Оплошность, которую он допустил, занимаясь с ней сексом, волновала его, будоражила его основные инстинкты и убеждала пробовать снова и снова, до тех пор пока в один прекрасный день он не добьется своего.
— Так каков же твой план? Шпионить за ней? — Юрий сверкнул черными глазами. — Скукотища.
— Это займет слишком много времени, — заметила Блас. — А у Юрия такие замечательные цепи с шипами… — Она задрожала, и Эйдолон почувствовал, как вокруг разливается аромат похоти. — Впрочем, у людей такая нежная кожа…
Рейт бросил чашку, в которую только что налил кофе, в раковину, и ее содержимое тут же выплеснулось на стену и барную стойку.
— Терзайте друг друга сколько влезет, но вы не станете пытать женщину. Либо убейте ее, либо отпустите; никаких подпаленных конечностей, сдирания кожи или подвешивания на крючьях. Надеюсь, ты понял меня?
Юрий вскочил на ноги, так что Бласфема чуть не выронила свою чашку с чаем.
— С каких это пор ты тут начальник? Тебе в самый раз стоило бы заткнуться и дальше выполнять роль мальчика на побегушках.
Надписи на стенах начали дрожать и пульсировать. Если бы это не были небесные письмена, комнату разнесли бы в клочья клыками и когтями. Вместо этого Рейт взял себя в руки, и его кулаки инстинктивно сжались, когда он улыбнулся.
— Эйдолон, сказал ли ты им, что она наполовину демон?
— Она кто?
— Метиска, — с подчеркнутой медлительностью произнес Рейт. — Ну знаете, когда одна часть — человеческая, а вторая — демоническая. Кретины.
Юрий бросил на Эйдолона смущенный взгляд.
— Но ведь эгисы — люди.
— Мы в этом никогда не сомневались. Но я не думаю, что она сама в курсе. — Эйдолон намеревался рассказать про это до того, как она поведала ему историю о смерти матери от рук демона. Учитывая обстоятельства, упоминание о том, что ее отец мог быть демоном, было бы не слишком благоразумным.
— Она сама вскоре все узнает. Демоническая ДНК начинает преобладать. Мы должны помочь ей выжить. И ждать, пока она не присоединится к нам. Воздействовать на нее, пока она слаба, и перетянуть на нашу сторону. У нас мог бы быть шпион среди эгисов.
Юрий минуту осмысливал произнесенное, затем покачал головой.
— Наши собратья гибнут от рук какого-то убийцы-варвара. И эгисы напрямую связаны с этим. Мы не можем ждать. — Его глаза остекленели, рот превратился в оскал, и Эйдолон вновь ощутил аромат похоти, на этот раз более мускусный и горький. — Убийца хорошо будет смотреться в цепях. Беспомощный. Истекающий кровью.
Радужная оболочка глаз Рейта вновь стала золотой, и только Эйдолон знал почему. Около восьмидесяти лет назад Рейта чуть не замучили до смерти, но он выжил в отличие от их отца.
Их отец, которого считали чокнутым, все же достаточно заплатил за обладание матерью Рейта, которую он обрюхатил в момент ее перерождения из человека в вампира. Он держал ее в плену, пока она не родила.
Рейт заплатил за то, что их отец нарушил правила, и некоторые поговаривали, что отец еще дешево отделался. Эйдолон и Шейд знали, что он дешево отделался. Ведь именно они нашли Рейта и буквально собрали по частям, достав из цепей на заброшенном складе в трущобах Чикаго, которые Шейд, Роуг и Эйдолон считали родным домом.
Ах если бы они обнаружили его раньше. Но Шейд, Эйдолон и Роуг нашли друг друга гораздо дальше и считали, что Рейт сам придет к ним, если захочет. Знай Эйдолон, что Рейт не может воссоединиться с братьями потому, что все эти годы родная мать держала его в плену и только в возрасте двадцати он смог вырваться из заточения, он непременно пришел бы за братом. Но выбравшись из темницы, Рейт пустился в бега, вместо того чтобы отправиться в Нью-Йорк, и в Чикаго вампиры настигли его. К тому моменту как Эйдолон и братья спохватились, было уже слишком поздно.
Пока дело от угроз не перешло к потасовке, Эйдолон вытолкал брата в вестибюль.
— Эй, не дай им до нее добраться.
— Не дам.
— Позволь мне ее придушить. Я сделаю это быстро. Прямо сейчас.
— Нет, — рявкнул Эйдолон, но когда понял, что брат хочет забрать другую жизнь не убийства ради, а из милосердия, смягчил тон. — Я говорил то, что думал. Мы можем ее использовать.
Рейт нетерпеливо отбросил назад длинные черные волосы.
— Братишка, надеюсь, ты заметил, что половина госпиталя хочет перерезать ей глотку, а вторая половина — вздернуть на дыбе. Так что делай что задумал, только быстро.
* * *
Дверь в палату Тайлы распахнулась. Хеллбой прошел внутрь, источая эротизм. На нем были песочного цвета свободные штаны и черная рубашка навыпуск. Рубашка была приталенной и обтягивала мощную мускулистую грудь.
— Тебя выписывают. — Он бросил на койку комплект хирургического облачения.
— Что, даже не поздороваешься?
С напряженным выражением лица он снял вязки с ее лодыжек.
— У нас нет времени. Одевайся.
Тайла бросила взгляд на робу и штаны.
— А что случилось с моей одеждой?
— Ее срезали, пришлось выбросить.
— Вот дерьмо. — Воинам-эгисам выдавали деньги на обмундирование, но следующая выплата должна поступить только через четыре месяца, а ее бюджет — на нуле.
Она села на край кровати, и мышцы отозвались тупой болью. Черт его знает, сколько дней она провела здесь: в палате не было окон, со связанными ногами она доходила до туалета, где могла умыться и почистить зубы. И тело сейчас говорило ей на своем языке все, что о ней думало. Она не стала просить Эйдолона отвернуться. Во-первых, она была не из стеснительных, во-вторых, он видел ее всю и трогал каждый дюйм ее тела. А Хеллбой, не облегчая ей задачу, откровенно пялился на нее, так что Тайла все же не выдержала, быстро натянула штаны, чтобы прикрыть голую задницу, и рявкнула:
— Ну что, нравится?
Если она думала, что сможет пристыдить его и таким образом заставить отвернуться, то она глубоко ошибалась. Он встретился с ней взглядом.
— Да.
— Богом клянусь, я еще не встречала такого вредного демона.
— Ты еще не видела моего младшего брата.
— Тем лучше. Значит, будет кого убивать. — Тайла затянула резинку на штанах. — Кстати, а где мое оружие?
— Неужели ты действительно думала, что мы вернем тебе то, чем ты уничтожаешь нас?
Глупый вопрос. Но ее начальство будет писать кипятком из-за этого.
— Вы и ботинки мои срезали?
— Ботинки были разорваны. Пойдешь босиком.
— А мое кольцо?
— Я уже говорил…
— Да, да, да. Будь это человеческий госпиталь, я бы вас всех затаскала по судам, — проворчала Тайла. Кольцо нужно было ей не ради власти, которую давало. Она могла видеть в темноте и обладала прекрасным слухом и без него. Кроме того, она с рождения видела демонов, которые в обычной жизни прятались от людей под мантиями-невидимками. Но, черт возьми, она не хотела оставлять демонам вещь, которая принадлежала ее матери.
