И на происки конкурентов. Да еще и историю сочиним, как мы этого лося спасали, своими телами закрывали, а военные с вертолета из крупнокалиберного пулемета расстреливали.
– Ну уж из крупнокалиберного…
– Вы бы видели, как мой «мосберг» бьет. Только что не очередями…
Довольный Скорняков помчался разыскивать помощников. Их ждали две новости: отдыхать и возвращаться в семью сегодня не получится, но и лететь на Байкал придется не в грузовом самолете, а первым классом. Почти что туристическая экскурсия.
А Давыдов поспешил в гостиницу.
Даша сидела на диване, поджав ноги, и смотрела телевизор. Вид у нее был грустный.
– Мне было тоскливо, – сообщила она. – Мог бы и почаще звонить…
– Ты же сама в последний раз сказала, что заряд телефона заканчивается, – попытался оправдаться Николай. – И все равно я набирал тебе на каждом перерыве! Купил в одиннадцать утра телефон и сразу позвонил!
– Мог бы и с заседания позвонить. По телевизору показывают – чем только депутаты во время обсуждения вопросов не занимаются…
– Еще раз извини. С днем рождения, Дашенька!
– Вот именно, – капризно надула губки девушка. – Ночью не поздравил. Сегодня не поздравил. А я сижу одна, вместо того чтобы есть свой праздничный торт.
– Торт, я думаю, будет вечером. И с Ляной еще встретишься, и с отцом. Как только я уеду, здесь, полагаю, станет спокойнее.
– Может быть, и я хочу поехать с тобой, – заявила Даша.
– На войну? Категорически исключено. Да и билеты я твоему другу Скорнякову отдал.
– Ну уж нет… Около тебя я все время быть не смогу, а Гнилорыбову не доверяю. Пусть у него и двое маленьких детей.
– Ты мне доверяй, – рассмеялась Даша. Но получилось у нее не очень весело.
Давыдов между тем достал из купленного сегодня же кожаного портфеля черную бархатную коробочку.
– Спасибо, Николай, – поблагодарила девушка, принимая бархатный футляр. – Я тронута.
– В каком смысле? – даже обиделся Давыдов. – Ты ведь еще не посмотрела, что я тебе дарю…
– Не посмотрела, но знаю. Алмазное колье за три тысячи четыреста рублей, Пятьсот рублей внес наличными, на остальную сумму оформил кредит.
У Николая на пару мгновений отвисла челюсть, но он быстро справился с собой:
– Откуда ты знаешь?!
– А ты как думаешь?
– Я думаю, ты шпионка… Нет, это сон… А вообще, я не знаю, Дашенька…
– Спасибо за комплимент, – грустно улыбнулась девушка. – Еще версии?
– Скорняков подглядел, что я покупаю, и позвонил Ляне. А она позвонила тебе. Хотя нет. Что Скорняков, идиот, говорить жене такие веши? Она у него потребует то же самое, скорее, что-то получше…
– И опять не угадал. Телевизор смотреть надо, – объявила Даша.
– И что же?
Даша переменила позу, опустив ноги на пол. Коробочку положила рядом с собой:
– В самой желтой передачке, «Пиковый валет», по ТВ-8, анонс прошел. «Что покупают наши депутаты»… Анонс анонсом, но крупным планом показали, как ты это колье выбирал. Порадовал лестный отзыв о себе из твоих уст: «Невысокая, черненькая, носик изящный, лоб чистый, фигурка хорошая»… Скажи мне, какое значение имеет фигура для выбора колье? И почему ты не мог описать меня более возвышенно? Да и вообще, как мог обсуждать меня с этой рыжей девицей из магазина? Точнее, крашеной? Она ведь не рыжая, а крашеная! А ты с ней еще любезничал!
Николай почувствовал, что краснеет как рак. Неужели все его действия снимались?
– И за шесть тысяч зря колье не взял. Оно лучше было, – продолжала Даша. – Хотя не надейся слишком – я, может быть, и эти бриллианты еще не возьму. Слишком подарок дорогой. Ко многому обязывает.
– За то колье, что шесть тысяч стоит, нужно было тысячу сразу внести. У меня не было, – пробормотал Давыдов.
– И все ты туда же, Николай, – чуть не плача, выговорила девушка. – Как ты не поймешь, что мне дорогие подарки не нужны? Купил бы букет цветов – и ладно… А ты и сейчас без букета. Стыдишься, что люди увидят, что ли?
Николай тяжело вздохнул:
– Спешил я. Не знаю, где здесь цветы продают.
– А бриллианты зачем брал?
– Может быть, и не увидимся больше. Может, это мой прощальный подарок. Я ведь от чистого сердца…
И сказал он это так серьезно, что Даша сразу оттаяла и ответила:
– Все нормально, Коля. Спасибо тебе большое. Просто я на нервах вся. А тут еще такая передача. Надо же, какие дряни!
– Да как им, вообще говоря, удалось меня снять? – возмутился Давыдов.
– Мало ли… Скрытую камеру поставили – это ясно. Продавщицу подкупили. Своего человека в магазин внедрили. Цель оправдывает средства. Такой сюжетец подороже стоит, чем мое колье… Компромат. Правда, удивительно, что они тебе его сначала не предложили. Видно, кто-то из врагов Давыдова им заранее заплатил…
– Криминал-то здесь какой?
– Криминала никакого, – улыбнулась Даша. – Иначе они в прокуратуру пленку передали бы, а не по телевизору крутили.
Просто, чтобы купить это колье, учителю из средней школы придется два года без перерыва работать, всю зарплату откладывать. А депутаты промышленной фракции позволяют себе каждый день такие покупки делать. Даже из Думского Собрания не выходя. Откуда доход? Психология.
– Да уж не ворую! Я ведь гонорары за изобретения получаю, зарабатываю, опять же, неплохо!
– Кому это интересно, Давыдов? Все уверены, что если депутат позволяет себе такие траты, то берет взятки. И даже если нет – тот факт, что ты зарабатываешь в десять раз больше избирателей, уже раздражает. Честно ты получаешь эти деньги или нечестно – какая разница? Избиратель, он человек непредсказуемый… Впрочем, ладно, не бери в голову. Что было, то прошло.
Даша взяла с дивана коробочку и открыла ее. Бриллианты полыхнули в ярком свете заходящего солнца всеми цветами радуги.
– Красиво, – тихо вымолвила девушка. – Правда, красиво. По телевизору оно выглядело совсем не так празднично…
Она застегнула колье на шее.
– Носи на здоровье, – Николай прижал девушку к себе и неожиданно поцеловал ее в губы. Даша не стала возражать.
На государственном автомобиле со штатным охранником Давыдов завез Дашу к отцу отмечать день рождения. Зашел на минуту в гостиную, поздоровался с Дашиным отцом. Тот оказался совсем нестарым мужчиной с тяжелым подбородком, крупным носом и слегка волнистыми волосами. Внешне дочь на него походила мало, хотя какое-то едва уловимое сходство все же угадывалось.
Николай получил свой кусок торта, пообещал съесть его в дороге и помчался во Внуково. Самолет Гншюрыбова уже стоял на взлетно-посадочной полосе.
