Сначала я хотела извиниться и объяснить, что видела рыженьких малышек впервые, но потом решила, что это его не касается. Тем более я не просила себя подвозить, так что не надо меня виноватой делать!
Повернувшись к начальнику, я вызвала целый всплеск волны цветочного аромата от моего ожерелья:
– Вас смущают мои знакомства? Или вы решили, что я выведываю наши тайны для конкурентов? – довольно саркастично спросила я, когда шеф поворачивал за угол.
– Вы правильно меня поняли, – съязвил и.о. – Но я позвал вас с собой потому, что у меня к вам дело.
– Слушаю, – грустно вздохнула я. Вот так всегда. Сначала скажу, потом жалею, что получилось слишком грубо.
Машина миновала перекресток – мы неумолимо приближались к моему дому.
– Когда вам давали квартиру, должны были сказать, что у нас есть фонд для сотрудников, что-то вроде кассы взаимопомощи. Вы знали об этом?
– Нет, никогда не слышала, хотя, без сомнения, термин знакомый. – Я задумалась, к чему он клонит. Может, какие-то взносы должна сделать?
В машине, стоявшей весь день под солнцем, было жарко, и недавно включенный кондиционер пока не спасал. От цветочного аромата становилось дурно. Я мягко стянула ожерелье с шеи, аккуратно свернув его в спираль.
– Если в двух словах, – продолжал он, не отрывая взгляда от дороги, – то вы занимаете крупную сумму, например, на ремонт или обустройство квартиры, затем возвращаете небольшими частями. Без процентов.
– Понятно, в рассрочку. Очень удобно, – согласилась я, с тоской оглядывая залитый солнцем цветочный магазинчик. Жаль, что мне цветы дарят только маленькие девочки…
– Что, совсем не интересно? – Он был искренне удивлен. Интересно, почему такая забота? Я наконец ответила, повернувшись к боссу:
– Нет. Я не хочу быть связана деньгами. Такой долг надолго привяжет меня к этому месту.
– Так вы, Людмила Сергеевна, собираетесь увольняться? – Кирилл Борисович недоуменно повернулся ко мне. Казалось, мое сообщение его совсем не обрадовало. Странно, почему? Он вроде этого усиленно добивался.
– Пока нет, но я хочу, если это случится, чтобы здесь меня ничего не держало.
Он кивнул, вновь глядя на дорогу. И.о. директора вел машину с каменным выражением лица, и я даже не пыталась заговорить с ним.
Начался час пик, потому мы свернули за остановкой, чтобы объехать пробку и выбраться на узкую улочку, ведущую к моему дому. И тут невдалеке я заметила вчерашних полосатеньких собак, которые полукругом сидели под газетным ларьком и провожали нас напряженными взглядами. Не подумав, я вслух воскликнула:
– Бред!
– Мое предложение? – сухо поинтересовался и.о..
– Нет, конечно. – Я повернула к нему удивленное лицо. – Собаки. Мне показалось, что они за нами наблюдали. Звучит, как бред сумасшедшего. – Я устало потерла пальцами глаза, понимая, что теперь к его неприязни прибавятся подозрения в моем здравомыслии.
Исподтишка оглядела шефа, но вряд ли его поразили мои слова. Он лишь равнодушно спросил:
– Тех самых, которых встретили на днях?
– Да.
А откуда он знает о встрече на днях? Неужели Макс с ним так тесно связан, что рассказывает моему шефу даже о мелочах? Ерунда какая, у него что, других дел нет, как обсуждать с Максом встреченных мною собак?
– Они смотрели на нас. – Он не спрашивал, а констатировал.
Я медленно и неуверенно кивнула:
– Да-а.
– Понятно.
Я все ждала, что он съязвит, но, наверное, Кирилл Борисович просто не успел, потому что уже притормозил у моего дома. Я, улыбаясь, взялась за дверную ручку:
– Спасибо, что довезли, Кирилл Борисович, и что рассказали о фонде. Я вам очень благодарна!
– Не за что, а насчет собак… они вам никого не напомнили? – устало поинтересовался директор, дожидаясь, пока машина заглохнет.
– В каком смысле? – Я сейчас была ему очень благодарна за все. Поэтому вежливо уточнила: – Когда увидела их впервые, псы показались странными, но в том месте было плохое освещение, к тому же я оставила очки на работе…
– А сейчас? – совершенно серьезный вопрос. Я поразилась, почему его это так волнует?
– А сейчас они мне напомнили полосатых гиен, но сами понимаете, это абсурд. Откуда в городе гиены? Сначала, заметив их при свете дня, я подумала, что ошиблась, но много ли здесь странных короткохвостых собак, бегающих сразу по три?
– Нет, думаю, немного. Так что будьте осторожны.
– Спасибо, постараюсь, но, по-моему, они дружелюбные и ласковые, – улыбнулась я наконец.
Интересно, почему мы все еще разговариваем на эту тему…
Машина наконец заглохла. Кирилл Борисович нахмурился, вытащил ключ и добавил:
– Людмила Сергеевна, вы уже взрослая, но до сих пор наивно считаете, что плохое происходит только с другими? – Выказав недовольство таким образом, он открыл дверь, собираясь выйти следом за мной.
Значит, он считает меня глупой старушкой… Я тут же пожалела о своем порыве дружелюбия и холодно парировала:
– Конечно, спасибо за заботу, но, кажется, я не просила у вас совета, Кирилл Борисович.
– Я и не давал его, вот только провожу вас до подъезда, и все.
Я сухо кивнула и постаралась спрятать обиду за безразличием. Не понимаю, почему он обратил внимание на случайно встреченных дворняжек. О «советах» вообще молчу. Постепенно я решила, что оба мы вновь вели себя глупо.
– Спасибо, – равнодушно поблагодарила я, когда мы дошли до подъезда.
Он потер указательным пальцем свой гладко выбритый подбородок:
– Не за что. Помните про собак.
Я не согласилась, но виду не подала. Я их гладила, а он судит обо всем только по разговору с Максом.
Макс… предатель. Не позвонил и не появился. Если обижен, зачем тогда приглашал? Тоже мне, вечный подросток!
Дома, подложив под спину сразу три подушки, я развалилась на диване с шоколадкой и чашечкой кофе.
Жара сменилась уютным теплом. Но гулять вечером в одиночестве еще хуже, чем сидеть дома. Открыв дверь, я вышла на балкон. Потягивала кофе и наблюдала, как внизу люди ходят, общаются, смеются. А я не знала, хочется мне присоединиться к этому живому потоку или только наблюдать за ним сверху…
* * *
На следующий день Роман Николаевич заглянул в мой кабинет и скороговоркой сказал:
– Людмила, я только предупредить, что вас ждет Кирилл Борисович. Он сказал, что говорил вам об этой беседе, и насчет поставщиков…
– Хорошо, – проговорила я, поливая герань.
День выдался жарким, солнечным. Земля быстро высыхала, и ни о чем, кроме пляжа и легкого морского бриза, думать не хотелось. А ведь в офисе исправно работали кондиционеры!
