Повторять дважды не пришлось: Лиза мгновенно сорвалась с места и выскочила из комнаты.
– Все, отправил я своих ребят на вокзал и в аэропорт, – сказал Чернов, увидев, что Вадим освободился. – А ты с кем разговаривал? Не с Ингой?
– Нет.
Добавить что-либо еще не успел, потому что телефон в руке зазвонил. И одновременно с этим в комнату вернулась Лиза с карандашом для рисования в одной руке и альбомом – в другой.
– Диктуй, Майя! Я готов.
Вадим записал продиктованный номер, пообещал Майе позвонить, если что-то узнает о сестре, и, едва попрощавшись с девушкой, принялся набирать уже новый номер.
Лиза подошла к отцу, обняла его рукой за шею и прижалась своей щекой к его – колючей, небритой. Чернов принял ласку дочери с немой благодарностью, обнял девочку в ответ. И так они вдвоем, объединившись в своей тревоге и одновременно надежде, смотрели на Вадима не отрываясь все время, что он беседовал по телефону.
Разговор вышел коротким и нервным: муж, обезумевший от горя, не столько рассказывал, сколько сам засыпал вопросами и просил о помощи. Неизвестно почему он связал эти два исчезновения – Инги и своей жены. И также, следуя непонятной логике, решил, что Вадим, как брат Инги, может помочь в поисках Алисы.
Кое-как из потока слов, просьб, причитаний Вадиму удалось вычленить главное: Инга повторно отказала в помощи. Но то, что она утром разговаривала по телефону, давало надежду, что с ней пока все в порядке – в физическом смысле.
– Если вы что-то узнаете об Алисе, позвоните, пожалуйста! Она на встречу к этому, как его, писателю ушла… Подруга проговорилась. Я уже и с ним связывался, ничего не знает…
– Хорошо, хорошо, если что-то узнаю, перезвоню вам, – поспешно пообещал Вадим, чтобы успеть задать интересующий его вопрос: – Скажите, Сергей, Инга не сказала вам, где она? Может, как-то в разговоре выдала свое нахождение?
– Нет, нет, не имею понятия, – после некоторых раздумий ответил собеседник. – Но я подумал, что она так же, как и я, в Москве… Это лишь мои домыслы, ни на чем не основанные.
– Спасибо вам, Сергей. Как, вы сказали, зовут того писателя, на встречу с которым ушла ваша жена?
Вадим на всякий случай записал продиктованную фамилию и попрощался.
– Что? – одновременно спросили Алексей и Лиза.
– Да ничего, – развел он руками. – Ложный путь.
IX
Люба как в воду глядела, прося отправить Лучкину номер своего мобильного. Виктор предпочел не общаться через Интернет, а позвонить лично. Ингу помнил, с его слов, очень хорошо и был рад, что она написала. Даже признался, что искал как-то ее в одной из социальный сетей, но девушка там зарегистрирована не была. Вышел на ее сайт, но так и не написал.
Все это Виктор выложил девушке в первую минуту разговора, сразу, без манерности известного человека, обласканного успехом, а с простодушием и радостью юнца, еще не научившегося маскировать эмоции. Инге было приятны и эти слова, и искренняя радость в его голосе. И она, может, даже забыла бы, зачем он ей понадобился, и поболтала с ним на отвлеченные темы, если бы Лучкин сам, спохватившись, не оборвал себя на полуслове и не поинтересовался, какая у Инги к нему просьба.
– Даже не знаю, с чего начать… – призналась она. – В общем, я попала в затруднительное положение.
– Финансовое? – по-деловому осведомился он.
– Нет-нет, – засмеялась она, стараясь сгладить неловкость. – Мне бы хотелось поговорить с тобой о той книге, над которой ты работаешь. Мне кажется, что ответ на мой вопрос скрывается в ней.
– Ого! Заинтриговала, – оживился Виктор. И предложил Инге встретиться через час в кафе.
– Как бывшие сокурсники, – неизвестно почему добавил он.
Инга вслух повторила адрес кафе и после этого попрощалась с Виктором.
– Ну что? – нетерпеливо спросила Люба, едва гостья отключила мобильный. Инга передала подруге разговор.
– Значит, через час ты с ним встречаешься, – Люба бросила взгляд на настенные часы с вышитым ею же циферблатом. – Успеешь доехать?
– Это не так уж далеко от твоего дома. Через две станции метро.
– Тогда собираться, – сказала Люба таким тоном, будто предстояли Инге сборы на бал.
– А что мне собираться? – удивилась девушка. – Я уже одета.
– А привести себя в порядок?
– Я что, так плохо выгляжу? – Инга невольно тронула лицо ладонью, будто испугавшись, что оно внезапно покрылось язвами и коростами. Или как минимум оказалось усыпанным прыщами.
– Выглядишь прекрасно. Но как ты на свидание к мужчине поедешь без макияжа?
– Я не на свидание еду! – рассмеялась Инга, поняв, что Люба всего лишь имела в виду то, что и всегда. Жизненной философией подруги было никогда и ни за что не показываться противоположному полу неприбранной, то есть без макияжа, простоволосой и в неженственной одежде. В любых обстоятельствах ты должна быть Королевой, а не Золушкой.
– Знаю, что это не свидание, но встреча ведь с мужчиной! Хоть дружеская, хоть деловая – неважно. Ты всегда должна оставаться Женщиной.
– А я не женщина? – насмешливо спросила Инга. Люба красноречивым взглядом окинула ее с ног до головы и веско заметила:
– На твои джинсы и кеды я глаза, так уж и быть, закрою. Хотя, признаюсь, едва сдержала желание сжечь твою обувку, пока ты спала. Это же надо додуматься до такого! Женщина носит кеды! Будто футболист какой-то… Так вот, дорогая моя, если у тебя нет другой обуви, можешь идти в этом позорище, но без губной помады – нет!
– Хороша же я буду в кедах и губной помаде, – фыркнула, едва сдерживая смех, Инга. – Мне сейчас нужно думать, как выжить и не принести еще больше бед, а не о подходящем к моим кедам цвете помады. И кстати, предупреждаю, что в сумке у меня джинсы и кроссовки, нравится тебе это или нет. В «походных условиях» это куда более удобная одежда и обувь, чем шпильки и шифоновые платья.
– Но хоть одно платье ты должна была положить! – возмутилась Люба. – Я прекрасно знаю, в каком положении ты находишься. Но никогда нельзя предугадать, с кем можешь встретиться! Едешь на встречу с известным писателем, а одета как девчонка-подросток. Может, он и поболтает с тобой приятно за жизнь, но главного, что нам нужно узнать, не расскажет. А вот явись ты к нему на встречу Женщиной до кончиков ногтей, так он, может, сразу и выболтает все секреты.
– Да уж, конечно, выболтает, – рассмеялась Инга. – Дар речи потеряет и всю встречу промычит! Максимум, что выдавит, – комплимент!
– Тоже польза, – улыбнулась подруга.
– Ох, Люба, – вздохнула Инга, уже зная, что обсуждать эту тему бесполезно. У них разные философии. Реликвии и иконы подруги – косметичка, туфли и платья.
– Ладно, хватит спорить. Некогда, – хлопнула Люба по столу. – Иди как хочешь на встречу к этому писателю, я почитаю заговоры на добрую дорогу тебе. Да, вот еще… Погоди!
