Оставив андроидов у реки, человек и лемуриец направились к отелю по дорожке из желтого камня – скорее всего, песчаника. Тяжелая дубовая дверь открылась сама. Несмотря на стилизацию под старину, вход был оборудован механизмом открывания по сигналу фотоэлементов.
Глеб и Лукас вступили в прохладный полутемный коридор с высоким потолком. Внутри отель выглядел еще солиднее, чем снаружи. Сплошь полированное и резное дерево, тяжелая ткань драпировок, темная бронза дверных ручек и украшений…
– Гнездышко миллионеров… Обезьяна лохмоухая… – договорить обличительную речь о встретившемся им в космопорте коске Глеб не успел – словно из-под земли появился таргариец, одетый в красный жилет с галунами и синие брюки, опускавшиеся чуть ниже колен. Как и все таргарийцы, он был пухлым и низеньким. Щеки его лоснились жиром и едва не касались плеч. Лохматые уши торчали в стороны на добрую ладонь.
– Это я не вам, – спустя пару секунд брякнул Жмых, хотя лучше, наверное, было вообще промолчать. Но пассаж относительно обезьяны таргариец наверняка слышал – представители этой расы отличались хорошим слухом – и мог принять на свой счет. Из-за излишней растительности на ушах, разумеется.
– Я понял, – холодно ответил таргариец, которого второе заявление Глеба разозлило, наверное, еще больше, чем первое. Обезьяны – они обезьяны и есть, но когда тебе все время напоминают, что ты на них похож… – Что вам угодно?
– Мы… Это… Нам бы комнату… Две комнаты… И андроиды…
– Не понял. Вы могли бы излагать свои мысли внятно?!
– Вы – хозяин «Левого берега»? – взял переговоры в свои руки Лукас.
– Нет, – с достоинством ответил таргариец и помрачнел: – Я – администратор.
– Ах, администратор, – выдохнул Жмых. – Так что ты тогда под ногами путаешься? Быстро пригласи хозяина. У нас к нему дело на сотню тысяч! Мы – важные господа, прибывшие из далекого уголка Галактики…
– Да уж вижу, какие вы важные господа! – сообщил таргариец и хмыкнул.
– Вот и отлично! Жми за хозяином. А то чаевых не получишь!
– Хватит у вас мне на чаевые? – поинтересовался наглец и тут же поплатился за это: Глеб скакнул к нему, схватил за нос и с явным удовольствием крутанул в сторону.
– Ой-ой-ой, – взвыл администратор. – Пустите! Пустите меня, позалуйста-а-а.
– Будешь знать, гаденыш, как встречать важных гостей, – ответил Жмых, отпустил нос несчастного и вытер пальцы о его замшевый жилет.
– Позвольте проводить вас, господа, – дрожащим голосом проговорил таргариец и с самым несчастными видом потрогал пострадавший орган. – Хозяин занимается делами в своем кабинете. Он будет рад видеть гостей у себя.
– Веди же! – рявкнул Глеб. – Пока я опять терпение не потерял!
Кабинет владельца отеля располагался неподалеку. В дальнем конце просторного холла обнаружился коридор, который мимо бронированных дверей вел к двери деревянной.
– Что это у вас за броней? – осведомился Жмых. – Номера для гостей, которые за свою шкуру сильно трясутся?
– Нет, ячейки наподобие банковских, – простодушно ответил таргариец. – Хозяин содержит не только отель, но и ломбард, и ссудную кассу.
– Вот как? И совсем никакой охраны? – заинтересовался Жмых и воровато огляделся.
– Зачем нам охрана? Камеры наблюдения имеются. Дверь не взорвать. Ключи только у хозяина. У нас маленький город… Чужаков видно издалека, и на ограбление они не осмелятся.
– Почему?
– Народ здесь мирный…
– Нуда, нуда, – кивнул Глеб. – Это хорошо, что мирный. Это очень хорошо. Нам неприятности не нужны.
Таргариец распахнул перед гостями высокую дверь в просторный кабинет.
– Господин Анисимов Юрий Иосифович, – объявил он.
Обрадованный Глеб сунул в мохнатую руку таргарийца купюру достоинством в один рубль и переступил порог. Лукас последовал за ним.
Администратор задержался на пороге, с брезгливостью рассматривая деньги, потом аккуратно сложил купюру вчетверо, убрал в карман и удалился, прикрыв за гостями дверь.
За широким столом в кожаном кресле сидел темноволосый мужчина лет пятидесяти. Глаза его были грустными, уставшими. Глубокие морщины в уголках рта, крупный нос, большие уши. Выглядел Анисимов миролюбиво.
– Можно просто Юрий, – объявил он. – С кем имею честь?
Гости представились.
– Приятно иметь дело с соотечественником, – улыбнулся Анисимов. – Но все же позвольте взглянуть на ваши документы!
– Документы? – переспросил Глеб.
– Достаточно вида на жительство. Вы ведь получили его в космопорте?
– А, да. – Жмых полез в карман и извлек желтую бумажку.
Возникло легкое замешательство. Лемуриец никак не мог отыскать свой документ. Наконец помятый вид на жительство был найден, свернутый в комок в самом дальнем кармане комбинезона.
Владелец «Левого берега» мельком глянул в бумаги и вернул их владельцам.
– Хорошо, господа, формальности соблюдены. Присаживайтесь, пожалуйста.
– Спасибо, Юрий, – кивнул Жмых. – У нас к вам дело, знаете ли… Мы слышали, вы, типа, ломбард содержите.
– Содержу, – с достоинством ответил Анисимов. – У вас есть какие-то предложения?
– Угу, – кивнул Жмых. – Можно мы с партнером пошепчемся?
– Конечно, не стесняйтесь! Я не буду слушать. Заварю пока чай. Вы любите чай?
– Обожаю! – с энтузиазмом воскликнул Лукас. – Прекрасный земной напиток!
– Тогда я выйду на минуту. Говорите спокойно. И удалился, прикрыв за собой дверь.
– Я не врубаюсь в ситуацию, – проговорил Жмых. – Не похож он на коска. Манеры не те. Но ломбард содержит. Стало быть, краденое возьмет. Тьфу ты, не краденое, конечно, а наших андроидов!
– Чего тогда беспокоиться?
– Нам не только андроидов сбыть! Жить где-то надо, ксивы выправить… А тут дорого все, должно быть, и как подъезжать к этому Юрику – я совершенно не представляю. Больно он на фраера похож! Чтобы не сказать – на мусора… Вкрадчивый какой-то.
Анисимов появился из соседней комнаты с подносом, на котором дымились три чашки.
– Сами вы на фраеров похожи, ребятки, – заявил он с ходу. – Прибыли как законопослушные, регистрация, все дела…
Жмых широко улыбнулся:
– Так ты сам на понты сел?
– Мне понтоваться ни к чему, ребятки. Только у нас здесь цивильно, запомните. Кассы ребята курочат тихо и вежливо. С волынами наперевес не бегают.
– И то ладно…
– А остановиться у меня пока можете. Почему нет? По пятерке с носа в день.
– По пятерке?! – не поверил Жмых. – Это где – в каморке на чердаке или в собачьей будке? Я на такое не согласен.
