– Не говори так, – помрачнел Слуцкий. – Ты вот пришел ко мне с оружием…
– Не к вам – дороги нынче неспокойны, – попытался перевести разговор в шутку Николай.
– А у меня за занавеской три стрелка дежурят, – объявил вдруг Борис Михайлович.
– За какой занавеской? – удивился Давыдов.
– За зеркалом, – указал Слуцкий на довольно внушительное зеркало в тяжелой раме за спиной у Давыдова. – Оно с этой стороны зеркало, а с другой – окошко слегка затемненное. Там, знаешь ли, еще одна комната. Любопытно иногда посмотреть, чем гости занимаются в твое отсутствие… А сейчас там верные ребята с пушками на стреме стоят. Что не так – бух, и готов! Зеркало жаль, конечно, да это ерунда. Я другое куплю. Себя-то жальче!
Давыдова передернуло. Постоянно чувствовать себя на прицеле не очень-то приятно. Сделает он резкое движение, а ему и пальнут в спину.
– Так давайте я пистолет отдам, – предложил он. – Зачем нам свидетели?
– Без свидетелей обойдемся. Ребят я отошлю. А вот оружие кому-то отдавать – глупость несусветная, – наставительно заметил Слуцкий. – Боек спилят, и в самое неподходящее время ты даже выстрелить не сможешь. Или патроны заменят…
– Зачем вам такое делать, Борис Михайлович? – просто спросил Давыдов.
– Мне-то, может, и незачем. А кому-то еще – чтобы тебя уходить. Да и я, понимаешь, свои интересы имею. Мне война совсем ни к чему…
– Вот давайте о войне и поговорим, – подхватил Николай. – Напрасно вы думаете, что я – «ястреб».
Слуцкий как-то хитро посмотрел на Давыдова, но ничего не сказал. Только наклонил голову.
Борис Михайлович извлек из недр стола черно-коричневую курительную трубку и яркий пакет с табаком.
– Ты ведь не куришь? – спросил он у Давыдова.
– Нет, не курю.
– Ну а я затянусь пару раз. Побалуюсь. Трубка – это ведь не сигареты…
Давыдов опасался, что дальше последуют сентенции заядлого курильщика относительно того, что курить не вредно, а опасно, что трубка конечно же полезна в отличие от сигарет, или что-то в этом роде. Но Слуцкий оправдываться не стал и просто задымил ароматизированным табаком, запах которого был не то чтобы приятен, но и неотвратителен.
– Так вот, о войне, – словно бы между прочим неторопливо изрек Слуцкий. – Хотя многие считают, что теневой бизнес приветствует войну, а про меня плетут всякое о связях с этим бизнесом – лгут, конечно, – лично я войну не приветствую. – Депутат многозначительно посмотрел на своего молодого коллегу. – То есть сейчас я говорю совершенно серьезно, не для прессы заявления делаю. Какой-то части представителей теневого бизнеса заварушка пойдет на пользу. Но по большому счету ничего хорошего в войне нет даже для отъявленных негодяев. Если не считать тех, что стоят у самой верхушки власти. Смотри: активность правоохранительных органов усиливается? Усиливается. В дело вступает и контрразведка, и армия, причем даже там, где военные действия не ведутся… Нелегальное производство замирает – не подвезти сырье, трудно сохранять в тайне расположение фабрик, тяжело нанимать людей… Дальше. Оружия становится больше, достать его легче, оно дешевеет. Ничего хорошего для тех, кто нелегально торгует оружием. Границы – на замке. Сложнее провозить контрабанду и наркотики. Молодых мужчин забирают в армию. В полную силу работают оборонные заводы – а там теневикам ничего не обломится… Единственное, на чем можно сыграть – дефицит. Но возникнет он или нет – бабушка надвое сказала… Война не выгодна ни простому народу, ни тем. кто преступает закон. Пользу из нее извлекут негодяи, которые уже дорвались до главной кормушки!
Что ж, Николай был почти согласен со Слуцким. Только говорил тот, слишком пристально глядя в глаза Давыдову. Уж не считал ли он дорвавшимся до кормушки негодяем его? Но как показала следующая реплика, Давыдов и его коллеги относились к другой категории не слишком порядочных людей.
– А ученым лишь бы испытать свои разработки в деле. Доказать государству, что они не напрасно хлеб едят. И американцы поэтому время от времени кого-то бомбят, и китайцы на Тайвань зубы точат, и прочие мускулами поигрывают, длинный кинжал в кармане демонстрируют… «Ядерную дубину», как раньше было модно говорить… Ученые – люди неглупые, умеют политикам мозги запудрить. А ты еще и сам политик, Николай. Вот скажи, сколько твоя торпеда стоит?
Давыдов закашлялся и ответил, как учил его пресс-секретарь института физики:
– Военная тайна.
– Ну, для военных это, может, и тайна, а для меня – нет, – заявил Борис Михайлович. – Стоит каждая торпеда двести тысяч с копейками. Это не считая предварительных затрат, капитальных вложений на разработку. Приличных вложений. И, скажу я тебе, это очень хорошая цена. Просто потрясающая. Потому что ваша торпеда дешевле американского «томагавка», тот почти миллион долларов стоит и гораздо эффективнее. А плохо вот то, что вы эту эффективность продемонстрировать должны. Учения – это одно, война – совсем другое…
– Да, – сказал Давыдов, лишь бы не молчать.
– Еще вопрос: какие цели вам ребята из Генерального штаба зададут? – вновь смутил Николая Слуцкий.
– Я-то откуда могу знать?
– А я знаю. Заглубленные бункеры командования. Ракетных шахт в Монголии нет, но друзьям из Вашингтона нужно показать, что их ракетные базы и командные пункты в случае необходимости будут уничтожены точно так же, как штабы наших противников: мгновенным ударом изнутри.
Теперь Давыдов понимал, о чем говорит Слуцкий. Изучая секретные доклады о работах ИТЭФа, он выяснил, что перемещения в другие миры, связь между мирами – побочное направление исследований ученых. Реальный госзаказ, под который выделяли деньги, – создание подпространственной торпеды, устройства, способного через соседний мир либо же по границе между мирами переместиться в другую точку данного мира. И. естественно, поразить выбранную цель. Каким образом, разработчиков торпеды не интересовало. Они работали над способом доставки, а легкими и компактными боеголовками занимался совсем другой институт.
На самом деле задача по переброске объектов через подпространство была едва ли не сложнее, чем перемещение неких предметов в соседний мир. Или выуживание из него интересующих исследователей объектов. Проблема заключалась и в том, что «прицелиться» в бункер непосредственно, как делала Галина при перемещении письма Давыдова в его прежний мир, было нельзя. Для этого нужно было иметь «локационную станцию» в том мире, через который шла торпеда. А если использовались «промежутки между мирами», что было наиболее эффективно по времени, безопасности и экономии энергии, то полагаться можно было только на расчеты. А они не всегда приводили к корректным результатам.
– И мне кажется, что испытание ваших торпед в боевых условиях ничего хорошего не принесет, – продолжил Слуцкий. – Кто-то сделает на крови наших ребят хороший бизнес. Потому что захват Монголии – общевойсковая операция. Вашими торпедами по юртам бить не будут – здесь в дело пойдут танки и пехота, в лучшем случае – вертолеты.
