– Милосердный герой! – скорчился костлявый. – Ему все нужно знать, чтобы судить нас. – Мы жили в этом мире и не угодили Ронканору. А некоторые, подобно тебе, пришли его спасать. Ты их увидишь на дальнем конце, им уготованы самые страшные муки. За счет наших страданий пополняет силы зло этого мира. Убей меня скорее, и ты сделаешь зло слабее, так как я очень страдаю! Убей всех!
Лунин крепко зажмурился, открыл глаза и изо всей силы ударил по тщедушному горлу человека. Голова отлетела, меч глубоко застрял в дереве столба. Крови было мало, и это, как ни странно, немного успокоило Сергея.
С соседнего столба к молодому человеку тянула руку женщина неопределенного возраста, с грязными, в колтунах волосами. Она была прикована к столбу только за одну руку. Другой она расчесала себе все тело, искусанное насекомыми. На груди женщины сохранилось подобие одежды – отвратительные сальные лохмотья. Женщина громко шептала:
– Забери меня отсюда! Они пьют нашу кровь, издеваются кад нами, мучают жаждой! Ты – герой, ты светел и велик! Забери нас!
Памятуя о старике, Лунин громко сказал:
– Я могу только отвязать тебя от столба. У меня нет возможности помочь тебе после.
– Я пропаду без тебя! – отчаянно заверещала женщина. – Они вновь поймают меня и прикуют к столбу вниз головой. Они даже не люди! Помоги мне, добрый рыцарь! Спаси меня! Ты не можешь даже представить, как я страдаю! Забери меня, потому что они приходят ночью! Но ночь никогда не наступает!
Сергей остановился в замешательстве.
– Не слушай эту тварь! – прошипел с соседнего столба совсем еще молодой израненный юноша. – Она тянет время, шлюха. Поделом ей. Убей меня и всех, кто нуждается. И ее тоже!
– Нет, нет, не убивай меня! – в панике закричала женщина – Я хочу жить! Я так молода и не успела ничего изведать, кроме боли и страха!
– Продажная тварь, – хрипел юноша. – Тупая, недалекая скотина. Убей же меня, рыцарь, дай передышку хотя бы ненадолго! Я хочу умереть хотя бы на день!
Лунин задрожал всем телом и ударил юношу мечом в грудь. Тот дернулся, взвыл и затих.
Дальше было еще больше людей. Они были привязаны к столбам и к плоским камням, похожим на алтари, сидели, согнувшись в маленьких клетках, и висели на перекладинах. Сто, двести, триста человек? Лунин воочию увидел средоточие боли и ужаса. Он не мог помочь всем этим людям! Прекратить их страдания, даже убивая, он был не в состоянии, помочь другим способом – тем более. И уйти с жуткого поля освободитель Ронканора тоже не мог. Лунина выворачивало, тошнило. Он прекрасно понимал, что чем дольше он здесь находится, тем больше его шансы попасть на столб самому, но из ступора выйти никак не мог. Его шатало, по телу разливалась противная слабость.
И тут из дальней клетки Лунин услышал ясный призывный крик:
– Сюда, герой! Забудь о том, что ты видел, подойди ко мне. Я ничего не буду просить, только дам тебе совет!
По надрывному этому крику чувствовалось, что он потребовал от человека предельного напряжения сил.
Лунин подбежал к клетке. В ней, согнувшись в три погибели, сидел нестарый еще мужчина. Ужас его положения был в том, что он не мог пошевелиться. На груди человека вздулась чудовищная багровая опухоль, сочившаяся лимфой и кровью, ноги распухли, глаза гноились.
– Я – Гварстинг Одоль Третий, – словно не замечая неудобств и не чувствуя страданий, звучно произнес мужчина – Не слушай этих людей. Сейчас же уходи. Не мешкай, потому что здесь ты можешь дать им только временное облегчение, а дойдя до Великого озера, освободишь их раз и навсегда. Спеши!
– Ты писал на камне около озера, через которое я переплыл? – спросил Сергей, еле ворочая языком.
– Я, – кивнул мужчина.
– Будь ты проклят, гордец Гварстинг! – закричали с соседних столбов. – Мы хотим умереть сегодня! Не отпускай доброго витязя! Он все равно не дойдет до озера Нум, а у нас сейчас появился шанс!
– Молчите, – скорбно прошептал Гварстинг – Что понимаете вы, отупевшие от боли и ужаса? Иди, рыцарь. Спеши к озеру. Ты можешь победить.
– На чем попался ты? – вновь задал вопрос Сергей.
– Меня убил человек, которого я снял со столба, – усмехнулся пленник.
– Убил? – переспросил Лунин.
– Да, убил. Но я снова родился и буду рождаться вновь, лишь бы облегчить страдания тех, кто прикован к этому проклятому месту. И сократить их число. Потому что мое место, если я уйду, займет кто-то другой. Тот, кто хуже переносит страдания.
– Ты мог бы уйти? – изумился Сергей.
– В любой момент, – ответил Гварстинг. – Я ведь мастер связи. Но я не могу нарушить слово.
Сергей повернулся, готовый бежать прочь, на свежий зеленый луг, к прозрачному озеру Нум, когда сзади послышались крики боли и ужаса. Он посмотрел назад и увидел своего двойника, бежавшего между столбов и на ходу пинавшего скованных людей.
– Что же ты не убьешь их всех? – захохотал тот. – Уж я останусь здесь, а не попрусь к озеру, через мрак и адские ловушки, и позабавлюсь вволю. Убивать этих уродов я, по крайней мере, не буду. Просто попытаюсь воздать каждому по заслугам. Ведь все они – преступники и негодяи. Негодяи и светлячки, которым не повезло.
– Убирайся отсюда, мразь! – закричал Сергей. – Не заставляй меня убивать тебя – теперь я точно это сделаю.
Теперь он испытывал к существу, сходному с ним обликом, такую ненависть, что ее трудно передать словами. Не в последнюю очередь потому, что двойник был почти неотличим от него внешне.
– Иначе ты не сможешь меня остановить, – прошипел лже-Лунин, который, видимо, испытывал сходные чувства. – Рад сообщить тебе, что, когда тебя все-таки поймают, ты сам окажешься в клетке – такой удел ожидает любого светлячка. А я постараюсь, чтобы твое существование было менее комфортным, чем у всех здесь присутствующих. Потому что ты прожил мою жизнь, отнял ее у меня!
– Безумец, – брезгливо прошептал Сергей. – Но у меня нет другого выхода.
Он вынул меч и широкими шагами пошел к двойнику.
– Теперь меня не так-то легко убить, – захохотал лже-Лунин. – Теперь я сам убью тебя.
Он выхватил из-за спины металлическую трубку. Обычный обрезок трубы, умеренно заржавелый. И Сергей замер, обдумывая, как ему драться с противником, вооруженным подобным образом. Сам бы он, откровенно говоря, более уверенно чувствовал себя с такой вот металлической дубинкой, а не с мечом. А этот, стоящий напротив, его двойник. Стало быть, сейчас враг, так похожий на него, имеет преимущество…
Лже-сергей подскочил к ближайшему столбу и своей металлической палкой перебил ногу совсем еще молодому человеку, худому и бледному как смерть.
– Что стоишь, герой? Я здесь и не такого наделаю! – закричал двойник, ища, как бы еще напакостить. Взгляд его остановился на Гварстинге, и он с рычанием бросился к нему.
