Может, у меня и впрямь с головой не в порядке?
13
Нет. Не сейчас.
Дзинь!
Адам вскочил с постели. Он заснул. Видеокамера лежала у кровати.
Думай!
Шевели мозгами!
Ну хорошо, положим, это своего рода видение. Побочный эффект сотрясения головного мозга. Только этим все не объяснить.
Почему у меня нет воспоминаний о Лианниной бабушке и Джазе за последние четыре года?
Как на кассете оказалась снятой моя комната в ее прошлом виде?
Сомневаться не приходится.
Надо попробовать. Он должен все продумать и составить план действий. Что, если его спасательная экспедиция провалится? Что, если три часа наступят и пройдут, а Эдгар окажется мертв?
Что тогда? На камеру тогда не свалишь. И ничего нельзя будет повторить.
Это будет что-то вроде вторичного убийства.
А не мог бы он попробовать как-то предупредить его заранее?
Он включил настольную лампу. На часах было 10:07 вечера.
Семнадцать часов.
ДУМАЙ!
Комната Эдгара.
Нет, это Рипли. В такое время Адам не мог туда попасть. Рипли стащит камеру.
Я могу предупредить не только Эдгара.
Адам потянулся за видеокамерой. Он включил ее и стал рассматривать комнату через видоискатель.
Вот здесь. На столе.
Вот он четыре года назад. Сидит за столом, склонившись над компьютерной игрой. Весь ушел в нее.
Адам положил камеру и стал быстро писать на листочке бумаги.
Отбросив несколько черновиков, он остановился наконец на подходящем варианте:
«Привет! Знаю, что это покажется тебе чудным, но поверь этой записке, — не ходи завтра на озеро ни при каких обстоятельствах. Лед слишком тонкий.
От заинтересованного».
— Во, — пробормотал Адам.
Главное теперь — как-нибудь незаметно подсунуть ее, чтобы младший Адам наткнулся на нее.
Ни тебе встречи с призраками, ни излишних треволнений.
Простенько.
Руки у Адама тряслись, когда он поднял камеру.
Спокойно!
Он сфокусировал камеру на себе десятилетнем и медленно стал двигать руку в зоне обзора объектива.
В кадре замерцала форма руки и записки, словно воздух завихрился в комнате вокруг них. Он уронил листок.
Убрал камеру. Но листок лежал на полу его теперешней комнаты.
Адам поднял записку. Заглянул в камеру и постарался снова ввести листок в кадр. Осторожно повернулся к кровати и положил записку на старое покрывало. И снова отвел камеру.
Листок лежал на его кровати, будто никакого прошлого и в помине не было. Будто все было…
Стоп.
Главное не сомневаться.
Правила. Должны же быть правила путешествия во времени.
Нельзя ничего привносить в прошлое.
Может, это правило номер один. В нем был некий странный и непонятный смысл.
С предупреждением ничего не выйдет.
Остается спасательная экспедиция. Это уже доказано. Две жизни спасены. И никаких жертв.
Адам вдруг похолодел.
Но это тебе не несчастный случай с Джазом.
Здесь дело идет о двух человеческих существах. О живом и мертвом.
Что, если в результате спасения Эдгара изменится все? Что, если ради его спасения придется чем-то пожертвовать? Случиться может что угодно.
Адам проглотил ком в горле.
А что, если я умру?
14
Теперь он задумался о правилах. О жертве.
Но он же еще человек.
Наводите его на след.
Звук закрывающейся двери проник в сон Адама.
Он вскочил как очумелый.
Заснул.
Опять.
И видел все тот же сон.
Нет. Вариацию того же сна.
Но в этом Эдгар был жив. А когда Адам стал уходить под лед, он убежал, как ни взывал к нему Адам. Бросил его на погибель.
Сердце у Адама бешено колотилось. Он глубоко вздохнул и тряхнул головой, чтоб отогнать тяжелые мысли.
Не сомневайся!
В комнате было светло. Он, должно быть, проспал всю ночь. Адам взглянул на часы. 11:57 утра.
Еще три часа.
Он резко сел. Ноги опустились на ковер. Рука потянулась за видеокамерой.
Ее не было.
— Мама? Папа?
Адам бросился вниз. Мама появилась у нижней площадки, с беспокойством глядя на него.
— Где моя видеокамера?
— Я отдала ее Лианне. Она с утра три раза заглядывала. Я сказала ей, что ты плохо спал. А она ей была позарез нужна, я и решила…
Адам услышал, как щелкнула входная дверь.
Он бросился в переднюю. Лианна выходила.
— Что ты делаешь? — крикнул он.
Лианна отскочила от двери:
— Адам, ты напугал меня. Я решила, что ты до вечера не проснешься. Хочешь верь, хочешь нет, но Рипли прямо взбесился. Вынь да положь ему камеру. Мама сказала, что ты спишь, я и решила взять и припрятать ее.
— Да пойми ты, через три часа получит он эту камеру.
Почему она так поступает? Не могу понять. Он же хотел идти со мной. Вроде бы речь об этом шла.
— Разве с Рипли чего-нибудь поймешь? Вдруг он задумал сделать все в одиночку и все лавры присвоить себе.
Адам протянул руку:
— Благодарю, Лианна, но я сам как-нибудь позабочусь о себе.
— Когда он что-то вобьет себе в голову, с ним не справишься. Он все равно заберет ее у тебя.
— Только через мой труп.
— Типун тебе на язык!
Рипли хочет отправиться в прошлое. Я хочу отправиться в прошлое. А камера у Лианны.
Паранойя. Как Адам ни пытался отнять ее, ничего не получалось.
— Рипли здесь ни при чем, — выпалил Адам. — Это ты положила глаз на камеру, так ведь?
— Адам, ты меня прости, но я не могу сидеть сложа руки и позволять тебе творить такое над собой.
Только не сейчас. Когда я уже почти у цели.
— Я спас жизнь твоей бабушки, Лианна! Я спас жизнь Джаза! Я могу то же сделать для Эдгара: Ты можешь мне не верить, но не лишай меня последней возможности.
