– Почему? – резко спросил он, разворачиваясь к ней и кладя на стол лоточек с куриным филе, который собирался убрать в холодильник. – Боишься стеснить меня? Так я тебе уже объяснил!
– Нет. Не в этом дело. Не хочу причинить тебе вреда.
– Да какой там вред! – поморщился он. – Не верю я в то, что могу как-то пострадать от того, что предоставил тебе жилье. И вообще мне кажется, что опасность слишком преувеличена.
Инга не успела ему ответить, потому что из гостиной раздалась мелодия, установленная на звонки Вадима.
– Ой! – она торопливо бросилась в гостиную, по пути вспомнив, что не отключила мобильный, не сменила в нем сим-карту. Впрочем, чего уж теперь, раз сама выходит на связь с братом. Смысла нет в полной «конспирации», напротив, без помощи Вадима не обойтись.
– Вадька?
– Слушай, что мне удалось узнать, – деловым тоном начал брат. – Нашлись свидетели, которые видели Алису в тот день, когда она исчезла. Имен не назвали, но обрисовали в общих чертах ситуацию. В общем, в вагоне метро Алиса подошла к одной женщине, и они вместе вышли на станции. Далее Алису с этой женщиной видели возле метро, они обе садились в такси. Сейчас ищут водителя той машины. Свидетели дали описание женщины, которая сопровождала девушку.
– Какая она? – быстро спросила Инга. – Тебе назвали приметы? Может, составили фоторобот?
– В том-то и дело… Юрий, муж Майки, сказал, что свидетели в один голос говорят, что женщина была слишком приметной: ярко-рыжая, одета в клетчатый сарафан. Да, еще одна свидетельница сказала, что женщина шла как-то странно, то ли хромая, то ли сильно косолапя. В общем, ее походка бросалась в глаза. А над фотороботом бьются пока безуспешно.
– Женщина… Зачем ей понадобилась Алиса?
– Не знаю. Может, это была какая-то знакомая, раз девушка сама подошла? Впрочем, муж Алисы никого с похожими приметами припомнить не может. А Майя сказала, что она крутилась недавно возле их работы. Алиса еще встревожилась и сказала, что видела ее на лестничной площадке. Соседнюю квартиру проверили. Пустует, никому не сдана, агентов с приметами этой женщины в местных агентствах недвижимости нет. Это все, что удалось выяснить.
– Спасибо, Вадим!
– Ты там еще долго собираешься прятаться? – насмешливым голосом поинтересовался он. – Это смешно уже, Инга! Тебе нужна помощь, но при этом продолжаешь скрываться, будто больна страшной болезнью и опасаешься, что заразишь всех, кто вступает с тобой в контакт.
– Может, так оно и есть…
– Ты чем-то больна?!
– Нет, нет, Вадим, – поспешно оговорилась Инга. – Дай мне немного времени, и я вернусь. Постараюсь. Я нахожусь сейчас в отличном месте, считай, в пансионате, где набираюсь сил.
– Может, к тебе хотя бы Чернов приедет? – с надеждой спросил Вадим.
– Нет.
– Да что ты и правда как маленькая! – рассердился брат. – Позвони ему хотя бы! Разве это сложно? Или боишься, что он тебя растерзает по телефону за твой побег? Уверяю, не растерзает! Он очень ждет новостей! Успокой хотя бы звонком!
– Ладно, – протянула Инга, чувствуя какое-то странное раздражение. Все разговоры, как и мысли об Алексее, почему-то стали вызывать негатив. С чего бы это?
– Ты так говоришь, будто он и не жених тебе вовсе. Или собираешься взять назад свое согласие выйти за него замуж…
– Вадим, мне сейчас надо разобраться с другими вещами! – довольно резко ответила она. Брат, к счастью, не стал спорить, а поняв, что разговор рискует скатиться в раскаленную дискуссию, сделал шаг назад:
– Все, все, не лезу в твои личные дела. Пожалуйста, не отключай телефон. Вдруг я что-то еще узнаю. Это глупо, Инга, продолжать прятаться, когда ты сама попросила меня о помощи.
– Не хочу сейчас других звонков, – туманно ответила она, боясь, что Вадим опять все сведет к Алексею.
– Ясно, – он мудро решил не цепляться к ее словам. – Дай мне хотя бы тот номер, которым ты сейчас пользуешься. Обещаю, что никому его не дам.
Инга продиктовала брату новый номер. И, отключив вызов, сменила сим-карту.
Когда она вернулась на кухню, увидела, что Виктор уже успел разложить продукты по местам и был сейчас занят приготовлением завтрака. В турке приятно пофыркивал кофе, и его дух аппетитно щекотал ноздри. На большой тарелке уже были разложены тоненькие ломтики сыра и ветчины, на другой – нарезанные ломти белого хлеба. В масленке желтело масло.
– Ты какой джем предпочитаешь – сливовый или персиковый? – спросил он, не оборачиваясь. В одной руке держал стеклянную розетку, в другой – ложку, а на столе стояли две банки с джемом.
– На твой вкус, – пожала плечами Инга.
– Кофе пьешь с молоком?
– Да. Некрепкий.
Виктор снял с огня турку, плеснул черной жидкости в две приготовленные загодя чашки, добавил в обе молока.
– Я пью без сахара, а ты?
– А я с сахаром, – сказала Инга. И подумала, что разговор у них складывается такой слишком… буднично-семейный, даже интимный. Можно ли так? Она подумала об Алексее и испытала жгучий стыд. Надо ему позвонить…
– Есть какие-то новости? – невинно поинтересовался Лучкин, хотя было видно, что телефонный разговор его очень заинтересовал.
– Я звонила брату, – ответила она, беря обе чашки в руки и направляясь с ними в гостиную. Виктор торопливо поставил на поднос тарелки с нарезками и хлебом, масленку и вазочку с джемом и отправился следом за гостьей.
– Мне нужно было узнать, как там двигается дело с поисками Алисы. Я тебе уже рассказала, что она, оказывается, подруга одной моей приятельницы, муж которой – следователь. Естественно, в ее поисках задействовали все связи.
– И? – поторопил Виктор, потому что Инга сделала паузу. Он поставил на столик поднос и принял из рук девушки одну чашку. Оба они сели в плетеные кресла возле остывшего еще с ночи камина.
Инга передала Виктору разговор с братом.
– Эта женщина какая-то странная, – задумчиво произнесла она. – Светилась рядом с Алисой еще раньше… Одета вызывающе. Если бы я задумала похищение человека, оделась бы во все неприметное! А она, наоборот, как попугай, будто специально, чтобы ее запомнили. Может, она хочет что-то этим сказать – тем, что так упорно привлекает внимание к своей персоне? Или настолько недалека, что…
– Я так не думаю, – перебил Виктор. – Смотри, ты упустила один важный момент: свидетели запомнили эту женщину. Но! Запомнили ее яркое платье, неуклюжую походку, а лицо – нет. Теперь представь, что эта незнакомка приходит домой, снимает пестрые тряпки, может быть, парик, стирает косметику и… Кто ее теперь опознает? Все приметы – легко меняемые.
– Черт, я как-то об этом не подумала… – с досадой пробормотала Инга. – Думаешь, ее невозможно будет отыскать? Потому что вряд ли она теперь таким попугаем будет разгуливать по городу.
