– Более или менее нормально. Я уже почти вернулся. Хотел бы с тобой встретиться. Ты дома или в городе?
– Я у отца на даче. Как ты и велел, никуда не выезжаю. Сижу жду тебя.
– Умница. Слушай, а в какой стороне от Москвы расположена Сосновка? Даша рассмеялась:
– Странный интерес! Ты собираешься прилететь на вертолете и искать нашу дачу с воздуха?
– Нет, я соображаю, как лучше к тебе добраться.
– А ты сейчас где?
– На аэродроме имени Покрышкина. Северо-западное направление.
– Так я знаю, где этот аэродром, – обрадовалась Даша. – Была там. Километров сорок от нашего дома. По здешним меркам – вообще рядом. Я за тобой приеду. Хочешь? Или ты на машине?
– Я без тачки. Приезжай, – согласился Давыдов.
В душу опять закрался червячок сомнения. И куда на этот раз завезет его милая сердцу девушка? Да и приедет ли она? Или по ее сигналу приедут другие?
Подошел маленький автобус, пассажиры грузового отсека шустро побросали вещи. Последним в салон вошел Давыдов, путешествующий налегке. Двери закрылись, автобус покатился по необъятному летному полю.
Выход с аэродрома преграждал контрольно-пропускной пункт, где проверяли документы – как правило, у военных это были предписания. Бурдинов Николая предписанием не снабдил – все было сделано по простому телефонному звонку, без документов. Но проверяющий документы прапорщик, увидев депутатское удостоверение, молча отдал честь и утратил к Давыдову всякий интерес. Видно, депутаты летали и на военных самолетах, а не только первым классом.
Выйдя за проходную, Николай огляделся. Длинный забор тянется сквозь строй невысоких елей, уходящая вдаль дорога. Поселок в километре от аэродрома. К нему в основном и двинулись пешком его попутчики. А некоторые побрели куда-то вдоль забора.
Давыдов оглядел свой запыленный костюм. Сменить одежду у Бурдинова он не догадался. Точнее, вчера вечером было не до того, сегодня утром – тем более. А появиться перед Дашей в военной форме – вот было бы здорово, хоть и немного по-детски. Все-таки он побывал почти что на войне…
Вспомнив об опасности и врагах, Николай открыл портфель. Там лежал ипсилон-дезинтегратор, или антипрыгунцовый пистолет. Математик криво усмехнулся и опустил в портфель руку: что ж, проекции его теперь так просто не возьмут.
Усевшись прямо на траву под одной из елок, Давыдов положил открытый портфель на колени. Пусть сейчас он и представляет собой хорошую мишень, никто не подойдет к нему незамеченным.
Красный кабриолет показался на дороге минут через двадцать. Автомобиль Даши трудно было спутать с чьим-то еще. Ее отец, наверное, заплатил за подарок для дочери очень приличную сумму – одни таможенные пошлины чего стоят. Куда уж Давыдову с его новой «десяткой»…
Николай пытался разглядеть, не сидит ли кто-то рядом с Дашей. Вроде бы никого. Но враг мог залечь на заднем сиденье кабриолета. Или сама Даша могла выстрелить ему в голову, когда он отвернется… Подмешать яд в питье…
Плотнее сжав рукоять дезинтегратора, Давыдов направил его в сторону автомобиля. Может быть, Даша тоже проекция? Но гораздо более совершенная, чем его знакомцы из Тихоокеанской империи? Проверить это можно просто. Нужно только нажать на спусковой крючок дезинтегратора. И девушка, какой бы совершенной проекцией она ни была, распадется на составляющие. А ударная волна достанет ее и в ее мире… Вот только даже если Даша и живет в другом мире, повод ли это, чтобы избавляться от нее?
Кабриолет лихо затормозил рядом. Сияющая Даша грациозно покинула машину и легким облачком повисла на шее друга.
– Ну, как там, на войне? – тихо спросила она, прижимаясь к Николаю всем телом.
Давыдов, уронивший портфель с дезинтегратором на траву, обнял девушку. Сейчас он был полностью незащищен. И от нападения со стороны, и от ее удара.
– На войне, как на войне. – улыбнулся он. – Побывал в Монголии. Нелегально. Встретился со старым другом.
– Куда поедем? В гостиницу?
– Хотелось бы. Но лучше – к твоему отцу, – заявил Давыдов.
– К отцу? – Даша почему-то покраснела. – А зачем?
– У меня есть к нему разговор.
– А со мной ты сначала не хочешь поговорить?
– Нет. Зачем же? – удивился Давыдов. Настала очередь удивиться Даше:
– А о чем вы хотите разговаривать?
– О большой и малой политике. Девушка вздохнула:
– Вот оно что…
– А ты что подумала?
– Да так, ничего, – обронила Даша, садясь за руль. – Пристегивай ремень.
Дача Белова выглядела не то чтобы беднее поместья Скорняковых, но гораздо менее броской и при этом отличалась большим вкусом. Вокруг дома – газон со свежей травкой, только начавшие зеленеть кусты роз. Забор – кирпичный, дверь в дом – металлическая, тяжелая.
Отец Даши, Петр Иванович Белов, встретил Давыдова в рабочем кабинете. Здесь не было ничего лишнего. Большой стол, компьютер, кондиционер, два книжных шкафа. Несколько обитых кожей резных деревянных стульев для посетителей. Давыдов по приглашению хозяина опустился на один из стульев. Петр Иванович пристально рассматривал друга своей дочери.
– Наслышан, наслышан… – пророкотал он густым басом. Давыдов подумал было, что Белов не запомнил его, когда он завозил Дашу на день рождения, но Петр Иванович продолжил: – Жаль, вы в день рождения Дашеньки спешили. Не мог я вас остановить. А чего вам было на Байкале и в Монголии делать? Наделали вы шума, задали хлопот…
– Вы, стало быть, и о шуме знаете? – прищурил глаза Давыдов.
– Все, кто интересуется, знают. Что же вы полагаете: операции с заброской десанта на территорию вероятного противника бесследно проходят? Особенно если и противник перехватчики поднимает, и наши вооруженные силы вертолеты и самолеты на помощь высылают? Это уже не разведывательная операция силами спецназа… Политическая акция…
Давыдов скрестил руки на груди, для храбрости взглянул прямо в пронзительно-серые глаза Белова.
– Я ведь об этом поговорить с вами и приехал, – осторожно начал он.
– Уже понял, – неожиданно для Давыдова заявил Белов. – Иначе и тему бы эту поднимать не стал.
– Ясно, – кивнул Николай.
– Так что же конкретно вас интересует, господин Давыдов? Я ведь, в отличие от дочки моей, понимаю, что вы не руки ее просить явились…
Давыдов вспыхнул.
– Почему вы так считаете?
– Ну, из разговора вашего ясно стало.
– Так вы и разговор наш прослушивали? – возмутился Николай.
– Как же без этого? – нисколько не смутился Белов. – Для меня дочь дороже всего. Чтобы ее защитить, я ни перед чем не остановлюсь. А уж «жучком» машину оборудовать – сам бог велел. Разве нет? Вы бы так на моем месте не поступили? Особенно когда подонки из глобулы девять ее вместе с вами чуть не достали? А вы приучайтесь к конспирации, если в тайне хотите что-то держать. Это никому не повредит.
