— Вот и проведешь свой отпуск в тропиках…
— Да, я ни за какие…
— Полностью за мой счет, — ласково добавил Старик, — даже с выплатой командировочных. Независимо от результата. А в случае успеха — все пополам. А грибов и там полно, полазишь в свое удовольствие, если захочешь.
— Да, какие там грибы… В джунглях, да в тропиках!
— Я читал, что грибов существует тысячи различных видов. И растут они повсюду вплоть до Антарктиды.
— Мне нужны только наши: красивые знакомые и съедобные грибы, а не какие-то субтропические уроды — слабо защищался я.
— Ты же их все равно не ешь, — в голосе Старика звучала укоризна, — для тебя же сам процесс важен…
Это было верно. Грибов я почти не ел, исключительно, разве что, за рюмкой. Подцепить вилкой маринованный грибок в застолье сам по себе красивый жест, а еще и вкуснятина и, говорят, пользительно для организма. Лисички скупает у нас вся Европа и не зря эти желтенькие грибочки не бывают червивыми, а дикие животные жуют их для лечения различных недугов. В Японию идут тонны сморчков и строчков, которые во всем мире считаются ядовитыми, а у нас условно съедобными. Потомки самураев, оказывается, нашли в них массу полезных микроэлементов и добавляют в лекарства. Ну и так далее. Про грибы я много чего знаю и могу прочесть длиннющую лекцию об их природе, свойствах, местах и времени произрастания и прочее и прочее. А важен для меня действительно сам процесс тихой грибной охоты.
— Отдохнем, понежимся на южном солнышке, расширим круг наших познаний…, - уверенно дожимал Старик, — никогда не были в Южной Америке, по Амазонке поплаваем…
— Амазонка гораздо южнее, в Бразилии, — я потянулся за словарем.
— Не надо, эти карты еще намозолят нам глаза — Старик удержал мою руку, — давай лучше накатим еще по одной. За успех нашего, он подчеркнул это слово, предприятия.
— Давай! — почти сдался я, — только учти, просто выпьем, а не за успех нашего (и я намеренно выделил это слово) предприятия, Я еще не решил, составлю ли я тебе компанию в этой очередной авантюре, а то и в далеких туземных застенках.
— Чудненько! — засуетился Старик, наполняя стаканы, — кстати, у меня и еще одна бутылочка припасена…
И он ласково похлопал по боку своего внушительного кейса.
— Нет, хорош! Будет уже занадто. А что занадто, то не здрово, — процитировал я подхваченную в Польше, при поездке в Мезерицкий укрепрайон, пословицу.
— Нет, так нет! Ну, будьмо?
— Твое здоровье.
Сухой стук стаканов, и очередная порция кактусового алкоголя скользнула по желудку теплой волной. Закусили последним помидором. Немного помолчали, обдумывая сказанное. Тема казалась незаконченной, и я ее продолжил.
— А когда надо ехать? — вопрос прозвучал нейтрально, еще не подтверждая моего участия в столь дальнем вояже.
— Ровно через месяц, — оживился Старик, правомерно считая, что раз уже пошли детали, то его задача в принципе решена. — Пока там сезон муссонных дождей, тропические ливни, в джунгли не сунуться — сплошное болото. Лететь нужно на самолете, через Франкфурт-на-Майне до Кито. Это столица Эквадора.
— Хорошо. Допустим, мы отправились в Эквадор. Положим, нашли этого загадочного француза. Предположим даже, что приобрели индейское золото в драгоценностях и изделиях. Как нам его вывезти оттуда и ввезти сюда? Таможня даст добро, по-твоему?
— Нет, таможня, конечно, добро не даст. Ни та, ни другая, — невозмутимо произнес Старик, — но надежный способ все же есть.
— Виталий Андреевич поделился?
— Увы! Здесь его расколоть не удалось. Пытался, но он держался, как Мальчиш-Кибальчиш на допросе у ненавистных врагов.
— Тогда, как же?
— Мы покупаем там битую машину на аукционе, загружаем ее в контейнер и отправляем через океан в портовый город Клайпеду. Предварительно напичкав ее нашими старинными золотыми поделками. Из Клайпеды контейнеровозом — в Минск.
— Думаешь, мытники не знают такого способа?
— Знают, в принципе. Но эквадорским таможенникам мы просто заплатим…
— И уж тогда точно сядем!
— Нет. Эквадор одна из самых коррупционных стран в мире. Там берут взятки абсолютно все и за всё, что угодно. Никаких проблем не будет, я уже наводил справки.
— Ну, а наши?
— Нашу таможню совершенно не интересуют битые автомобили. Их никогда не досматривают, есть вещи поинтереснее. Да и для любой таможни главное, чтобы не вывезли ценности, а к ввозу относятся достаточно спокойно — все же достояние государства прирастает, а не убывает. К тому же мы не просто сложим наши безделушки в пакетах на сиденье и в багажник, а спрячем и замаскируем их.
— Каким образом?
— Вещи кладутся в предназначенные полости, в нашем случае в бескамерные автомобильные шины, пороги, топливный бак, и заливаются жидкой смесью полиуретана, или как там называется эта специальная пластмассовая масса, у меня записано. Затем полиуретан застывает и все готово. Он обладает специфическим свойством задерживать даже рентгеновские лучи, которые просто вязнут и гаснут в этом полимере. Золото становится невидимым.
— Мг-м-м-м… Любопытно. А, как его потом извлечь?
— Проще простого. Полимерная упаковка поджигается и почти мгновенно сгорает, не достигая температуры плавления золота.
— Я смотрю, ты хорошо изучил вопрос.
— Еще бы! — отвечает Старик, не подозревая никакого подвоха, — пришлось серьезно поработать над проблемкой.
— Интересно, как это можно после такой дозы, выпитой им с Виталием Андреевичем, за одну ночь проработать все вопросы, вплоть до контрабандной тематики. Да при этом выглядеть относительно свежим…, - но это я про себя, Старика не обязательно посвящать во все мои сомнения.
На этом мы заканчиваем обсуждение, и Старик звонит по мобильнику, вызывая такси.
— Да, чуть не забыл, — он притормаживает у двери, почти уже выходя, и лезет в свой поистине необъятный кейс, — это тебе.
И вручает мне небольшую картонную коробку.
— Что это? — я в недоумении.
— Аудиоплейер и к нему аудиокассеты с курсом ускоренного изучения испанского языка. Воткнул в ухо наушник и спи себе, а через три недели будешь свободно шпрехать по-испански. Правда, на бытовом уровне, но нам и этого вполне хватит.
Я только скептически хмыкнул в ответ на это сообщение. Если бы языки можно было изучать во сне, все бы вокруг уже давно и «шпрехали» и «спикали». И у школьников и студентов не было бы никаких проблем с успеваемостью по инъязу. Помню, как сам мучился с временными формами глаголов в университете.
— Ну, приятных сновидений, — Старик не реагирует на мой скепсис и протягивает на прощание свою руку.
Я двумя руками трясу его запястье и закрываю дверь.
