Егеря, к счастью, не услышали слабых призывов, доносившихся из многоэтажки. Они по-прежнему были заняты прочесыванием руин.
На что я им сдался? — с тоской подумал Максим. Было непонятно, почему боевики Ковчега проявляют упорство.
Через пару минут он понял — искали не его.
Вот отморозки! — промелькнула в голове почти восхищенная мысль, когда один из егерей внезапно вскинул руку в предупреждающем жесте, а затем, видимо, передав информацию через мью-фон, резко отпрянул в сторону, с хода открыв огонь по окнам здания, расположенного на углу т-образного перекрестка.
В ответ огрызнулся армган, а через пару мгновений в одном из окон вновь промелькнула фигура сталтеха. Тот двигался стремительно, не обращая внимания на град пуль, осыпавших стены полуразрушенного офиса, с выцветшей, уже нечитаемой табличкой, закрепленной у входа.
Пространство улицы мгновенно превратилось в зону боевых действий. Двое боевиков Ковчега, прикрывая товарищей, держали сталтеха под постоянным огнем тяжелых импульсных пулеметов: цепочки разрывов, испаряющих бетон, превращающих фрагменты кирпичной кладки в рыжую пыль, бежали по фасаду здания, преследуя серебристую тень, не позволяя исчадию техноса открыть ответный огонь.
Максим инстинктивно подался вперед.
Забыв о призывах, звучавших из недр Клондайка, он напряженно следил за скоротечной схваткой.
Сталтех попался матерый, из старых. Очереди крупнокалиберных «ИПК» его не впечатлили. По крайней мере, отступать он не собирался — стремительный силуэт внезапно рванулся вверх по иззубренной, наполовину разрушенной стене, образующей своеобразную шаткую лесенку.
Разрывы гнались за ним по пятам, но он благополучно достиг второго этажа, на секунду приостановился, резко разворачиваясь, и с его рук сорвались два лазерных разряда.
Один из боевиков Ковчега выскочил из-за укрытия.
Максим с немым ужасом заметил, что в шлеме егеря зияет огромная оплавленная дыра. Выронив «ИПК», тот инстинктивно пробежал несколько шагов и рухнул как подкошенный.
В следующий миг из руин хлопнули несколько выстрелов. Гранаты, выпущенные из подствольников, пролетев по короткой баллистической траектории, взорвались за огрызками стен второго этажа, как раз там, где только что исчез сталтех.
Нестерпимые вспышки плазменных разрывов ударили в теснине полуразрушенных помещений, все здание как будто подернулось рябью, вдруг начав рассыпаться, — раскаленные кирпичи взрывались, арматура плавилась внутри столбов бетонных опор, и те покрывались трещинами, осыпались угловатыми глыбами, казалось, что на месте двухэтажных руин вдруг начал извергаться вулкан — клубящееся облако пыли мгновенно расползлось по улице, но егеря не обращали внимания на резко ухудшившуюся видимость — их импланты передавали достаточно информации, позволяя двигаться уверенно и стремительно.
Пыль еще не успела осесть, когда вне поля зрения Максима коротко рявкнула очередь «ИПК», затем на минуту все стихло, и вдруг на краю движущегося дымопылевого облака появились егеря — трое шли в охранении, четвертый волок за ногу обезглавленный, оплавленный, изуродованный эндоостов сталтеха.
Поравнявшись с погибшим товарищем, боевики остановились. Один из них быстро подобрал оружие и снял уцелевшие части экипировки, оставив тело лежать на середине улицы.
Максим, все время лежавший без движения, пошевелился, коснувшись виска, где под плотно прилегающей к голове тканью защитного костюма располагался чип мью-фона.
Автоматически подстроившаяся частота донесла обрывок переговоров:
— …да, не повезло. Сожги тело, чтобы скоргам не досталось.
Боевик, только что снявший экипировку с погибшего товарища, отложил в сторону окровавленную броню, достал какой-то баллончик, щедро опрыскал из него изуродованное тело и, отступив на шаг, выстрелил.
Посреди улицы вспыхнул чадный факел.
Зачем им сталтех? Почему они его не сожгут, как тело погибшего товарища? — промелькнула в голове Максима недоуменная мысль. Похоже, боевики Ковчега не собирались уничтожать жуткий трофей…
Устройство связи, опрометчиво активированное Максимом, продолжало работать.
— Сканер фиксирует чужой мью-фон, — внезапно резанула слух Максима фраза одного из боевиков. — Подстроен на нашу частоту.
— Откуда сигнал?
— Да вон, от высотки.
— Разберись.
У Максима все похолодело, сжалось в груди, но боевик, получив приказ, не стал рисковать, приближаясь к зловещему зданию. Он отцепил от пояса плазменную гранату и метнул ее прямо в Максима, притаившегося за грудой оплывшего щебня.
Ноги сами спружинили, поднимая тело.
Бежать по большому счету было некуда, но граната, стукнувшись о кучу бетонного гравия, покатилась вниз, преследуя Максима, бросившегося прочь.
От плазменной вспышки не убежишь.
Мозг работал на удивление быстро, ясно, а субъективное восприятие времени словно начало растягиваться: он видел, как подскакивает на камнях небольшой цилиндр, как часто взмаргивает световой индикатор, отсчитывая секунды задержки, установленной на взрывателе…
Ему не оставалось ничего иного, кроме как метнуться в черную прореху, зияющую в плотном сплетении автонов, уводящую внутрь жуткого Клондайка.
Он едва успел заскочить в подъезд и кубарем вкатиться под пролет лестничного марша, как снаружи полыхнул ослепительный взрыв.
Спустя секунду Максим, открыв глаза, понял, что все еще жив, и тут же с ужасом заметил, как металлокустарники, раскалившиеся от адской температуры плазменной вспышки, поникли, оплавились, медленно стекая по стене.
Прямо на его глазах округлый проем начал стремительно уменьшаться, затем и вовсе закрылся: раскаленная, размягчившаяся масса металлорастений, оплетавших стены здания, осела, наглухо замуровав вход.
Теперь только зловещее красноватое сияние слегка разгоняло мрак, царящий внутри Адского Клондайка.
* * *
Как и в прошлый раз во время пульсации, оказавшись перед лицом неодолимых обстоятельств, Максим хоть и испытывал ужас, но не поддался панике, не опустил руки, проклиная судьбу. Ему действительно стало очень страшно: вокруг в багряных сумерках шевелились неясные тени, температура внутри захваченного скоргами здания намного превышала уличную, приборы экипировки фиксировали, что источник аномального тепла расположен где-то под землей, скорее всего в подвалах.
Горячий сквозняк ощущался в районе лестниц — тут потоки нагретого воздуха устремлялись вверх, набирая силу ветра.
После первых секунд отчаянья шоковые ощущения понемногу отпустили, и он, включив фонарик, осмотрелся.
Вход замуровало, вязкая масса нагретых металлорастений теперь медленно остывала, но не беда — Максим часто изучал зловещее здание в бинокль и точно знал, что на уровне второго-третьего этажей в стенах зияют огромные бреши. Металлорастения оплетали их лишь по краям, и при желании через обвалившиеся участки фасада можно выбраться наружу.
