После этого целую неделю она не пила ни глотка, а когда всё же выпила, то с большой осторожностью, раз и навсегда порешив, что не станет вливать в себя больше зелья, чем сможет унести на своих ногах.
Мистер и миссис Склейтер как могли справились со своим негодованием и сообща решили в этом случае оставить поведение сэра Гилберта без внимания.
Глава 45
Неожиданный поворот
К тому времени Гибби обычно приходил к Доналу каждую пятницу около четырёх часов пополудни и оставался с ним до субботнего вечера. Суббота была для обоих выходным днём. Однажды в пятницу миссис Склейтер охватило жгучее искушение: ей захотелось пойти за ним, неожиданно навестить мальчиков у Донала дома и посмотреть, чем они там занимаются.
День был солнечный и морозный. Шагая по улице в меховой шубке и шапочке навстречу обжигающему ветру и проходя мимо заснеженных крыш, застывших канав и мёрзлых окон, миссис Склейтер с разрумянившимися щеками и блестящими глазами, была похожа на саму жизнь, смеющуюся над смертью. Навстречу ей тоже попадались люди, но далеко не у всех из них на лицах сияло такое же торжество, потому что холод и правда был жуткий. Добравшись до Висельного холма, она сообразила, что шла вслед за Гибби так быстро, что мальчики вряд ли успели заняться чем–то определённым, и потому решила ещё чуть–чуть походить по округе. Но через некоторое время, снова приближаясь к Висельному холму по соседней улице и проходя мимо знакомой булочной (её хозяин был прихожанином в церкви мужа), она вдруг увидела нечто такое, что заставило её остановиться и заглянуть в окно, составлявшее верхнюю половину двери. Она увидела, что возле прилавка, болтая ногами, сидит Гибби и с самым что ни на есть блаженным видом уписывает полупенсовую булочку. «А ведь только что пообедал!» — возмущённо подумала миссис Склейтер, в своём гневе усмотрев в его поведении упрёк её домашнему хозяйству. Но вглядевшись пристальнее, она заметила ещё один и гораздо более веский повод для неудовольствия. Этого–то она и боялась! С другой стороны прилавка стояла прехорошенькая девочка, и её общество, по всей видимости, чрезвычайно нравилось юному баронету. На свежем румяном личике девочки сияли серо–зелёные глаза, а алые губы, улыбаясь, обнажали ровные зубки белее самой первосортной муки. Как раз сейчас девочка весело смеялась и оживлённо болтала с Гибби, а тот отвечал ей сияющим от радости лицом, смехом и увлечёнными жестами. Было понятно, что им очень хорошо вместе.
После возвращения в город Гибби уже два или три раза заходил в эту булочную, но до сих пор ему ни разу не удавалось застать в ней свою старую знакомую Майси, ту самую, которой он когда–то помог отыскать аметистовую серёжку. Сегодня же Майси с удовольствием вспомнила ту их встречу, а потом они, весело смеясь, наперебой принялись напоминать друг другу забавные случаи из детства. Майси была простой и послушной девочкой, так что войди сейчас в лавочку её отец или мать, её манеры и речь по отношению к сэру Гилберту ничуть бы не изменились. По правде говоря, ей было гораздо приятнее болтать с Гибби, нежели с подмастерьем своего отца: тот, хоть и мог говорить, был скучнее самого скучного теста, а Гибби, даже оставаясь немым, так и светился жизнью и радушием.
Наблюдая за чужим разговором со стороны, мы часто читаем в лицах говорящих гораздо больше тайного смысла, чем его есть на самом деле, и миссис Склейтер, взирающая на происходящее через дверное стекло, вообразила, что у неё действительно есть немалый повод для возмущения. Она резко открыла дверь и вошла в булочную. Майси тут же вспыхнула от смущения, а Гибби спрыгнул со стула и с шутливо–проказливой улыбкой пододвинул его вошедшей.
