— Мы не бросим ее здесь.
— Хантер, мы даже не знаем, жива ли она. Груз только обременит нас.
— Я не сойду с места…
Его глаза светились решимостью. В тот миг Аргел впервые увидел этот упрямый, неодолимый блеск.
Отойдя в сторону, он посовещался с Глебом и Ипатом, затем вернулся.
— Ну, хорошо… Я соберу документацию. Мы снимем камеру с постамента. Только скажи, далеко еще до поверхности?
— Нет. — Хантера словно подменили. Он вскинул на Ипата помутившийся взгляд и добавил: — Снимайте камеру. Я выведу всех к вихрю. Только не надо со мной спорить…
Ипат несколько секунд пристально смотрел на него, затем кивнул.
Безумие, конечно, но что осталось нормального в необратимо изменившемся мире?
Девушка вряд ли выживет, но говорить об этом Хантеру бесполезно. Лучше сейчас не перечить ему. В конце концов, у камеры есть мощный автономный источник энергии, который наверняка пригодится, ведь они идут в полную неизвестность…
— Мы отсоединим камеру и понесем ее. Не волнуйся. Используй передышку, чтобы найти наикратчайший путь к вихрю.
Хантер поднял голову.
— А что за порталом? — спросил он.
— Я не знаю, — честно признался Ипат. — Но надеюсь, что там нас встретят спасатели или военные.
— Почему? — переспросил Хантер, словно уже успел позабыть все пояснения, которые давал ему Аргел.
— Маркер, — терпеливо повторил Ипат. — Это устройство было разработано до катастрофы. Оно настроено на излучение портала. Значит, гипертоннель создали люди и рассчитывали им управлять. Нам придется проверить это. Иного выхода нет.
* * *
В пепельно-серых сумерках отряд вышел на поверхность, метрах в трехстах от основания исполинского вихря.
Вокруг — разломы земной коры. Впереди виднелся покрытый трещинами холм — один из многих, появившихся в момент катастрофы.
Боевиков Ковчега нигде не было видно, да и вряд ли они решались покидать подземные убежища, чтобы прочесывать местность.
Мутный вихрь вращался на вершине холма. Подле него в сумеречном освещении угадывались контуры какой-то постройки, не тронутой титаническими силами, уродовавшими рельеф.
Хантер поднял руку, останавливая остальных, и замер.
— Это здание универмага, — наконец произнес он.
Глеб кивнул, опуская бинокль, найденный в подземельях, и подтвердил:
— Постройка советских времен. Я бывал в нем пару раз. Ничего примечательного.
К ним присоединился Ипат. В руках он держал навигационное устройство маркера.
— Он активировался. — Ипат продемонстрировал четыре пульсирующие зеленым искры индикации. Над ними в крохотных окошках застыли непонятные символы.
— И что теперь?
— Думаю, нам нужно выбрать. Прибор предлагает четыре варианта.
— Откуда ты знаешь, что это связано с навигацией? — выразил сомнение Глеб.
— Предполагаю. — Ипат указал на крохотный дисплей со стрелкой. — Прибор впервые активировался, когда я поднимался к поверхности, еще задолго до побега. Стрелка в окошке — как компас, только она указывает не на север, а дает направление на портал. Расшифровка аббревиатуры дала точное указание назначения прибора — «навигационный маркер». Зеленые искры загораются лишь во время приближения к вихрю, внутри километрового радиуса окружности. По-моему, все логично.
— Ничего логичного не вижу, — буркнул Александр, бывший офицер ПВО. — Портал является военной разработкой. Наверняка, чтобы пройти через него, нужен не только маркер, но и код доступа.
— Я полагаю, что маркер уже содержит необходимые коды…
— Нечего спорить, — прервал их Хантер. — Пошли. — В его голосе как-то незаметно появились властные, уверенные нотки. — Нет гарантии, что один человек, использовав устройство, сумеет вернуться назад. Разведчика мы послать не можем — слишком велик риск и для него, и для остальных. Смыкаемся плотнее и двигаемся группой.
— Но прежде надо выбрать один из четырех доступных вариантов!
— Дай. — Хантер требовательно протянул руку.
Ипат нехотя протянул ему прибор.
Хантер не раздумывал долго. Он коснулся пальцем крайнего справа сенсора и, зажав маркер в кулаке, произнес:
— Теснее смыкайтесь вокруг меня. Идем к вихрю.
* * *
Склон покрытого трещинами холма, на вершине которого косо застыло не претерпевшее разрушений здание универмага, оказался достаточно труден для подъема. Кроме разломов земной коры здесь хватало иных препятствий — местами пробивалась молодая поросль странных металлических растений, ближе к вершине они заметно укрупнялись в размерах, образуя настоящие заросли.
Группе беглецов приходилось постоянно сворачивать в поисках обходных путей. Приближаться к металлорастениям они опасались. Склоны холма изобиловали и иными свидетельствами происходящих тут процессов. Множество разнообразной техники — строительной, военной, гражданской — скопилось у основания вихря баррикадами металлолома, кое-где виднелись воронки от взрывов, круговые подпалины и даже остекленевшие участки почвы, подвергшиеся воздействию температур плазмы…
Через густые заросли металлорастений во многих местах вниз по склону вели широкие просеки, в которых угадывалась мощь строительной либо военной техники, проломившей себе путь вниз.
Шли молча, лишь Ипат изредка произносил длинные фразы, изобилующие научными терминами, пытаясь пояснить остальным свое понимание увиденного, но его никто не слушал, каждый из беглецов был погружен в собственные переживания, напряженно ожидая некоей незримой черты, шаг за которую приведет их в абсолютную неизвестность.
Вихрь медленно приближался, затмевая собой небеса, но ничего не происходило. На маркере, зажатом в ладони Хантера, теперь горел ровным светом лишь один индикатор.
Здание универмага, окруженное грудами покореженных машин, кое-где испятнанных ртутными кляксами, обошли стороной, основание вихря располагалось за ним, где-то среди руин подсобных помещений…
Люди невольно смыкались все теснее.
Пройдя через брешь в баррикаде механизмов, беглецы оказались подле эстакады, когда-то служившей для разгрузки машин, доставлявших в магазин различные товары.
Здесь воздух уже был мутным, ощущались его круговые токи, несущие мелкие частицы песка, небольшие, больно секущие по лицу и рукам камушки.
Еще несколько шагов. Впереди лишь серая хмарь, оглядываться назад не хватает мужества, четверо, несущие на плечах снятую с постамента криогенную камеру, начали отставать, и Хантер, сделав знак, остановил продвижение отряда.
Разжав ладонь, он взглянул на маркер, и вдруг нервная дрожь рванула вдоль позвоночника. Индикационный сигнал поменял цвет. Он стал фиолетовым, затем запульсировал, и…
