– Точно, – кивнул Глеб, – знавал я одного дворника – древопитека…
– С Цезауруса-13, – подхватил Лукас. – У них, как известно, коэффициент интеллекта не бывает больше шестидесяти.
– Три часа в день он подметал улицу. А остальное время приставал к прохожим, требуя подержаться за его метлу.
– Ты уверен, что это была метла?
– Конечно. У него и не было ничего, кроме этой метлы.
– Возможно, перенесение сексуального желания с одного объекта на другой, – озадачился лемуриец.
– Да ну тебя! – рассердился Глеб. – Между прочим, очень душевный был парень. Я, чтобы сделать ему приятное, иногда за его метлу держался. – Он осекся. – Так ты хочешь сказать…
– Да, именно.
– Тьфу ты! Ненавижу кретинов. – Жмых с ненавистью уставился на хозяев дома.
Рангуны внимательно прислушивались к обсуждению собственных умственных способностей, но даже не думали о том, чтобы возразить. Сидели с невозмутимым видом и разглядывали гостей.
– Хочу вас порадовать, волосатики, – грабить мы вас не будем! – объявил Глеб. – Можете оставить свое жалкое барахлишко себе. Но некоторые проблемы имеются. Мы с другом не спали всю ночь и очень много бегали. Я сейчас просто на ногах не стою…
– Не убивайте нас! – жалобно проговорил рангун покрупнее, с коричневой шерстью. – Мы не тронем вас! Мы будем молчать!
Лемуриец даже носом шмыгнул от жалости – надо же так запугать представителей высокоинтеллектуальной, культурной расы! Да, Дроэдем – вовсе не рай. Это ад для просвещенных, разумных существ, населяющих Галактику.
– Не беспокойтесь, друзья мои, вы останетесь живы, – заверил он рангунов. – Я лично об этом позабочусь.
– Ну да, с вами ничего не случится. – Жмых поморщился – собственное благородство его покоробило. – Но надо вас связать, что ли, дебилы…
– У нас есть замечательная кладовка, – объявил мелкий рангун. – В ней мы храним ассенизаторский инструмент. Багры, лопаты, проволоку, отбойные молотки…
Глеб нахмурился.
– Не понял, мохнатый, ты хочешь сдать нам эту кладовку?
– Нет, я предлагаю, чтобы вы заперли нас там. А сами можете располагаться на наших кроватях…
– Что за удивительное гостеприимство! – выдохнул Лукас. – Нет, ты слышал, Глеб Эдуард?! Воистину, даже неполноценные представители великой расы Рангунов отличаются высокой культурой!
– Оно конечно… жить-то каждому хочется, – по-своему оценил предложение ассенизатора Жмых. – Где, дебилки, говорите, кладовочка ваша располагается?
– Я покажу, – рангун рывком поднялся и в считаные секунды пересек комнату. Жмых даже опешил от подобной резвости и дал себе зарок держать с хозяевами дома ухо востро. Дефективные-то они дефективные, но двигался этот тип резвее, чем чемпион Галактики по спортивной ходьбе.
Помещение Глеб осмотрел очень внимательно. Кладовка, комната без окон, с тяжелой деревянной дверью, как нельзя лучше подходила для содержания пленников. Жмых простукал доски пола, стремясь найти потайной люк, внимательно осмотрел потолок, разыскивая люк на чердак, но так и не обнаружил ничего подозрительного.
– Ладно, дебилы лохматые, выбрасывайте инструмент, забирайтесь. Будете здесь жить.
– Зачем выбрасывать инструмент? – спросил крупный.
– Чтобы нечем было взломать дверь. Ну, живо! За дело!
