– Да, да, – согласился Давыдов. – Большое спасибо, Петр Петрович.
Поверенный собрал бумаги и вышел, а Давыдов взглянул на часы и обнаружил, что опять опоздал на обед с Дашей. К слову, так ли уж бескорыстна девушка, несмотря на все ее заверения? Николай подозревал, что обеспечен, но теперь выяснилось, что он просто богат. А богатого человека волей-неволей начинают обуревать сомнения относительно искренности ближних и дальних родственников и знакомых. Широкие финансовые возможности не только дают свободу – они весьма разрушающе действуют на психику…
Только усилием воли Николай подавил в себе подозрительность. Впрочем, не напрасно ли он не дает волю оборонительным частнособственническим инстинктам?
Перед тем как отправиться к Даше, Давыдов вышел на улицу полюбоваться машиной, которую пригнал Анатолий. Да и проехать хотя бы вокруг здания института не мешало бы. Водитель вручил ему ключи, а Николай, оглядев стоянку, легко вычислил «свою» машину.
Здесь «десятка» не очень-то походила на «десятку» из его родного мира, хотя определенное сходство все же имелось. Машина Давыдова оказалась лимонно-золотистого цвета, с хорошими дисками и тонированными стеклами. Николай, пожалуй, выбрал бы немного другой цвет: «папирус» или «снежную королеву». Но, может быть, таких цветов не было в наличии, когда машина покупалась…
– Садитесь рядом, если я не соображу, как ехать, – попросил Николай.
– Не понял, – честно признался Толик. – В каком смысле – не сообразите?
– Ну, рычаги управления там, все такое…
– Хорошо, – послушно ответил водитель.
Похоже, он был в недоумении. Ну и пусть сам придумает объяснение поведению начальника. Давыдов уже утомился врать.
Николай сел за руль. В салоне было совсем не просторно – не то что в служебной «волге» на пассажирском месте. Чем-то «десятка» напоминала истребитель. Стрелочки, кнопочки, рычажки…
– Коробка передач – пятиступенчатая, задняя – вправо и вперед, – объяснил Толик. – Руль здесь очень легкий, радиус поворота – маленький. Поворот и включение фар – слева, стеклоочистители – справа. Собственно, все остальное – климат-контроль и тому подобное. Не пойму только – вы ведь неделю назад на ней катались…
Николай усмехнулся. Ох уж эта простодушность русского человека!
– Головой ударился. Забыл, как ездить, – опять соврал он, повернул ключ зажигания, выжал сцепление и включил первую передачу. Рукоять переключения передач ходила легко, но размах был большим – гораздо больше, чем в старых моделях «жигулей».
Двигатель работал тихо. Сначала Давыдов переусердствовал и сорвался с места, пробуксовав колесами по асфальту, но быстро приноровился и объехал вокруг института, потом еще раз и еще. Остановился, тронулся опять. Дал задний ход. Машина оказалось легкой и приятной в управлении.
– Спасибо, Анатолий, – поблагодарил он водителя. —
Теперь сам поеду.
– Удачи, – вздохнул Толик. – Может быть, и я следом? На «волге»?
– Одна машина сопровождения есть. Хватит.
Давыдов вернулся в институт, чтобы позвать Дашу. Девушка, увидев его, прыснула в ладошку. Глаза ее хитро поблескивали. Улыбались и ее коллеги-библиотекари.
– Что это было? – весело спросила Даша.
– Что именно? – не понял Николай.
– Зачем ты мотался вокруг здания?
Николай смутился. Действительно, его маневры отлично просматривались из окон – если кто-то имел желание смотреть. Не скажешь ведь, что тренировался ездить?
– Первый раз, когда мы увидели твой автомобиль, подружки сказали: кавалер о тебе забыл, сам уехал. Когда ты проехал во второй раз – объяснили, что привлекает внимание. Ну а на третий и четвертый мы уже не знали, что и думать. Особенно когда ты начал сдавать задним ходом прямо перед нашими окнами.
– Я надеялся, что ты догадаешься и выйдешь, – придумал довольно-таки невнятное объяснение Николай.
– Так нужно было посигналить, а не ездить взад-вперед.
– В следующий раз я так и поступлю.
– Но лучше – не сигналь. Сам знаешь, кого вызывают гудком. Позвони, если тяжело зайти…
Даша лукаво улыбнулась и выскользнула из библиотеки. Давыдов пошел следом. Сегодня девушка была одета гораздо более броско: в короткую со складками юбку и бежевую шелковую блузку, на ногах – красивые коричневые босоножки со шнуровкой почти до колен. Да и косметика была наложена очень тщательно – сразу было видно: Даша готовилась к свиданию.
С трудом удержавшись, чтобы не обнять подругу в полутемном коридоре, Давыдов открывал перед ней одну за другой двери ИТЭФа. Даша восприняла это как должное. Что ж, красивая девушка привыкла, чтобы за ней ухаживали.
– Поехали к хоббитам! – предложила Даша, когда Давыдов вырулил на главное шоссе.
– Куда? – не понял Николай.
– Ну, в «Хоббитский уголок». Ты что, ни разу там не был?
– Не доводилось, – ответил Давыдов, размышляя, не бывал ли прежний Давыдов в таинственном «уголке». Судя по всему, он не любил выезжать в свет, но все же…
– Тогда тебе понравится! Мы с Леной, подругой моей, специально туда ездили в прошлом году. Уютно там и весело. Для студентов и для детей строили.
Даша указала на поворот, и Николай свернул на полупустую дорогу. И сразу привлекла внимание серая «волга» (на оживленной трассе неопытный в вопросах слежки Давыдов ее не обнаружил).
Молодые люди выехали, казалось, в чистое поле. Дорога вела к зеленеющему свежей весенней травой холму. Ни ресторана, ни кафе Давыдов не видел.
– Далеко еще? – спросил он Дашу.
– Да вот же, – указала Даша на холм.
Вглядевшись пристальнее, Николай вдруг понял, что холм – не просто холм. В пологом склоне были прорублены небольшие круглые окошки! Поворот дороги – и стала видна круглая, распахнутая настежь дверь. Возле нее под приглядом родителей резвились несколько малышей.
– Парковка немного дальше, – объяснила Даша.
Николай проехал мимо вывески, исполненной в стиле летящей эльфийской вязи, и оказался на пустующей стоянке. «Волга» остановилась поодаль. Из нее никто не вышел.
– Народ подтягивается ближе к вечеру. Сейчас «детское» время, – прокомментировала Даша.
– А нас пустят? – Николаю вдруг очень захотелось побывать в этом чудесном «хоббитском» кафе. Причем прямо сейчас!
– Конечно, – удивилась Даша. – Почему бы и нет? Одеты мы прилично, вести себя будем хорошо.
За круглой входной дверью оказался большой полутемный зал, освещенный светильниками, стилизованными под свечи. Впрочем, темным зал казался только после яркого дня. Привыкнув, можно было различить все детали убранства.
За стойкой бара не было ни водочных, ни винных бутылок. Только несколько темных бочонков с краниками и корзинки с закусками. За спиной бармена – крупного бородатого мужчины в зеленой куртке – возвышалась витрина с разнообразнейшими кексами. Над витриной – подсвеченная надпись, выполненная готическим шрифтом:
