— Накормите мальчиков, — приказала Сара солдатам.
Яспер улыбнулся при виде той прыти, с которой эти мужчины отсалютовали совсем юной сероглазой девушке. Торопливо вернувшись в крепость, они принесли детям еду и воду, и Сара продолжала отдавать команды:
— Накормите каждого ребенка. И поешьте сами. Покормите и напоите коней. А потом вынесите наружу тела убитых и похороните их — всех, кроме лорда Морлена. К нему не прикасайтесь. Можете заболеть.
Сама она только выпила воды. Яспер тоже пил с удовольствием, однако есть ему не хотелось. Только что пролитая на его глазах кровь лишала его аппетита.
Солдаты взялись за рытье могилы в каменистом песке, мальчишки оживились и принялись бегать и швырять камнями в крепостную стену. Девин не хотел отходить от Маэвы, однако Яспер уговорил его присоединиться к ребятне, чтобы Дорьян и Маэва смогли немного посидеть вместе и поговорить. Они устроились в тени скалы, Яспер издалека наблюдал за ними и видел, что Маэва все время вытирает глаза… Она, должно быть, говорила о матери. И об отце.
Сидевшая возле Яспера Сара поинтересовалась о том, что было с ним после того, как он оставил их с Маэвой вчера ночью. Пока Яспер рассказывал свою историю, перевалило за полдень.
— Ты отважный человек, — сказала она. — И не побоялся рискнуть своей жизнью.
Яспер пожал плечами. Пришлось.
— А твои глаза… что с ними случилось?
Она рассказала. Пульсирующая боль во лбу и не унимавшееся запястье помешали ему понять и половины из сказанного ею. Пространство начал? Яспер даже не был уверен в том, что правильно разобрал эти слова.
Вернувшиеся с пропотевшими солдатами Фахд и Пиль сообщили, что с похоронами закончено. Сара вздохнула.
— Надо ли приказывать вам отдыхать? — Она махнула рукой. — Идите пейте и мойтесь. И перевяжите свои раны.
Маэва привалилась спиной к стене, Яспер взял ее теплую руку.
— Дорьян, — спросила Сара, — а Морлен действительно способен преследовать и после смерти?
Рослый юноша отрицательно покачал головой:
— Серебряная граница восстановлена. Едва ли он способен пересечь ее после смерти.
Яспер ощущал слишком большую усталость, чтобы допытываться смысла этих слов. Морлен мертв, а покойники не возвращаются назад. С него было достаточно и этой мудрости.
— А я-то мечтала победить князя Тьмы! — Голос Сары был полон разочарования.
— Наверно, это действительно невозможно и каждая душа обязана сделать свой выбор. — Серые глаза Дорьяна сверкнули серебром. — Но ты победила Берна и Морлена.
Она погладила свой нож.
— Общими усилиями. Впрочем, надеюсь, что я искупила то, что невольно оказала князю Тьмы помощь.
Голос Сары вдруг стал таким же хриплым, каким был, когда она впервые вступила на землю Сливии.
Дорьян кивнул, и на сей раз Яспер готов был поклясться, что глаза его сделались серебряными.
Маэва прикоснулась к камню дримвенов, вновь висевшему на ленте у нее на шее.
— Интересно, запоет ли вновь камень дримвенов.
— Вновь? — удивился Дорьян.
Сняв камень с шеи, Маэва передала его Дорьяну.
— Должно быть, лорд Морлен что-то сделал с ним. Теперь он не поет.
Дорьян обхватил камень загорелыми руками.
— Сила его не уменьшилась, — заметил он. — Как и способность усиливать дар того, кто обладает им. Способность защищать странствующего за пределами мира форм. — Он вернул камень на ее ладонь. — А пел ли он раньше для кого-нибудь кроме тебя, Маэва?
— Не знаю.
— Значит, он пел, пока ты не знала своего дарования.
— Моего дарования?
— Твоего голоса. Ты победила Морлена тем, что он хотел поставить на службу себе. Твой талант превратился в оружие против его власти.
Яспер вспомнил, как Маэва говорила ему, что большую часть своей жизни пыталась скрыть то, что умеет петь.
— В оружие? — переспросил он.
— Разве не ты сразила своей песней убийственную ненависть в людях Морлена? Нет, Маэва, камень дримвенов ничего не утратил. — Дорьян посмотрел на нее с проницательной улыбкой.
«Сразила своей песней убийственную ненависть…»
Взволнованный Яспер качнулся вперед и задел больную руку.
— А не способна ли она победить всякого своей песней? Скажем, прочих лордов? И императора вместе с ними? — Он не стал дожидаться ответа. — Ты должна петь перед императором, Маэва! Должна заставить его освободить рабов!
Она задумалась, синие глаза потемнели.
— Освободить рабов… Ты думаешь, это возможно?
Дорьян и Сара смотрели на нее двумя парами совершенно одинаковых глаз.
— Освободить рабов… — повторила почтительным голосом Сара.
— Освободить рабов, — повторил Дорьян.
Под крики игравших возле крепостной стены мальчишек Маэва запрокинула голову и посмотрела в беспредельное пустынное небо над головой. «Вспомнила о матери», — подумал Яспер.
— Так это возможно? — повторила она, обратившись лицом к небу.
— Да, — произнес Яспер. — Да, Маэва.
Маэва посмотрела на Дорьяна.
— Расскажешь ли ты обо мне Кабису, если я останусь в Сливии? — спросила она чуть слышно.
Он посмотрел в сторону пустыни.
— У меня осталось право только на одно путешествие в сновидение, Маэва. И завтра мы с Сарой воспользуемся им, чтобы вернуться в Замок целителей. Ты можешь сопутствовать нам. Но если останешься здесь, я больше никогда не сумею перебросить тебя через океан. Так что, если ты решишь на какое-то время отложить встречу с отцом, тебе придется проделать весь путь на корабле.
Маэва склонила голову. Дрогнувшие пальцы ее охватили камень дримвенов.
— Расскажи ему, — попросила она. — Расскажи ему обо мне.
— Расскажу, — мягким голосом пообещал Дорьян. — И о тебе, и о твоей матери.
— Спасибо, — сказала она. — Спасибо за то, что ты приплыл в Сливию.
«Не знаю как, — дал себе обет Яспер, — но я устрою ей возможность спеть перед императором».
Из крепости стали появляться солдаты, волосы их были влажными, а раны аккуратно перевязаны мешковиной.
Сара сказала:
— Ты так считаешь, Маэва? Ты хочешь петь перед императором?
Маэва с жаром кивнула.
— Капитан Фахд, — проговорила Сара, и Яспер вдруг понял, что день был для Фахда долгим и утомительным. Возможно, он едва не валился с ног, однако не позволял себе поддаться усталости. — Вы служили императору Сливии?
Капитан поклонился.
