– Понятно. Открыть дверцу, я буду продукты загружать.
Дверца, щелкнув, распахнулась. На Глеба пахнуло свежей прохладой. Он принялся перекладывать мясо и креветки на полки. Потом отогнал тележку к окну. И решил, что неплохо бы для начала принять ванну. А уже потом он сможет приготовить что-нибудь, чтобы набить желудок.
– Пожалуйста, введите код доступа! – проговорил холодильник. Благодушное лицо растворилось, на экране появилась панель кнопок с цифрами.
– Что?! – опешил Глеб. – Не нужен мне код доступа. Будешь так открывать дверь.
– Пожалуйста, введите код доступа, – повторил холодильник.
– Ладно уж, если без этого нельзя, – Жмых быстро пробежал по цифрам на панели управления. – Годится?
– Код принят, – откликнулся холодильник.
– Вот и славно. – Насвистывая, Глеб отправился принимать водные процедуры.
В ванной обнаружился мини-бар, а в нем – несколько бутылок виски, коньяка, а также упаковка светлого «Жигулевского» пива, известного по всей Галактике уникальным вкусом и доступной ценой. Нежась в гидромассажной ванне, под упругими струями теплой воды, Жмых откупорил бутылку виски и бутылку пива и принялся поочередно прихлебывать напитки из горлышка.
В шкафчике возле ванны нашлось три махровых халата, один из них – как раз его размера. Глеб выбрал самый мохнатый, с узором из зеленых крокодильчиков, надел пушистые тапочки в виде белых зайчиков и направился в кухню. По дороге завернул в спальню, осмотрелся и здесь обнаружил второй мини-бар. Этот был куда больше первого и весь под завязку оказался забит спиртным. Огромный телевизор во всю стену включился по первому требованию хозяина дома. Пощелкав по программам, Глеб после созерцания рангунов, таргарийцев и прочей галактической шушеры отыскал наконец-таки человеческий порноканал, занявший его на некоторое время. Было приятно прихлебывать пиво и предаваться воспоминаниям. В кухню Глеб пришел уже порядком повеселевшим.
– Открывай, – скомандовал он холодильнику. – Жрать пора.
– Пожалуйста, введите код. – Добродушное лицо уплыло в голографические дали, на туманном экране возник ряд кнопок.
– Так, – задумался Глеб. – Какой там код?
Он потыкал в кнопки, набирая, как ему показалось, те же цифры, что и раньше.
– Код неверный, – мягко проговорил холодильник, – попробуйте повторить.
– Открывай, собака, – заволновался Глеб. – Жрать хочу! Так, так и вот так!
– Код неверный.
– Ах ты, гад! – выдохнул Жмых. – А ну, отдавай мою жратву!
Он занес кулак, собираясь треснуть по глупому кухонному прибору, но передумал.
Следующие два часа Глеб провел в тщетных попытках ввести правильный код. Он ругался, грозил холодильнику, умолял его, требовал, поминутно отхлебывал из бутылки и вводил, вводил, вводил всевозможные комбинации проклятых цифр. Его мучил голод, его душила жгучая ярость, и постепенно глаза его наливались кровью.
Глеба разбудил удар гонга. Такой дверной звонок не для тех, кто по утрам страдает похмельем. Жмых Даже вскрикнул. После вчерашних возлияний в голове ощущалась мутная тяжесть. Ломило виски. Он поднялся с кровати, накинул рубашку, отхлебнул из открытой бутылки теплого и выдохшегося «Жигулевского» и, покачиваясь, выбрался в коридор.
– Открыть дверь! – сиплым голосом скомандовал Жмых.
На этот раз заминки не произошло. У входа стоял сияющий, гладко выбритый и причесанный лемуриец. Ночи с порноканалом и бутылками алкоголя поэт, судя по всему, предпочел здоровый сон.
– Проходи! – пригласил Глеб и, шаркая ногами, побрел в глубь дома.
– Долго размышлял вчера вечером, – объявил Лукас, следуя за хозяином по коридору, – писал стихи и думал обо всем.
– Ну и? – насторожился Глеб.
– Я решил, что ты должен помочь мне снять деньги со счета.
– Именно я?! С чего это?!
– Только послушай. Я вдруг понял, что за время, прошедшее с тех пор, как мы познакомились, мы стали хорошими друзьями. А потому, если ты поможешь мне снять два миллиона, я отдам тебе полпроцента от одного из двух миллионов! То есть пять тысяч рублей.
– Поразительная щедрость, – буркнул Глеб – Без моей помощи тебе никак не обойтись?
– Мне бы не хотелось, чтобы мои сенсорные данные были распознаны компьютером банка…
– Опа! – воскликнул Жмых. – Неплохо придумано! А меня чтобы копы заловили еще теплого? Слушай, твоя наглость меня просто поражает!
В просторном холле Лукас продолжил объяснения:
– Сенсорные данные – это не отпечатки пальцев, не узор на сетчатке и не рисунок ушных раковин. Но они так же индивидуальны для каждого человека. Это манера работы с компьютером. Характер движения мышью, скорость нажатия клавиш, замедление при наборе каждой буквы… У каждого ведь есть свои любимые буквы. Словом, твои сенсорные данные неизвестны защитным программам Мамба-банка. И никогда тебе не понадобятся – ты же не хакер. А меня они могут узнать. Поэтому ты под моим руководством сделаешь ввод – заранее, мы запишем все действия, чтобы не тратить время при межпланетной связи, – и денежки наши.
– Ну, разве что так, – протянул Жмых. – Хотя все равно чую я какой-то подвох… Ну да ладно. С моими статьями электронный взлом – мелочи. Только половиной процента от одного миллиона ты не отделаешься…
– Да? Ну ладно, – вздохнул лемуриец. – Договоримся. Ты все же настоящий друг!
Жмых пожалел о том, что согласился. Но пока что его не заставляли вводить в компьютер никаких данных – можно и еще подумать над предложением хакера. Он откупорил новую бутылку пива и поинтересовался:
– Знаешь, Лукас, чем хороший друг отличается от настоящего? Хороший друг отдаст тебе полпроцента от одного из двух миллионов, а настоящий – поможет закопать труп.
– Глубокая мысль, – отметил лемуриец.
– Так как насчет трупа? Помог бы мне избавиться от трупа?
– Я не очень люблю трупы, – сознался Лукас.
– Можно подумать, я от них в восторге! – фыркнул Жмых. – Тут вопрос принципиальный, мог бы ты помочь или нет, если бы возникла такая необходимость?
– Ну, наверное, мог бы. – Лукас насторожился. – А что, что-то случилось вчера?
– Да нет, ничего особенного не случилось, – хмуро ответил Глеб.
– Ты что, кого-то убил?!
– Ну, м-м-м. Вообще-то, да.
– Так я и знал! – воскликнул лемуриец. – У меня с самого начала было нехорошее предчувствие. Кто же пал твоей жертвой?!
– Я прикончил… слишком умный холодильник.
– Что?!
– Что-что. Я выпил. Хотел поесть, а он мне не давал. Тогда я спустился в подвал, нашел там топор. Знаешь, такой славный, большой, на длинной ручке, поднялся в кухню и принялся рубить эту сволочь до тех пор, пока он не отдал мою еду. Теперь меня мучают угрызения совести. У него, к несчастью, было такое добродушное лицо…
