— Я все о тебе знаю, — ответила она. — Мне известно, что ты сделал с Эстер Шоу.
Она впустила его в комнату, захлопнула дверь, резко осадила Собаку, когда тот, виляя хвостом, побежал к Валентину. В сумраке, царящем в спальне при опущенных жалюзи, увидела, как отец глянул на гору книг на столе, потом на нее. На шее белела повязка, на рубашке запеклась кровь. Она с трудом удержала слезы, готовые вновь хлынуть из глаз.
Валентин сел на разобранную постель. Всю дорогу от Батманкх-Гомпы в голове звучали слова Анны Фанг: «Эстер Шоу тебя найдет». И Кэтрин, бросив ему в лицо это же имя, словно ударила ножом в сердце.
— Ты можешь не волноваться, — с горечью продолжила Кэтрин. — Больше никто не знает. Имя девушки я узнала сама. Доктор Аркенгарт рассказал мне, как убили Пандору Шоу, я уже знала, что умерла она семь лет назад, как раз в то время, когда ты вернулся из экспедиции, очень порадовав лорд-мэра своими находками. Я сложила два и два и…
Она пожала плечами. Так легко идти по следу, зная все ориентиры. Она взяла книгу, которую читала. Протянула ему. «Американская пустыня — через мертвый континент с пистолетом, камерой и воздушным кораблем», его собственный рассказ о путешествии в Америку. Указала на женщину на групповой фотографии участников экспедиции: улыбавшаяся пилотесса стояла рядом с Валентином.
— Поначалу я ничего не поняла, потому что она изменила фамилию. Ты сам ее убил? Или руками Пьюси и Генча?
Валентин поник головой, от злости, отчаяния, стыда. У Кэтрин еще тлела надежда, что он сможет оправдаться, представит доказательства своей непричастности к смерти родителей Эстер, но, увидев, что его голова опускается все ниже, окончательно осознала: ее отец — убийца.
— Ты должна понять, Кейт, я сделал это ради тебя.
— Ради меня?
Он наконец поднял голову, но смотрел не на нее — на стену у ее локтя.
— Я хотел, чтобы у тебя было все. Я хотел, чтобы ты выросла леди, не кладоискателем Открытой территории, каким был я. Вот и пришлось искать то, что требовалось Кроуму.
Пандору я знал давно, еще по экспедиции в Америку. Да, она была со мной, когда я нашел чертежи и коды доступа МЕДУЗЫ. Мы и представить себе не могли, что эту машину можно восстановить. Потом наши пути разошлись. Она придерживалась взглядов Лиги противников движения, вышла замуж за какого-то фермера и поселилась на Дубовом острове. Я не знал, что она по-прежнему думает о МЕДУЗЕ. Должно быть, она еще раз летала в Америку, на этот раз одна, и сумела проникнуть в другую часть того же древнего подземного комплекса, которую мы проглядели при первых раскопках. Там она и нашла…
— Компьютерный мозг, — нетерпеливо прервала его Кэтрин. — Ключевой элемент МЕДУЗЫ.
— Да, — пробормотал Валентин, удивленный ее информированностью. — Она прислала мне письмо, в котором сообщила, что компьютерный мозгу нее.
Пандора знала, что без чертежей и кодов проку от него нет, а они находились в Лондоне. Она подумала, что мы сможем продать их вместе и разделить выручку. А я понял, что такой подарок Кроуму обеспечит меня на всю жизнь и станет гарантией твоего светлого будущего.
— Поэтому ты ее и убил.
— Она не соглашалась продать компьютерный мозг Кроуму — ответил Валентин. — Как я говорил, она была сторонницей Лиги. Хотела, чтобы Лига получила все. Мне пришлось ее убить, Кейт.
— А как же Эстер? Почему тебе пришлось изувечить ее?
