Несмотря на ужас, который исходил от этих существ, справиться с ними было можно. Ну а в нелепости просьб Владимир Петрович убедился на собственном опыте. Многие его самого просили – и никогда просьбы его не трогали.
Кравчук подобрался, напрягся, преодолел себя и кинулся на Вспжу, стараясь сразу добраться до его горла или разорвать трубкообразный рот. Пока виг рядом, вряд ли в него будут стрелять из той трубки, что заставляет корчиться от боли и падать на землю. Другого оружия Кравчук у вигов еще не видел.
Но расчет человека оказался неверным. Вспжу был гораздо шустрее своих собратьев, а Владимир Петрович, напротив, ослабел и потерял быстроту и хорошую реакцию.
– Силен – отважен – упрям, – прокомментировал Вспжу, быстро делая два шага назад и доставая из-под серой хламиды какое-то оружие.
– В том-то и смысл – соль – цель, – со своего места спокойно заметил Мгрин.
Остальные виги смотрели на Кравчука, как на животное в цирке, предвкушая развлечение.
Владимир Петрович все же попытался достать своего врага, надеясь зубами перегрызть ненавистное горло или упасть убитым, чтобы кончился этот кошмар. Но на гладком стальном полу он поскользнулся и распростерся навзничь.
Вспжу поднял свое оружие и выстрелил Кравчуку в руку. Из пистолета вылетело что-то вроде гвоздя. Оно пробило человеку кисть и намертво приковало его к полу летоцикла.
– Так спокойнее – надежнее – увереннее – приятнее, – обратился к другим вигам Вспжу, ища их одобрения. Виги радостно взвыли.
Белоусов ударил тинейджера ребром ладони по горлу. От такого удара большинство людей через некоторое время испустило бы дух – Белоусов вполне мог сломать шею взрослому человеку, не говоря уже о каком-то тощем сопляке. Но в данном случае у Олега Семеновича сложилось ощущение, что он изо всех сил рубанул рукой по гранитной плите или по бетонному столбу. Подросток не охнул, не пошатнулся, вообще никак не отреагировал на выпад заместителя директора «Барса». Он просто с недоуменим посмотрел на Белоусова, потирающего отшибленную ладонь.
– Ты горяч, – заявил он после некоторого раздумья. – Может, и правда Кравчук был лучше? Так вернуть его недолго. Он еще пока в добром здравии, хотя немножко его уже потрепали… Смотри, Семеныч…
Белоусов испуганно вздрогнул, поняв, что совершил большую глупость, и залебезил:
– Нет, нет, вы меня не так поняли. Я просто… Я просто… Не сдержался, что ли… Думаю – молодой человек, а так себя ведет… Наверное, вы и не молодой человек вовсе… Пошутить решил…
Белоусов и сам понимал, что порет чушь, что оправдаться ему не удастся, но не мог остановиться, бормоча какие-то никчемные глупости.
– Странные у тебя шутки, – не принял игры подросток. – Но нас так просто не возьмешь. Если Черного заезжий маг замочил, думаешь, со всеми легко справиться? Вовсе не легко. Но с магом тем мы еще посчитаемся. Ищут его, но не могут найти. Пока. Хитер оказался, магией своей белой, поганой, не пользуется. И ты искать будешь – в наказание. Иначе он сам тебя найдет. Так я понимаю.
Белоусов покрылся холодной испариной. Этого еще не хватало! Одни твари на шею влезли, да еще и другого волшебника искать требуют…
– Теперь – зарывай золотишко и помчались к тебе на фирму. Песика поселить надо, да и сигнализацию установить. Мы по этому делу большие специалисты. Ни один маг сволочной не пролезет…
Не споря больше с подростком, Олег Семенович наспех забросал разрытую могилу землей, кинул инструменты в сумку и резво побежал к машине. Наглый тинейджер не отставал от него ни на шаг.
– Собаку тоже в машину? – спросил Белоусов, внутренне замирая.
– Следом побежит, – хохотнул подросток. Непонятно было – то ли шутил, то ли говорил серьезно.
Белоусов захлопнул дверь, подождал, пока молодой гаденыш устроится рядом, и рванул с места. Стрелка спидометра ползла вверх. Сорок километров в час, шестьдесят, восемьдесят… Но светящиеся красные глаза чудовищного пса не отставали от машины исполняющего обязанности директора «Барса».
– Нам бы песик и для других дел пригодился, – сообщил тинейджер. – Маг, слышно, на лошади приехал, а лошадей он страсть как не любит. Они в его стране щенков топчут, если найдут. Правильно делают, конечно. Когда щенки вырастут, они уже лошадям спуска не дают. Интересный мир, забавный… Да и по следу дружка мага такую собачку пустить – мало не покажется. Но, может быть, еще и пустим. Точнее, обязательно пустим. А пока пусть Машину сторожит. Как только промышленный выпуск камней да металлов пойдет, как только заявку в Нобелевский комитет подадим – так и разберемся со всеми врагами сразу. Тем более своим они тогда не нужны будут. То-то повеселимся всласть…
Лонк резво бежал по густому лесу. Сидеть на его мохнатой спине было мягко и приятно, но жарко. Сам каухури вывалил язык почти до земли. Он тоже страдал от жары.
– Может быть, отдохнем? – предложила Наташа.
– Ты уже устала? – поинтересовался волк.
– Я – нет. Но ты устал…
– К аухури должен время от времени терпеть лишения, – сурово ответил Лонк. – Иначе жизнь превратится в сплошной праздник, и жить станет неинтересно. Посмотри на тех же забодаевцев.
Низкая ветка хлестнула не успевшую увернуться Наташу по лицу, и она вздрогнула.
– Извини, я буду осторожнее, – пообещал Лонк.
– Как ты назвал людей из Деревни Посреди Леса? – переспросила девушка.
– Забодаевцы. Потому что деревня их везде зовется Забодаевка, а не Деревня Посреди Леса, как гордо именуют они свое славное поселение. И находится она вовсе не посреди леса, а на восточной окраине, и забодать они могут кого угодно…
– В каком смысле забодать?
– Ну, достать. Заговорить. Заморочить. С ними трудно разговаривать – если возьмут себе в голову чего-то, их потом не остановишь. Приходы у них случаются часто. Тебе здорово не повезло, что ты очутилась у них. Но пофартило, что так легко отделалась.
Наташа подумала, что немного странно слушать мохнатого волка, у которого она едет на спине, рассуждающего о «приходах» и о том, как люди могут его достать.
– Потеряла даром столько времени, распевая с ними песни и носясь с каким-то очередным фетишем – ворчливо, замедляя бег, продолжал Лонк.
– Откуда ты знаешь, чем я там занималась? – спросила Наташа. – Вы за ними следите?
– Да что за ними следить? Они всегда такие. Сколько ни пытаемся их наставить на путь истинный – не получается. Но не злые, надо заметить, как карлики на Дальнем Востоке. Только нудные. Долго у них пробыла?
– Дня четыре.
– Это еще ничего. Быстро сбежала. Некоторые по нескольку месяцев живут. Как только с ума не сходят…
– Что же, к вам многие попадают? – поинтересовалась девушка.
– К кому – нам? – переспросил Лонк.
