Смириться с мыслью, что Лозы больше нет, — невозможно.
Оставалась лишь одна призрачная надежда, за которую упорно цеплялся рассудок командора. Дарлинг не погибла, — мысленно повторял он. — Ее настигла пульсация, поглотил и не вернул таинственный Узел…
Если так — еще не все потеряно. Аргел прав, полученное сообщение невозможно истолковать двояко — незадолго до пульсации она встретилась с Апостолом, Саидом и — вероятно — капитаном Баграмовым. А их голыми руками не возьмешь… Да и Титановая Лоза — боец, каких поискать. Вместе они выберутся из любой западни…
Горячие, обжигающие мысли.
Он пересилил себя, обернулся.
— Аргел, отдыхай. Вечером встретимся, еще раз обсудим ситуацию. К этому времени должен вернуться Глеб, он отправился в Новосибирскую зону, там возникла очередная проблема с Ковчегом.
— Что-то серьезное?
— Пока не знаю. Помнишь Антрацита?
— Конечно. Я принимал участие в его имплантации.
— Он внезапно вышел на связь. Вызвал Приора. Никаких подробностей через мью-фон сообщать не стал, но условными кодами Ордена передал два слова: «Ковчег» и «Опасность».
На подступах к Цитадели Ордена
Лил дождь.
Шквалистый ветер налетал порывами. Молнии били каждую секунду, седые облака висели так низко, что казалось — они сливаются с землей. Во Внешнем Мире подобная погода называлась бы не иначе, как стихийным бедствием, но тут, в границах купола Барьера, буйство приумноженных гравитационной аномалией стихий воспринималось, как нечто обыденное.
Сталкеры без труда ориентировались в дождливой хмари, импланты, созданные на основе изученных подсистем исчадий техноса, позволяли воспринимать окружающее на качественно ином уровне, зрение, слух уже не играли решающей роли, основными поставщиками информации стали новые для человека органы чувств — кибернетические расширители сознания, связанные со вживленными сканерами. Человеческий мозг (после определенного периода тренировок) постепенно вырабатывал новое мироощущение, он адаптировал показания сканирующих систем, приводил их к стандарту понятных зрительных образов, не травмирующих психику своей кричащей чуждостью.
Пятизонье стремительно меняло людей.
Казантип, с его вечными дождями, гибельные пространства Пустоши, с коварным пепельным туманом, многочисленными огнедышащими разломами, непроходимые заросли автонов в руинах Новосибирска, где постоянно змеилось марево ядовитых испарений, чудовищная энергетическая активность территорий Соснового Бора, выраженная в периодических шквалах высоковольтных разрядов, в постоянной опасности, исходящей от множества блуждающих по воле ветра шаровых молний, бесчисленные ловушки, образованные колониями диких скоргов, — все это создавало для человека новую, экстремальную среду обитания, но люди приспосабливались к ней, бросая вызов аномальным пространствам…
…В стене дождя внезапно образовалось локальное завихрение.
Для стороннего наблюдателя все выглядело, как небольшой, стихийно возникший смерч, смявший струи дождя, но наблюдатели Ордена сразу распознали работу стандартных фантом-генераторов боевого вертолета, осуществившего посадку неподалеку от так называемого «торгового тоннеля» — сложной конструкции из специально выращенных мнемотехниками металлорастений, образующих просторный и относительно безопасный крытый переход между внешними рубежами охраны и самой Цитаделью Ордена.
Для тех, кто не замышлял зла, тоннель являлся единственной дорогой, ведущей к крепости сталкеров.
Боевая машина высадила пассажира и тут же исчезла среди непогоды.
Человек, облаченный в тяжелый бронескафандр, не думал скрываться. Он был хорошо знаком с местностью и сразу же направился ко входу в торговый тоннель, двигаясь уверенно и энергично.
Сталкеры, дежурившие на внешних рубежах, с интересом рассматривали его, но излучение их имплантов не сумело пробиться внутрь бронированной оболочки, покрытой несколькими слоями активного пластика, защищающего от скоргов, и специальным составом, блокирующим работу большинства систем обнаружения.
На входе в торговый тоннель у блокпоста незнакомец остановился и вышел на связь, используя мью-фонную частоту свободных сталкеров.
— Я прибыл к командору Хантеру.
— Как доложить? — раздался в ответ хриплый вопрос.
— Я полномочный представитель штаба объединенной группировки изоляционных сил.
Наступила короткая пауза. Военных после Большой Зачистки сталкеры встречали в штыки.
— Убирайся! — пришел лаконичный ответ.
— Не думаю, что командор будет доволен таким поворотом событий, — спокойно ответил незнакомец. — Открываю для сканирования свой личный чип. Передайте мой опознавательный код Хантеру. Пусть он сам примет решение.
* * *
Через некоторое время представитель военных уже шагал по торговому тоннелю в сопровождении нескольких бойцов, экипированных в соответствии с боевыми стандартами Ордена.
Цитадель располагалась в корпусе первого энергоблока недостроенной Крымской АЭС. Здание и прилегающие к нему территории в результате Катастрофы и последующей деятельности сталкеров-мнемотехников претерпели серьезные изменения.
Над недостроенным корпусом атомной станции теперь возвышался ажурный купол из специально выращенных металлорастений. Наверху располагались площадки наблюдателей и стационарные огневые точки, перекрывающие секторами обстрела все подступы к Цитадели.
Визитера провели внутрь.
Он осмотрелся. Редко кому из военных удавалось побывать тут. «Да, действительно, — подумал он, — осведомители не лгали, тщательно отреставрированная постройка уже не имела ничего общего с теми фотографиями, что когда-то делали посещавшие заброшенную станцию любители экстремального туризма».
— Сюда. — Один из конвоиров указал на вход, за которым угадывалась винтовая лестница.
Внутреннее пространство бывшей атомной станции делилось на уровни перекрытиями, сплетенными из металлорастений. Сколько здесь этажей и какие именно помещения расположены за стенами вертикального колодца, оставалось лишь догадываться — истинная структура Цитадели хранилась в строгой тайне.
Некоторое время представителя штаба объединенной группировки вели по запутанному лабиринту узких переходов, затем оставили ждать перед запертой дверью.
* * *
— Входите.
Голос принадлежал командору Хантеру.
— Здесь безопасно. Можно снять экипировку.
Визитер коснулся сенсора. Забрало боевого шлема с едва слышным звуком сервомотора поднялось вверх, смещаясь к затылку.
— Генерал, ваш визит — это отчаянная храбрость, наглость или глупость? — сдерживая моментально полыхнувшую ярость, сквозь зубы процедил командор.
