Наконец система бортового компьютера «Антея» завершила процесс перезагрузки.
Дайк вполне мог воспользоваться привычным интерфейсом мнемонического общения – подключить мыслеобруч к разъемам пульта уже не составляло для него проблемы, но…
Его рука вновь потянулась к сенсорной панели ввода. Он испытывал трепет, осуществляя древнюю процедуру.
Первые попытки входа в систему вызвали лишь короткий писк сигналов и волну огней на приборной панели. Он пробовал снова и снова, пока, наконец, не отыскал канал внутренней связи. К его огорчению, экран информа, на котором должен был появиться ответ на посланный запрос, остался пуст.
И вдруг он услышал ровный, лишенный интонации голос машины, раздавшийся из-под свода главного поста управления:
– К-17 на связи. Приток энергии стабилен. Жизнь человека в опасности. Обнаружен сбой в работе систем криогенного модуля…
ЧЕЛОВЕКА?! Услужливая память моментально вытолкнула фразу Семена: «39 человек… Почти весь экипаж». Почти!
– Какого человека?! – машинально выдавил Дайк.
– Второй навигатор Эллис Хойлайнд, – лаконично ответил голос.
– Где? Где она?! – закричал Дайк, забыв о том, что находится на прямой связи с «Арго».
– Зал анабиоза. Камера сорок семь.
– Командир!
– Спокойно, я слышу! – ответил Антон. – Семен, срочно выдвигайтесь к залу анабиоза! Я иду к вам!
– А мне что делать? – машинально спросил Дайк.
– Оставайся в рубке. Мы будем держать тебя в курсе. Ты должен получить доступ ко всей информации бортового компьютера «Антея»!
Дайк, немного оправившись от потрясения, сел в кресло за центральным пультом. Пальцы слегка дрожали, от частого дыхания стекло гермошлема начало запотевать. Взглянув на показания приборов, он расстегнул замки и откинул забрало. Обычный воздух, без примесей и запахов. И все же он не мог поверить, что все это происходит именно с ним. «Дальний космос – это искусство невозможного».
Наверное, слишком слабо сказано…
Он мог бы прожить на Земле долгую счастливую жизнь и не познать даже сотой доли тех потрясений, невероятных, невозможных открытий, что спрессовали в себе всего несколько истекших минут.
– К-17, дай информацию о всех происшествиях начиная с момента старта.
– Четвертый блок памяти. Включаю запись.
Через минуту Дайк вновь почувствовал, как реальность становится лишь условностью, теряя свою остроту и значимость. Где-то рядом блуждали товарищи, отыскивая зал анабиоза, но он даже не подумал о том, что может помочь им. Сейчас для него имели значение лишь те данные, которые хранила в себе память бортового компьютера древнего корабля. Перед мысленным взором Дайка медленно, словно разматываясь с невидимого барабана, открывалась цепь роковых событий, которые привели «Антей» к ядру Галактики, а Эллис Хойлайнд к безумию…
Внезапно извне, разрушая иллюзорный мир мысленных образов, прорвался возбужденный голос Семена:
– Антон, мы нашли ее! Двигайся к блоку А-3! Непонятно – корабль лишен энергии, а здесь работают все системы!
– Это Ким, – произнес Дайк, не замечая, что перебил ответ командира. – Это он отключил себя и вообще все оборудование корабля, оставив работать лишь аппаратуру зала и дежурное освещение в спиральном коридоре, на случай пробуждения Эллис. Но только она не могла проснуться…
– Ты получил доступ к данным? Что здесь произошло?
– Многое неясно. Но Н-объекты имеют косвенное отношение к случившемуся! Ничего не трогайте в зале анабиоза! Эллис хотела покончить с собой!
– Здесь разбита одна из панелей пульта! – включился в разговор Артем, – но мы еще толком не осмотрелись.
– Сергей, нам нужен медицинский диагностический комплекс! – В голосе Семена не чувствовалось обычного спокойствия. – И вообще, давайте все сюда! – воскликнул он, заметив нечто, невидимое для его собеседников. – С камерой анабиоза что-то не в порядке!
* * *
Антону понадобилось всего несколько минут, чтобы добраться до нужного отсека древнего корабля. В спиральном коридоре «Антея» горел яркий свет, вокруг царила непривычная тишина, в которой шаги звучали гулко и тревожно. Автоматика дверей уже заработала, и они услужливо распахнулись перед командиром «Арго», пропустив его в большое и почти неосвещенное помещение. Он остановился, позволяя глазам привыкнуть. Наконец он смог различить два ряда громоздких камер анабиоза, фигуры Семена и Артема, склонившиеся над одной из ячеек низкотемпературного сна.
– Где она? – спросил Антон.
– Здесь. – Семен отступил в сторону. – Боюсь, что мы опоздали, командир…
В этот момент двери вновь распахнулись, пропуская Сергея и нескольких сервов, тащивших медицинское оборудование.
– Скажи им, пусть включат подсветку, – произнес Антон, склонившись над прозрачным колпаком камеры.
Вспыхнуло несколько ослепительных ламп, и он увидел Эллис.
Новая Земля стала для Антона суровой жизненной школой. Он часто видел смерть и научился сдерживать эмоции, но сейчас почувствовал, как болезненно сжалось сердце при виде молодой женщины, которая пережила своих товарищей и свой корабль. Антон с трудом мог представить, что довелось перенести Эллис, в его понимании она обладала незаурядной силой воли, и все же нашлось нечто, сломавшее ее… Эллис лежала, белая как снег. Сквозь ткань одежды проступил густой иней. Широко открытые глаза равнодушно и безжизненно смотрели в одну точку. На ее губах застыла улыбка. Заиндевевшие пряди волос беспорядочно разметались по пластиковому ложу, словно последний штрих этой безумной картины…
– Пропусти меня! – потребовал Сергей.
Антон машинально посторонился, позволяя пройти первому пилоту и одновременно – биологу их экипажа. Сергей склонился над камерой и, не дожидаясь, пока сервы развернут комплексы приборов, принялся медленно водить анализатором вдоль пластикового колпака, отгородившего Эллис от внешнего мира.
– Переохлаждение… – наконец произнес он. – Повреждений на клеточном уровне не наблюдаю. Относительно ее мозга пока ничего не могу утверждать. Биополя отсутствуют…
В зале появился Дайк.
– Нужна твоя помощь! – сумрачно произнес Антон. – Тело покрыто инеем, наверняка нарушен процесс…
– Я знаю, – ответил кибернетик, подходя к саркофагу. – Эллис разбила блок пробуждения. – Он взглянул на ее безжизненное тело и поспешно нагнулся, приступив к проверке аппаратуры, расположенной внутри монолитного на вид постамента, к которому крепилось пластиковое ложе.
– Здесь все в порядке, – заключил он.
С пультом оказалось намного сложнее. Антон в эти минуты не узнавал Дайка – он ссутулился и казался меньше своего роста, словно на его плечи кто-то положил непосильный груз.
– Она произвела три выстрела, – наконец произнес Дайк. – Разбит блок пробуждения, поврежден энерговод ограничителя пиковых температур, замкнута схема контроля биоритмов. Сейчас модуль анабиоза работает, как простая морозильная камера!