— Я думала, Вы пошли навестить Донала, — сказала миссис Склейтер тоном обманутого человека, нарочито не замечая девочку.
Гибби сообщил ей, что Донал вот–вот появится и они вместе пойдут на волнорез, чтобы Донал посмотрел на море в то время, когда дует сильный норд–ост.
— Но почему вы решили встретиться именно здесь? — настаивала та.
«Потому что мы с Майси старые друзья», — жестами ответил мальчик.
Только тут миссис Склейтер сочла нужным повернуться и посмотреть на девочку. Вспыхнувшее было негодование улеглось, и она заговорила ласково, с присущей ей прямотой:
— Сэр Гилберт говорит, что вы с ним старые друзья.
На это Майси поведала ей историю о потерянной серёжке, с которой и начался их сегодняшний разговор, присовокупив к ней и другие воспоминания. Рассказывая, она жалостливо–шутливым тоном описала, каким заброшенным и несчастным выглядел маленький сэр Гибби, носившийся по улицам в оборванных, много раз перекроенных штанах. Однако это повествование вызвало в миссис Склейтер не столько интерес, сколько раздражение. Ей казалось, что ввиду будущего положения сэра Гилберта в обществе такие истории лучше позабыть и чем скорее, тем лучше. Но сам Гибби с удовольствием вспоминал эти живые картинки своего детства и увлечённо ловил каждое слово, слетающее с прелестных губ своей давней знакомой.
Миссис Склейтер намеренно задержалась в лавочке до тех пор, пока не пришёл Донал. Мальчики предложили было ей отправиться с ними, но она, улыбаясь, отклонила их приглашение, и они поспешили на свидание с Северным морем, оставив её наедине с Майси. Они никогда бы так не поступили, если бы могли предвидеть, как сильно эта благонамеренная дама (ведь львиная доля недобрых поступков совершается с самыми благими намерениями) обидит их кроткую и воспитанную подружку. С того самого дня стоило Гибби войти в булочную, как Майси немедленно исчезала, а за прилавком появлялась её мать: собственно, именно этого и добивалась миссис Склейтер. Она могла бы и не стараться: опасность влюбиться грозила Гибби, пожалуй, меньше всего.
Об этом происшествии, наверное, не стоило бы даже говорить, если бы оно не придало мыслям миссис Склейтер совершенно новое и неожиданное направление. Надо принимать какие–то меры, решила она. Приятнее всего ей было бы видеть, что вся любовь и привязанность Гибби сосредоточены на ней самой, но была слишком опытной и совестливой женщиной, чтобы не видеть, как опасно было бы намеренно и сознательно этого добиваться. Поэтому она начала раздумывать о том, как получше защитить Гибби хотя бы от одного из естественных последствий его раннего знакомства с недостойным окружением, а именно: от риска влюбиться в девушку низкого происхождения и дурного воспитания. Этим необходимо было заняться безотлагательно ещё и потому, что было уже немножко поздно пытаться ограничивать свободу Гибби, запрещая ему ходить туда, куда ему заблагорассудится. Тогда–то она и вспомнила, что муж как–то рассказывал ей о встрече сэра Гилберта с одной молодой леди, обучающейся у мисс Кимбл. К тому же, они, кажется, ещё и родственники! И сам Гибби уже не раз говорил миссис Склейтер о том, что хотел бы снова повидать мисс Гэлбрайт. Так, может быть, пришло время воспользоваться этим знакомством? Миссис Склейтер несколько недолюбливала мисс Кимбл, в основном, из–за её неестественной жеманности (которая, кстати, была карикатурным отражением её собственных манер). И всё равно, мисс Кимбл была её давней знакомой, так что почему бы не пригласить её в гости, попросив привести с собой двух или трёх девочек постарше: пусть молодой баронет привыкнет к тому, как выглядят по–настоящему благовоспитанные девушки, как они одеваются и как себя ведут. Это вернее всего отобьёт у него вкус к низшему обществу — начиная от дочерей булочников и так далее.