— Я не хотел, — промямлил он. — Должно быть, она проснулась и что-то услышала. Она была милым ребенком. Примерно твоего возраста и выглядела совсем как ты, могла бы сойти за твою сестру. Может, она и есть твоя сестра. Одно время мы с Пандорой были очень близки.
— Моя сестра? — ахнула Кэтрин. — Твоя дочь!
— Я отвел взгляд от тела Пандоры и увидел ее, стоящую в дверях! Не мог допустить, чтобы она подняла шум. Ударил, попал по лицу. Решил, что она умерла, но не смог заставить себя убедиться в этом. Она сбежала, на лодке. Я думал, она утонула… до той ночи, когда она попыталась убить меня в Брюхе.
— И Том… — Кэтрин помолчала. — Он узнал ее имя, и тебе пришлось убить его, потому что правда выплыла бы наружу, если б он рассказал Историкам об обезображенной девушке.
Валентин беспомощно смотрел на дочь.
— Ты не понимаешь, Кейт. Если б люди узнали, кто она и что я сделал, защитить меня не смог бы даже Кроум. Я бы потерял все и в своем падении увлек с собой и тебя.
— Но Кроум все знает, не так ли? Поэтому ты так верен ему. Верен, как собака, пока он платит тебе и готов притворяться, что твоя дочь-иностранка — леди Высокого Лондона.
Дождь бил по окнам, вся комната вибрировала: Лондон с натугой тащил себя по размокшей земле. Собака лежал, положив голову на лапы, его взгляд метался с хозяйки на Валентина. Никогда раньше он не видел, чтобы они ссорились, и ему это категорически не нравилось.
— Я привыкла думать, что лучше тебя никого нет, — говорила Кэтрин. — Я привыкла думать, что ты самый лучший, самый храбрый, самый мудрый человек на свете. Но нет. Ты даже не умен, не так ли? Или ты не понимал, для чего Кроум использует эту машину?
Валентин коротко глянул на нее.
— Разумеется, понимал. Это мир, где город пожирает город, Кейт. Жаль, конечно, что Панзер-штадт-Байрут пришлось уничтожить, но Щит-Стена должна рухнуть, если мы хотим, чтобы Лондон выжил. Нам нужны новые Охотничьи земли.
— Но там живут люди! — воскликнула Кэтрин.
— Только сторонники Лиги противников движения, Кейт, да и то большинство из них уже ушли.
— Они нас остановят. У них есть воздушные корабли…
— Уже нет. — Валентин улыбнулся, гордясь собой. — Зачем, по-твоему, Кроум посылал меня на восток? Северный воздушный флот обращен в пепел. Сегодня МЕДУЗА пробьет брешь в их знаменитой Стене. — Он встал, потянулся к ней, продолжая улыбаться, словно эта победа искупала все его грехи. — Кроум сказал мне, что МЕДУЗА выстрелит в девять вечера. Перед этим в Холле Гильдий состоится прием: вино, закуски и заря новой эры. Ты пойдешь со мной, Кейт? Я бы хотел, чтобы…
До этой минуты у нее оставалась надежда, что отец не знал о безумном плане Кроума. Теперь угасла и она.
— Глупец! — вскричала она. — Разве ты не понимаешь, что Кроум не прав? Ты должен остановить его! Ты должен уничтожить эту ужасную машину!
— Но тогда Лондон останется беззащитным посреди Охотничьих земель, — резонно указал Валентин.
— Ну и что? Будем жить, как жили, охотиться и есть, а если нам встретится мегаполис, размерами превосходящий наш, съедят нас… Все лучше, чем становиться убийцами!
Она больше не могла находиться с ним в одной комнате. Побежала к двери, а он и не попытался ее удержать, даже не позвал, побледнев, стоял столбом. Кэтрин выскочила из дома — Собака за ней — и бежала по мокрой траве, пока ее и отца не разделил весь Высокий Лондон. «Я должна что-то сделать! — в отчаянии думала она. — Я должна остановить МЕДУЗУ…»
