В глубине его глаз постоянно мелькало что-то боязливое и затравленное. Но при этом его взгляд был зорок и пронзителен, как рентгеновские лучи. Стоило ему прочесть что-то о Лисси, и его зрачки начали непрерывно блуждать между девочкой и записной книжкой.
— Твои родители наверняка уже в курсе? — спросил он наконец нерешительно и тихо.
Лисси сразу сообразила, о чем речь, но сочла за лучшее состроить физиономию несчастной сиротки.
Моя мамочка давно на небесах, — еле слышно произнесла она.
Мне очень жаль, но твой отец наверняка знает. Или нет? — На господина Ваннэ ее спектакль, как видно, не произвел впечатления.
Тогда Лисси прибегла к другой уловке.
— Понятия не имею, о чем вы говорите, — сказала она. Затем, невинно вскинув на него глаза, сама задала ему вопрос: — А в чем, собственно, дело?
— В том, что твоя оценка по математике в этом учебном году будет неудовлетворительной. Таков средний результат.
Охотнее всего Лисси рассказала бы ему о соглашении, заключенном между ней и госпожой Райнгард. Учительница дала ей на дом листок с десятью задачами и примерами. Хитро подмигнув, она сказала: «До решающей экзаменационной работы в среду еще две недели, и ты должна научиться легко справляться с такими заданиями. Возможно, будет лучше, если во время экзамена они покажутся тебе хорошо знакомыми». Листок этот учительница передала Лисси с видом заговорщицы, с глазу на глаз. Перед этим она оглянулась, чтобы убедиться, что за ними никто не наблюдает. «Никому ни слова, даже Тинке! — настойчиво внушала она Лисси. — Заруби это себе на носу!» И, вновь подмигнув, добавила: «Ты ленива, но не глупа. Ты в состоянии решить эти задачи и примеры, и я смогу аттестовать тебя с чистой совестью».
Лисси не должна была провалиться. Госпожа Райнгард знала, что все ее семейство собирается на каникулы на Корсику, где родители хотят провести свой медовый месяц. Учительница решила, что было бы несправедливо испортить праздник неудовлетворительной отметкой.
Сверхкорректный господин Ваннэ ничего об этом не знал, а Лисси, которая дала честное слово и никогда не нарушала обещаний, естественно, не выдала ему их общую с госпожой Райнгард тайну.
Первой раскрыла рот Грета:
— Лисси назначили писать экзаменационную работу через две недели в среду! — выпалила она. — Во всяком случае, так сказала госпожа Райнгард, — В подтверждение своих слов Грета энергично кивнула.
Охотнее всего Лисси заползла бы сейчас под парту. Она была чертовски зла на Грету: неужели эта балда не способна попридержать язык? Когда Лисси смотрела на ее вечно открытый рот, у нее возникало чувство, что туда нужно немедленно запихнуть письмо, словно в щель почтового ящика.
— Этот шанс ты, естественно, получишь, — тотчас заверил Лисси господин Ваннэ. — Материал для экзаменационной работы ясен: все, что вы прошли за год. Так как я не смогу поговорить с коллегой Райнгард, я возьму одну из ваших тетрадей.
«Если пнуть его сейчас в голень, я думаю, он испустил бы всего только слабый писк вроде Казимирова «мяу», — фантазировала Лисси.
Конечно, госпожа Райнгард, как было положено, написала и отослала официальное письмо господину Тедимайеру. Однако письмо это до него не дошло. Лисси первая заметила его в прихожей на столике, где стояла шкатулочка, в которую все складывали ключи. С тех пор письмо хранилось за подкладкой одной из ее шляп. Свою нечистую совесть Лисси успокаивала отговоркой, что не хочет доставлять отцу дополнительных огорчений перед свадьбой и тем более доводить его до стресса.
Нет, без обращения к колдовским силам ей ни за что не выдержать экзамена — в этом Лисси была твердо убеждена.
На втором уроке тишайший учитель математики вновь вошел в класс с опущенной головой и заторопился к своему столу. Коротко взмахнув ладонью, он подал знак ученикам, чтобы они не вставали.
Лисси наклонилась к Тинке и зашептала ей на ухо:
Навалилась беда нежданно,
и зовут беду мою — Ваннэ.
На сковородку бы этого Ваннэ —
отбивать до мягкости неустанно,
а затем отмыть его в жбане,
просушить на высоком каштане.
Вот тогда он оставит меня в сметане.
В сметане? Что это значит? — удивленно спросила Тинка.
Это значит в покое, — нетерпеливо пояснила Лисси. — Сметана здесь просто для рифмы.
Сметана все равно не к месту, — заключила Тинка, но подруга ее уже не слушала.
Господин Ваннэ, который внес какую-то новую запись в классный журнал, поднял глаза и пристально посмотрел на Лисси.
Пожалуйста, к доске! — сказал он бесцветным, ровным голосом.
Ах ты зеленая куриная какашка! — непроизвольно вырвалось у Лисси.
Учитель поперхнулся, откашлялся и сделал вид, что ничего не расслышал.
Он продиктовал Лисси несколько чисел, которые она энергично, красивым почерком написала на доске. Тинка смотрела на нее полными отчаяния глазами, так как Лисси понятия не имела, что и как ей надо делать с этими числами. Тинка взяла свою тетрадку, раскрыла ее на последней странице, очень крупно переписала туда заданные примеры и готовые решения. Если она высоко поднимет тетрадку, возможно, Лисси удастся списать.
Бесшумно, без единого слова/господин Ваннэ подошел и встал прямо перед Тинкой. Внезапно этот худой господин оказался широким, словно стена. Тинка печально вздохнула и закрыла тетрадь.
Для Лисси минуты у доски были настоящей пыткой. Чтобы хоть что-нибудь делать, она писала все новые числа и сразу же стирала их влажной губкой. При этом она строила зверские гримасы, которые должны были показать, как напряженно она размышляет над заданием.
Из последних рядов вдруг послышалось насмешливое хихиканье.
— Эй, Лисси, ты совсем сдурела? — раздался голос Эльмара. — Это же легкота, примерчики для грудных детей!
Гюнтер и Ролли поощрительно ухмыльнулись, что побудило Эльмара к новому выпаду:
— В который уже раз убеждаешься, какие все-таки неисправимые тупицы девчонки!
Атмосфера в классе становилась все % более беспокойной и шумной. Девочки стали громко переговариваться и выражать свое возмущение.
Господин Ваннэ, слегка растерявшись от этой суматохи, сделал несколько беспомощных движений рукой и, перекрывая шум, обратился к Лисси:
— Мне кажется, Лисси, теперь ты обязана защитить честь женской половины класса.
Вместе с отчаянием девочкой овладела дикая ярость.
— Если уж девчонки такие неисправимые тупицы, почему ты вечно бегаешь за Фридой? — ядовито крикнула она Эльмару, который мгновенно густо покраснел.
«В яблочко!» — возликовала про себя Лисси.
