— Что там? — спросил Старик.
— Семена бругмансии, — коротко ответил француз, — вход в туннель можно найти только с помощью этого растения. Здесь все написано, вам остается лишь точно следовать инструкции. Не потеряйте их, иначе экспедиция завершится крахом.
Старик бережно засунул пузырек в барсетку, где хранил свои и мои документы.
— А это копия моего завещания, — Пьер протянул листок бумаги с машинописным текстом, скрепленным большой круглой печатью и тремя подписями, — как я и говорил, все мое имущество завещано вам. Оригинал завещания будет храниться у моего нотариуса. Его координаты внизу под текстом.
Завещание отправилось вслед за пузырьком, читать его при живом французе, из соображений этики мы не стали.
Мы расселись по прежним местам и продолжили обсуждение.
— Наверное, у вас появились некоторые вопросы, — хозяин вновь извлек бутылки с благородным французским напитком и расставил стаканы.
— Испанцы знали о существовании сокровищницы? — первым начал Старик.
— Несомненно. Но найти ее так и не смогли.
— Откуда такая уверенность?
— Судя по некоторым документам, главным разногласием между Писарро и казненным им Альмагро и была эта тайная пещера. Они не смогли поделить между собой еще ненайденные сокровища. Подручные Писарро запытали до смерти несколько десятков индейцев, но лишь один из них оказался слабым и выдал заветный маршрут. Но снаряженная туда испанская экспедиция потерпела крах.
— Это достоверно?
— Еще бы, — усмехнулся француз, — я сам видел их останки. И вы их также увидите.
— И что послужило причиной их гибели?
— Я думаю, что испанцы погибли от ядовитых испарений. Вода в озере ярко-изумрудного цвета.
— А как же индейцы пробирались к сокровищнице мимо этого ядовитого озера?
— Теперь у них уже этого не спросишь, — философски ответил Пьер. — Возможно, они преодолевали этот опасный участок бегом, задержав дыхание. А может быть, изготавливали что-то типа защитных масок…
— А теперь я бы хотел, чтобы вы записали или запомнили примерный перечень того, что вам необходимо взять в экспедицию, чтобы благополучно добраться до места.
Старик немедленно вытащил свой рабочий блокнот, который, как правило, всегда носил при себе и изготовился записывать.
Список оказался приличным по объему и начинался с моторной лодки. Наш французский наставник оказался человеком весьма предусмотрительным в этом плане. Казалось, он учел все, что может быть полезным в любой ситуации, вплоть до разовых аварийных ракет с разноцветными дымами и мази от укусов насекомых. Теперь мы уже не удивились включению в этот список противогазов. Впрочем, тащить это нам не на своем горбу, а в моторку взлезет достаточно всякого добра.
День закончился нашим возвращением в отель.
Мы намеренно, в целях безопасности, взяли один номер на двоих. Он не являлся люксовым, но все необходимое здесь было: туалет, телевизор, холодильник, печь СВЧ и даже зачем-то, керосиновая лампа на старинном бронзовом основании. Для красоты, наверное, решили мы и ошиблись. И верх технического совершенства — возможность прямо из номера подключиться к интернету по Wi-Fi, используя свой портативный компьютер.
Наступал вечер, и мы сидели за столом, изучая полученные от француза карты. Да, координаты и топографическая обстановка на них все-таки сходились. Но как добраться до места, отмеченного кружочком с крестиком посередине? По нашим прикидкам отсюда до него было километров триста семьдесят. По прямой. Расстояние по нашим временам пустяковое. Но впереди — сплошной лесной массив, изрезанный ниточками многочисленных рек.
Вы бывали когда-нибудь в заброшенных таежных лесах? Полное бездорожье, сплошной бурелом, коряги, ямы, кочки… Иногда, для того чтобы преодолеть всего лишь километр этой заросшей чащобы, требуется полдня, после чего валишься под какой-нибудь могучий кедр совершенно обессиленным.
Но по сравнению с джунглями — это просто прогулка по заросшему травой полю. Помимо того, что джунгли сами по себе являются серьезным препятствием, здесь в изобилии водится всякая ядовитая нечисть. На суше ядовитые муравьи льютури, летучие гигантские муравьи-листорезы, ядовитые жабы, лягушки и пауки, свыше двухсот тридцати видов змей… Ягуары и пумы, у которых начинается брачный период и тогда они становятся крайне агрессивными. Да что там говорить — даже стая обычных обезьян (а в лесу они кишат), может забить вас плодами деревьев и сучьями, если вы им чем-то не понравитесь. А в воде кайманы (до шести метров длиной), анаконды (до девяти метров длиной) и маленькие прожорливые пираньи, способные в пять минут оставить от забредшего в реку быка только скелет. Впечатляет?
— Где взять проводника? — Старик был крайне озабочен, — без местного сопровождающего в джунгли нечего и соваться. Не давать же объявление в газету? Да и сомневаюсь я, что здесь издаются газеты…
Я с ним был вполне солидарен насчет джунглей. Более того, я считал, что и с проводником мы обречены там на неминуемую гибель от водившейся в жутких непроходимых зарослях всяких суперядовитых тварей. И ступив под густой полог неведомой растительности, мы обрекали себя на иной отсчет наших жизненных часов. Именно, часов. Наша жизнь будет измеряться уже этими скоротечными отрезками времени, как у русских пехотных офицеров на Восточном фронте в Первую мировую войну, средняя продолжительность жизни которых равнялась четырнадцати часам.
Но перечить возбужденному напарнику не стал, опасаясь вызвать еще большую активность и напористость, типа «быстро встаем и отправляемся туда немедленно!». Нет, поищем-ка лучше, не спеша, проводника, изучим подоскональней экологическую ситуацию, и поспрошаем местный народ на предмет выживаемости в тамошних окрестностях. Время лечит от всего. Глядишь, и пройдет у моего напарника желание отправляться в неведомую и крайне опасную даль. Особенно, если выяснится, что намедни парочку аборигенов схарчила стая пятиметровых крокодилов. А вообще, путники, осмелившиеся сунуть свой нос в сельву, являются традиционной и излюбленной пищей этих кровожадных бревнообразных чудищ, которые только и ждут добычу в засаде, прикидываясь мирными упавшими стволами деревьев.
А где еще можно вдоволь наслушаться подобных леденящих душу историй? Конечно же, в местном кабаке. Крепкие напитки способствуют даже самому скудному воображению. Послушайте-ка наших рыбаков и охотников у костерка, да, под водочку. Какой-нибудь среднеевропеец и загнется от страха, вкусив вместе с горячительным пойлом были о трехметровых сомах, заглатывающих рыбаков вместе с их лодками и диком злобном вепре, величиной с носорога.
— Действительно, — лицемерно и быстро подтвердил я, — газеты — это вряд ли, в этой глуши. Да и подходящей доски для объявлений нам тоже вроде не попадалось на глаза. Значит, надо идти в трактир. Только в живом общении с туземцами, под стук стаканов с текилой, можно произвести глубокую и надежную разведку особенностей тутошней природы и выведать адресок соответствующего специалиста по ее преодолению.
