Мы чего-то не видим, чего-то очень
простого, оно прямо у нас перед носом, а мы ушами хлопаем. Должен быть контакт
Дударева с фирмой, вы слышите? Его не может не быть, и то, что мы его до
сих пор не обнаружили, это исключительно наша вина. В фирме или около нее
должен быть тот самый посредник, который по поручению Дударева сделал заказ
Вяткину и который потом подсунул бабке Романовой фотографию самого Дударева.
Как хотите вычисляйте его, но найдите. Все поняли?
Селуянов нехотя встал, с сожалением думая о том, что нужно
опять бежать туда, не знаю куда, по этой изнуряющей жаре. В кабинете
Гмыри, конечно, тоже газовая камера, но тут хоть сидеть можно, не двигаться.
Все легче.
– Пошли, Серега, – вяло скомандовал он Зарубину. –
Будем выполнять указания процессуального лица.
– И не язви! – кинул ему вдогонку Гмыря.
* * *
На разговоры с бывшими коллегами Храмова по работе в
уголовном розыске у Насти ушло немало времени. Все они отзывались об Анатолии
Леонидовиче очень тепло и искренне горевали по поводу его трагической смерти.
Выяснить удалось только одно: за несколько дней до убийства он обращался к ним
с вопросом, нет ли у них хороших контактов в управлении собственной
безопасности МВД. Один оперативник сказал, что у него там работает давний
знакомый, и попытался ему позвонить, но тот оказался в отпуске. Что ж,
дело естественное – лето. Другому повезло больше, он разыскал своего товарища,
недавно перешедшего на службу в это управление, и попросил его по дружбе
встретиться с Храмовым и помочь, если будет такая возможность. Фамилия этого
товарища Перетурин.
Но товарища Перетурина застать на работе не удалось,
поскольку номер его служебного телефона Настя получила только в восьмом часу
вечера. Ладно, подумала она, отложим до утра, а пока подумаем и прикинем, что
могло так заинтересовать адвоката, занятого защитой по делу об убийстве,
совершенном бывшим военнослужащим, в подразделении Министерства внутренних дел,
занятом выявлением и борьбой с коррупцией в милицейских рядах. Где поп, а где
приход…
На следующее утро она явилась в управление собственной
безопасности и спросила, как ей найти майора Перетурина. Майор Перетурин
выслушал Настины вопросы с некоторым недоумением и даже неудовольствием.
– Да, был звонок от моего товарища из уголовного розыска, и
я согласился встретиться с этим, как его, Храмовым. Храмов мне позвонил, я
предложил ему приехать ко мне на службу. Он приехал, позвонил из бюро
пропусков, я заказал ему пропуск и объяснил, где меня найти, но до моего
кабинета он добрался только через полчаса. Я уже собирался было сказать
ему, что полчаса из времени, отведенного на эту встречу, он уже прогулял, но
Храмов опередил меня, вежливо извинился и сказал, что напрасно меня побеспокоил
и что он все свои вопросы уже решил. Ну, решил так решил, баба с возу – кобыле
легче.
– А где он был эти полчаса, вы не знаете? – без
всякой надежды спросила Настя.
Перетурин пожал плечами.
– Понятия не имею, не интересовался, – равнодушно
ответил он.
Настя отправилась к начальнику дежурной части, который
оказался далеко не таким равнодушным, как Перетурин, тем более что улыбаться
ему Настя постаралась как можно обаятельнее. Он с пониманием отнесся к ее
просьбе проверить, каким временем и кем из сотрудников управления отмечен
пропуск, выписанный Анатолию Леонидовичу Храмову. Через двадцать минут пропуск
нашли. Выписан он был в пятнадцать часов десять минут к майору Перетурину, а
отмечен на выходе в восемнадцать сорок пять непонятно кем, подпись
неразборчива, но она принадлежит явно не Перетурину.
– А кому? – глупо спросила Настя.
– Или мы не милиционеры? – хитро подмигнул начальник
дежурной части. – Пойдемте в мой кабинет, я вам чайку налью, у меня
печенье есть вкусное. Разберемся. Как это так, чтобы по управлению гражданский
человек три с половиной часа гулял, и мы не узнали, где и с кем. Непорядочек.
Настя с удовольствием, несмотря на жару, выпила гостеприимно
предложенный чай с печеньем, мило болтала с дружелюбно настроенным начальником,
а еще через час им сообщили, что подпись на пропуске принадлежит капитану
Мызину. Мызин сейчас на месте, с ним можно побеседовать, если есть
необходимость.
…Несколько дней назад Мызин как раз возвращался с обеда,
когда столкнулся в коридоре с Толиком Храмовым. Они не виделись три года. Во
времена их прошлых встреч Храмов был опером, а Мызин – участковым.
– Здорово! – радостно закричал Мызин, крепко пожимая
руку старому знакомому. – Какими судьбами? Ты где сейчас?
– Я уволился, – ответил Храмов, – больше не
служу. В адвокатуру подался. А ты?
– А я вот теперь здесь штаны протираю.
– И как оно тебе? – поинтересовался Храмов. –
Приятно?
– Да куда уж там, – посетовал Мызин. – Мой участок
– следственный комитет, а со следователями сам знаешь, каково дело иметь.
Они поболтали какое-то время, стоя в коридоре,
повспоминали общих знакомых. Мызин, попавший в управление собственной
безопасности по большому блату и абсолютно ничего не смысливший в оперативной
работе, решил использовать визит Храмова по полной программе. Он понимал, что
не умеет работать с информацией и не знает, как и что с ней нужно делать, но
поскольку тот, кто устраивал его по большой протекции, рекомендовал Мызина как
толкового и грамотного сотрудника, без которого вся идея собственной
безопасности МВД просто умрет на корню, то ему было неловко и неприятно
советоваться с другими, просить что-то объяснить и чему-то научить. Он строил
из себя всезнающего и опытного работника, каждый день ожидая с отчаянием
какой-нибудь неприятности из-за неверного шага. А тут Храмов подвернулся,
ну надо же, как удачно. Можно хотя бы азы у него выспросить, перед ним-то не
стыдно, он же не коллега по работе и не знает, каким блатным путем Мызина сюда
пропихнули прямиком из участковых.
Мызин повел Анатолия к себе, но Храмов, дойдя до его
кабинета, вдруг остановился.
– Саша, я через пять минут подойду, хорошо?
– А что случилось?
– Да в туалет мне надо, – со смущенной улыбкой объяснил
Храмов.
– А-а, ладно. Куда идти, знаешь?
– Найду.
Через несколько минут Храмов вернулся к нему в кабинет.
Мызин тут же решил брать быка за рога и стал жаловаться на трудности, Анатолий
отнесся вроде бы сочувственно.
– Да, – говорил он, качая головой, – против своих
собирать информацию трудно и противно, тут я с тобой согласен. А иногда
такие гниды попадаются, прямо хоть стой – хоть падай, и ведь не скрывает, гад,
что берет взятки, в глаза тебе нагло смотрит и признается, потому что понимает,
что тебе ни в жизнь этого не доказать. Особенно следователи этим славятся, они
ж по части доказывания крупные спецы, их на мякине не проведешь. Вот
я тебе пример приведу. Есть такой следователь Михаил Михайлович Ермилов, в
Центральном округе работает. И ведь все знают, что он за деньги уголовные
дела прикрывает, а доказать невозможно. У вас на него небось тонна
информации собрана, а задокументировать как следует и реализовать ее не можете.
Ведь так?
