– На кой?! Все равно тянет, куда нужно. Лучше расслабься. Отдохни. А то кажется мне все время, что ты мозг очень сильно перенапряг. Это прямо-таки читается без труда во всех твоих действиях. Чует мое сердце, если так дальше пойдет, скоро он у тебя совсем откажет.
– На автоматику полагаться не стоит. Я хочу видеть, куда садится корабль, – пояснил Лукас. – А за состояние моего мозга, право, беспокоиться не стоит. Он в порядке. И все равно – спасибо.
– За что?! – опешил Глеб.
– Обо мне никто пока так не беспокоился! – лемуриец растроганно покачал головой. – Кроме моих приемных родителей, конечно. Может быть, мы станем друзьями?
«Еще чего!» – хотел буркнуть Жмых, но что-то заставило его промолчать. Глеб вдруг устыдился собственной грубости, слов, которые едва не сорвались с языка. Подобные эмоции были для него внове и всерьез его встревожили. «Так можно размазней стать», – подумал Жмых и, чтобы избавиться от тревожного чувства, вспомнил, как недавно мутузил толстого доктора Кротова. Сразу полегчало. Захотелось жить.
Полицейский катер вдруг провалился вниз. Пилот имел возможность маневра – гравикомпенсаторы у полицейской межпланетной техники работали как надо.
«Одноногая черепаха» между тем тормозила все сильнее. Перегрузки снова возросли. Редкие сполохи огня обратились бушующим снаружи огненным хищником, который вознамерился сожрать невесть как оказавшееся в небе земноводное. Затем пламя утихло, пожар сменился бледно-голубым сиянием. Корабль стремительно снижался. Вскоре в иллюминаторе, расположенном в брюхе корабля, стал виден город, лежащий на берегу обширного океана. Квадратные кварталы правильной формы тянулись по ровному побережью узкой лентой, километров в десять шириной. За городом, между океаном и горами, зеленели поля. В океане попадались редкие островки, на некоторых тоже можно было заметить следы деятельности человека.
Никаких уродливых небоскребов, которыми порос центр Мамбасу, – городок на Дроэдеме, куда влекло корабль, включал в свою архитектуру только аккуратные одно– и двухэтажные дома в окружении садов. Даже здания в самом центре города – низкие, приземистые постройки.
Корабль прошел над океаном, словно экскурсионный челнок, и его потянуло на юг. Космопорт располагался в красочном пригороде. Обширная территория сплошь была застроена множеством одинаковых ангаров. Только широкое здание на северной оконечности отличалось по форме от остальных.
Створки раздвигающейся крыши одного из ангаров сейчас были гостеприимно распахнуты. Туда и приземлилась «Одноногая черепаха». Зависла на миг и ухнула вниз, словно бильярдный шар, угодивший в лузу. Крыша над кораблем сомкнулась. Вспыхнул свет. По периметру ангара зажглись яркие лампы, с тихим гудением зашевелились камеры наблюдения. В том же ангаре, чуть поодаль, стоял полицейский катер.
– Попались! – Лукас глядел в монитор с безысходностью. – И так глупо все получилось. Глеб, я тут поразмыслил немного и решил, что с нашей стороны было бы правильным и дальше придерживаться версии «похититель – заложник».
– Вот уж дудки, – буркнул Жмых. – Вместе сядем! А ты как думал, подельничек?! Как корабль угонять, так вместе, а как легавым сдаваться, так я один. Не пойдет!
– Статья же совсем другая получится, – сообщил лемуриец, – так тебе светит угон и похищение человека. А вместе со мной – групповой разбой. Так что вывод о том, как правильно себя вести, очевиден.
– Ишь ты, – нахмурился Глеб, – ты и в законах дока, как я погляжу. И не скажешь сейчас, что в приюте для умственно отсталых вырос.
– Я, кажется, уже говорил, что мое пребывание в приюте было ошибкой, – расстроился Лукас.
– Ошибкой не ошибкой… Слышал, что тот легавый сказал? Мне уже не угон и похищение светят, а кое-что покруче. Так что забудем пока о том, чтобы сдаваться. Ты лучше скажи мне, чего ты паникуешь раньше времени?! Нас ведь пока не взяли. Так?! Вот и подождем. Пусть сначала легавые вылезут. А мы посмотрим на них. Может, там всего один легавый. Хотя, конечно, надежды на это мало.
– Ладно, – согласился Лукас. – Но насчет того, чтобы придерживаться нашей версии, я бы на твоем месте все же подумал. Мало ли что и кто сказал.
– Подумаю я, подумаю. Только потом. Не сразу. – Глеб смотрел на монитор, пребывая в напряжении. Сдаваться на милость легавым не хотелось. Еще меньше хотелось погибать в перестрелке.
Долго ждать не пришлось. Люк полицейского катера распахнулся, и на каменные плиты космопорта спрыгнул коренастый рангун, похожий на лохматую цирковую обезьяну, разряженную для смеха в человеческие тряпки. Из одежды на нем был кожаный пиджак и синие джинсы, закатанные по колено. На мохнатых ногах – остроносые туфли. В одной руке он держал маленький чемоданчик, в другой длинноствольный лучевой пистолет.
Рангун направился прямиком к «Одноногой черепахе». Шел вразвалочку, помахивая стволом. Сплюнул. Тягучая слюна растянулась, повисла до груди, и только потом упала на плиты.
– Не похож он на легавого, – процедил Глеб. – Сдается мне, это из наших. Конкурент, елки зеленые.
– Из ваших?!
– Коск он, – ответил Жмых, – по всему видать. Небось, не один срок на астероидах отмотал. Гляди, один походняк его чего стоит. Булка он тертая, как ты говоришь, но и мы калачи что надо.
– Это точно, – кивнул Лукас.
– Выходить пока не будем, – решил Глеб. – Неизвестно, что у этого кренделя на уме. А ну как шмалять начнет из своей волыны. Тебе лишние дырки в теле нужны?
– Нет. Но…
– Вот и мне нет.
– Стрелять не в его интересах, – предположил Лукас, – он же только что прибыл. Зачем же он будет вести себя подобным образом перед видеокамерами? Власти Дроэдема сразу поймут, что он преступник.
– А кто знает, что у него в голове? Какие там черные тараканы поселились? Стволом, видишь, размахивает. Не смущается видеокамер. И катер, по ходу, свинтил у легавых.
– Наверное, он решил, что мы его преследовали, – догадался лемуриец, – и теперь хочет нас убить. Так это же очень просто решается. Надо дать ему знать, что мы не из полиции. И летели вовсе не за ним. Сейчас я пойду.
– Ага, сейчас ты пойдешь, и он тебе башку прострелит. А потом влезет в «Черепаху» через люк, который ты для него любезно откроешь, и пристрелит меня. Потом продаст наших андроидов. О, – Глеб поднял вверх указательный палец. – А может, андроидов на него натравить? А что, неплохая идея. Выбегут ребята всей кучей и завалят его. И пистолетик ему не поможет. Лучик – одному, лучик – другому, а остальные ему рученьки-то заломают.
– Андроиды не могут причинить вред человеку, – напомнил лемуриец.
– Он же не человек. Так. Обезьян лохматый.
– В трактовке робототехники и рангун, и лемуриец тоже люди. Разумные существа.
– Да, ты прав, вот незадача. А славно было бы посмотреть, как наши красненькие его волохать будут и по плитам размазывать!