Жмых вооружился багром вместо дубинки из ножки табуретки и сразу почувствовал себя увереннее. Странно, однако, что два крупных рангуна не пытаются избить их хотя бы лопатами… Видно, им делают какие-то прививки – или постоянно дают барбитураты. Нет, действительно, кто в своем уме будет жить на такой чудесной планете, но не валяться на пляже, не купаться в море, не бродить по тенистым садам, а лазить в канализации? Не всё, не всё на Дроэдеме гладко…
Рангуны расчистили себе место и покорно вошли внутрь. Жмых задвинул засов, словно специально прилаженный к двери для того, чтобы запирать кого-нибудь в кладовке, стер со лба грязь и пот, вздохнул:
– Неплохо бы теперь пожрать и помыться!
Глеб прошел по крошечному домику, выглянул во дворик, не обнаружил ни душа, ни даже кухни. Только маленький чистый туалет – унитаз, кран и раковина.
– Странно, – пробормотал Жмых, вернулся в комнату и крикнул через дверь кладовой, не слишком надеясь на ответ: – Эй, лохматые, где у вас душ?
– У нас нет душа. Раз в неделю мы ходим в общественную баню.
– Хорьки мамбусианские! Разве можно мыться раз в неделю… Мне за вас стыдно.
– Тем не менее от них почти не пахнет, – заметил Лукас. – Физиология рангунов отличается завидным совершенством и изяществом!
– Урою! – заорал Жмых. – Урою, если еще раз услышу что-нибудь о рангунах и их превосходстве над людьми. Заткнись немедленно!
– Вы сами спрашивали, – раздался робкий голосок из-за двери в кладовку.
– Это я не вам! Кстати, жрете вы где?
– Два раза в день мы питаемся в общественной столовой, – поведал робкий голосок. – Но для экстренных случаев у нас имеется несколько питательных пайков А-7. Они в шкафчике, над кроватями.
Жмых, бросив на пол багор и ящик с деньгами, едва не сорвал шкафчик со стены.
– Нет, ты посмотри, какая подлость! В натуре, питательные пайки! Жить на такой славной планете – и жрать тюремную пайку!
– Хорошо, есть хоть это, – миролюбиво заключил Лукас.
– Нет, я так не согласен… Сейчас позвоним в супермаркет, закажем пиццу, пива и еще чего-нибудь… Деньги у нас есть. А расплатятся мохнатые! Мы проследим, чтобы они не шепнули чего ребятам из службы доставки.
– Как мы позвоним? – спросил Лукас.
Жмых беспомощно огляделся по сторонам. Телефона в убогом домишке не было. Мобильником никто из них так и не успел обзавестись – все не до того было. От имплантов толку мало, когда нет телефонного номера – можно вызвать только службу спасения, что совсем ни к чему… Коски Лысого и Стиры могут прибыть гораздо раньше.
– Эй, лохматые, как вы заказываете пиццу? – поинтересовался Жмых и вздохнул – разумеется, ответа на свой вопрос он не получит.
– Мы питаемся в общественной столовой два раза в день, – раздался невозмутимый голосок из-за запертой двери.
Издав полный душевной муки стон, Жмых подобрал стальной чемоданчик и повалился на широкую кровать. Хоть что-то здесь было удобным. К тому же кровать выглядела совсем чистой, чего трудно было ожидать в таком убогом жилище. Лукас занял другое спальное место.
– Отдохнем, – проворчал Жмых, прилаживая банковскую ячейку себе под голову. Не очень удобно, зато надежно. – Здесь нас точно не будут искать.
Проснулся Глеб под вечер. Лукаса на кровати не было. Деньги на месте. Дверь в кладовку открыта. Жмых вскочил одним махом, схватил прислоненный к стене багор, заглянул в кладовку, готовясь ударить каждого, кто там окажется. Но взгляду его предстала удивительная, почти идиллическая картина. Рангуны сидели на полу друг против друга, слегка приоткрыв рты. Лемуриец возбужденно расхаживал перед ними на крохотном пятачке – два шага туда, два сюда – и декламировал стихи. По-видимому, на лемурийском языке, а может быть, на рангунском. Потом перешел на русский:
