Книга Новгородский толмач, страница 46. Автор книги Игорь Ефимов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Новгородский толмач»

Cтраница 46

В Посольском приказе нам было известно, что весь октябрь князь Иван посылал к хану Ахмату послов с просьбами о мире. И что тот нагло и высокомерно требовал, чтобы князь приехал к нему в ставку сам и выразил полную покорность и просил прощения за свое неповиновение Золотой Орде. На это князь не соглашался. Ахмат же тянул время, надеясь, видимо, что ваш король выполнит свое обещание и пришлет литовское войско в подмогу татарам.

Хвала Господу - этого не случилось.

Дьяк Федор Курицын все эти месяцы был при войске. Сейчас, вернувшись в Москву, он рассказал нам подробно, день за днем, как отбивали русские воины все попытки врага переправиться через Оку и Угру.

Воевода Данила Холмский - запомните это имя!

Пусть останется оно навсегда в московских летописях и в памяти народной. Да, это тот самый Холмский, который десять лет назад разбил новгородцев на берегах Шелони. А еще до этого отбил татар от Мурома, принудил к миру Казанское ханство. А в 1473 году прогнал от Пскова ливонцев и немцев. И нынче именно его Господь избрал своим орудием для чуда на Угре.

Казалось, он был способен промчаться за день вдоль всей линии своего войска, растянутой чуть ли не на сотню верст. Утром его видели под Калугой, а вечером он уже был вблизи Алексина. И почти всегда, бок о бок с ним, скакал принц Иван. А позади - священники с иконами и хоругвями. И видя эту кавалькаду, московские ратники одушевлялись необычайно, и страх перед врагом таял, отступал.

Мосты через обе реки были сожжены, а против всех бродов Холмский установил пушки и пищали, отлитые на новом Пушечном дворе мастером Фиораванти. Конечно, стрелять из них по татарской коннице, рассыпанной в степи, не было смысла. Но каждый раз, когда всадники поневоле сгущались и замедлялись, пытаясь перейти реку вброд, русские могли поражать их с близкого расстояния. Одно удачно пущенное ядро могло завалить реку горой

окровавленной конины. Тучи стрел, которые татары пускали в ответ, не могли пробить крепкие латы москвичей. Сами же нападавшие были защищены очень слабо - и против русских стрел, и против русских морозов. Одежда их изорвалась за долгий переход из южных степей, мало у кого были хотя бы кожаные доспехи.

Трудный момент наступил тогда, когда великий князь прислал приказ своему сыну вернуться в Москву. Он тревожился за жизнь наследника, хотел иметь его перед своими глазами. Но принц Иван отказался подчиниться воле отца! Он видел, какой подъем духа в войсках вызывает его появление, понимал, что бегство может посеять всеобщее уныние.

Видя, что сын не слушает письменных распоряжений, великий князь прислал приказ воеводе Холмскому: наследника схватить и силой привезти в Москву.

Но на это Холмский не решился. Рискуя навлечь на себя княжеский гнев и опалу, он только уговаривал принца подчиниться отцовской воле. Но тот показал ему грамоту от своего духовника, настоятеля Троице-Сергиева монастыря, призывавшего его "крепко стоять за отечество свое". "Кого страшнее ослушаться: отца или Господа?" - якобы спросил Иван Молодой. И остался при войске.

Татары не преследовали русских, отступавших от замерзшей Угры. Озлобленные неудачей, они вдруг двинулись на запад и стали грабить ваши южные окраины, мстя литовцам за то, что они не прислали подмогу.

Московские воеводы долго не могли поверить, что Ахмат увел своих насовсем. Они знали хитрость степняков и готовились к большой битве, собирая войска в районе города Боровска. Разъезды русских лазутчиков следовали за уходившими татарами и доносили о всех их перемещениях. Два мятежных брата великого князя к тому времени примирились с ним и присоединили свои дружины к московской рати.

Только в декабре великий князь уверился в своей победе и торжественно въехал в Москву. На благодарственный молебен в Успенском соборе были собраны все бояре, князья и воеводы, которые были в те дни в столице.

А месяц спустя пришла еще одна радостная весть: великий и грозный повелитель монголов, царь Золотой Орды Ахмат был неожиданно зарезан в собственном шатре. Он одарил своих ханов награбленной в Литве добычей и распустил их, собираясь провести зиму в устье Донца. Но степь не прощает побежденных. Тюменский хан Ивак, к которому присоединилась ногайская орда, незаметно окружил стойбище Ахмата, напал на него на рассвете и умертвил сонного собственной рукой. Великий князь Иван щедро одарил посла Ивака, привезшего это сообщение в Москву.

Наконец, самая последняя радость: целым и невредимым вернулся в свой дом Иван Курицын. Оказалось, он и Кара Бешмет принимали участие в тайном рейде на столицу Золотой Орды, город Сарай-Берке. Еще в начале осени великий князь приказал князю Звенигородскому и крымскому царевичу Нордоулату, вступившему в московскую службу, собрать отряд верных ратников и незаметно спуститься в ладьях по Волге до того места, где от нее отделяется Ахтубский рукав. Именно там монголы основали свою столицу.

Иван рассказал, как они плыли по ночам, а днем прятали свои ладьи в камышах. Проплывая в виду большого города, отряд принимал вид купече-ского каравана или рыболовной артели. Им удалось незаметно достичь Сарая-Берке, и рано утром они ворвались в город, почти не встретив сопротивления. Прав был Кара Бешмет: народ, не умеющий строить крепкие каменные стены, не может себе позволить роскошь - жить в городах.

Нападавшие были поражены благоустройством монгольской столицы. В городе они увидели прекрасные мечети, пышные сады, высокие дома, улицы, вымощенные камнем. Не было только одного: оборонительного рва с башнями и пушками. После вторжения Тамерлана вот уже почти сто лет никто не смел нападать на монголов. Они слишком полагались на внушаемый ими страх и оставили свою столицу беззащитной.

Нападавшие взяли много добычи, увели толпы пленников, среди которых были и близкие родственники хана Ахмата. Возможно, известие об этом дерз-ком нападении повлияло на его решение отступить от Угры. Но главное, главное! Иван Курицын отыскал среди русских рабов племянника своей жены! И привез его с собой.

Видели бы Вы счастье Марии Курицыной. Будто ей вернули родного сына. Впервые я слышал, как она может смеяться - так от души, так безоглядно. Уж не знаю, сколько дней поста назначил бы ей ее духовник, если бы услышал такой смех. За восемь лет плена мальчик превратился в красивого юношу, который немедленно стал любимцем всего семейства. Хозяевами его были турки, поэтому он теперь свободно говорит по-турецки. Я буду брать у него уроки. Он рассказал, что брат Марии и остальные члены семьи тоже были проданы туркам. Однако он запомнил имя их хозяина в Стамбуле. Как знать - между Москвой и султаном идет обмен послами. Может быть, Ивану удастся присоединиться к очередному посольству и выкупить в Стамбуле стальных родственников. Надежда! - она меняет всю жизнь человека, наполняет нас до краев, как огонь печи наполняет теплом весь дом.

Город ликует, колокола звонят, мед и пиво текут рекой. Епископ Ростов-ский Вассиан на свои средства нанял знаменитого художника Дионисия писать иконостас для Успенского собора. Священники в церквах возносят благодарственные молитвы. Но при этом предостерегают: "Да не похвалятся неразумные, будто они своими мечами и стрелами и пушками отбили врага. То чудо чудное совершено волею Всевышнего и Пречистой Божьей Матери, заступницы нашей".

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация