– Одним словом, устрашенные мощью нашего оружия, они решили с нами не связываться! – подытожил механик.
– Или где-то все-таки началась высадка десанта, – предположил Кияшов.
Има Галут изобразила хвостом непонятный знак.
– Стреляй по следующей башне! – она тронула Сумарокова за плечо. – Навел?
Коля кивнул и нажал сенсор активации пушки.
С протяжным свистом очередной снаряд ушел на цель.
– А что ты имела в виду, имочка, когда сделала хвостиком вот так? – спросил Кияшов, пытаясь воспроизвести движение хвоста рукой.
– Я имела в виду, что ретлианцы вовсе не испугались. Они эвакуируются, чтобы ударить по нашей башне. Другого выхода у них нет. Сейчас они или активируют такую же пушку, или нанесут удар из космоса. Подождут только, чтобы их сородичи оказались вне зоны досягаемости…
– Мама моя родная! – У Яловеги даже глаза на лоб полезли. – Сматываться надо! Я не хочу, чтобы меня тут расплавили!
Има Галут вновь несколько раз нажала на кнопку активации орудия и предложила:
– Мы можем попытаться уйти. Но я всерьез полагаю, что дверь заминирована. Это излюбленная тактика ретлианцев. Их отход может быть обыкновенной провокацией. Они заставили нас подумать, что сейчас ударят по башне – понимают, что мы поймем их действия именно так. Мы побежим к двери, и, как только ее откроем, нас разорвет на куски.
– Что же делать? – заскулил Коля.
– Выбираться через ствол, – ответила принцесса. – Там внутри рельсы, насечки… Пролезть будет не так уж сложно. К тому же мы окажемся на внешнем куполе башни, наверху. Оттуда можно спрыгнуть в море. А если ваши десантники проявят расторопность, то снимут нас без труда. Как только пушка завершит работу, полезем по транспортеру вместо снарядов!
– Не могла меньше стрелять! – раздосадованно крякнул Яловега. – Ствол небось горячий, как лысина у неврастеника…
– Не слишком горячий, – заметила принцесса. – Лишь бы только наши враги не прорвались в башню и не выстрелили из орудия, пока мы будем в стволе. От нас и молекул тогда не останется…
– Быстрая смерть, – заметил Михаил Соломонович, – если вдуматься, хороший способ умереть.
– Отставить такие настроения! – рявкнул Евграф Кондратьевич. – Настроиться на жизнь. Наши уже близко!
– Идемте скорее! – сказал Антон. – Кажется, все снаряды ушли!
Люди и аурелианская принцесса принялись поспешно спускаться вниз. Яловега, проявив заметную прыть, первым прыгнул на ленту транспортера, быстро добрался до ствола и заявил:
– О, да тут снаряд еще стоит на рельсах! Но его можно обойти. Не понимаю – зачем такое широкое дуло? И почему оно не герметичное? Я орудия разные чистил. Но такое здоровенное вижу впервые.
– Полезай без рассуждений, – буркнул Кияшов. – Пушка-то не пороховая… А ремонтировать ее надо иногда… Вот и широкая.
Яловега скрылся в стволе, за ним юркнул Сумароков. Оставаться в башне, которую вот-вот могли расплавить с орбиты или прошить из электромагнитной пушки кварковым зарядом, не хотелось никому. Все спешили покинуть отсек подачи снарядов.
– Ой-йо, – заорал Яловега, прыгая с ноги на ногу, – тут горячо.
– Точно! – пробурчал Кияшов. – Этак у нас подошвы ботинок расплавятся.
– Скорее! – поторопила отстающих има Галут. Аурелианская принцесса, казалось, не ощущала жара. И даже напротив, удушливая атмосфера ее словно взбодрила.
Доктор Химель заторопился. Его очки в горячем воздухе мгновенно запотели, Михаил Соломонович зашарил руками и ухватил за предплечье Инну. Девушка вскрикнула от неожиданности и обернулась.
– Держитесь за меня! – велела она, мгновенно осознав, в чем причина странного поведения доктора.
Гулкий коридор внутреннего пространства ствола земляне и аурелианская принцесса миновали за каких-нибудь пару минут. На краю они в нерешительности остановились. До палубы было не меньше двадцати метров.
– Забираемся! – скомандовала има Галут и, подавая пример остальным, ловко принялась карабкаться по закругляющейся поверхности. Насечки на краю ствола и правда были довольно большими. В них вполне можно было поставить ступню или уцепиться за них рукой. Принцесса прыгнула, вцепилась в цельнометаллический край, подтянулась. Через мгновение над краем ствола появилась ее сосредоточенная мордочка.
– Ну что же вы? – спросила она.
– Горячо, – пояснил Антон.
– Придется потерпеть.
– А, ладно, – махнул рукой Яловега и первым полез по насечкам. Вскоре он уже забрался на ствол.
– Тут скользко? – сообщил сверху механик.
– Давайте вы, – обратился Антон к Михаилу Соломоновичу, – а я вас снизу подтолкну.
– Нет-нет, – возразил Химель, – сначала Инночка, ретлианцы в любой момент могут активировать орудия.
– Хорошо, – согласился Антон.
Девушка не стала возражать и начала карабкаться вверх. Ближе к верхней кромке она неудачно поставила ногу и соскользнула. Беспомощно вскрикнув, Инна упала на руки Антона.
– Фу, – выдохнул Михаил Соломонович, – ну и напугали же вы меня. Попробуйте еще раз.
– Я боюсь!
– Значит, будешь пробовать, пока не перестанешь бояться! – хмуро заметил Кияшов.
Инна посмотрела на старпома и не посмела его ослушаться.
Дальнейший подъем прошел почти без происшествий, если не считать того, что Сумароков собирался вернуться, и его пришлось заставлять лезть наверх едва ли не силой, а доктор Химель сорвался и отбил локоть, так что Антон и Евграф Кондратьевич втягивали его наверх с огромным трудом.
Ствол тянулся из башни под небольшим наклоном. Его округлая поверхность была скользкой, поэтому двигаться вниз пришлось, соблюдая осторожность.
– Не мог прямо дуло выставить! – буркнул Яловега, бросив на Колю свирепый взгляд. – До чего ж тупой ты, слов нет!
– Я же не знал, что вы захотите лезть через ствол, – забормотал Сумароков, продолжая растирать обожженные ладони.
– И вовсе никто не хотел, нам пришлось, – проговорила Инна, вытирая выступившие на глаза слезы.
По стволу они добрались до поверхности большой башни. Ретлианцы внизу заметили их, но предпринимать ничего не стали. Им сейчас было не до пленников.
На фоне полуразрушенной батареи разворачивалось поистине величественное зрелище. Над базой вращалось не меньше десятка шаров, подобных тому, что земляне видели прежде. Все они были охвачены разрядами молний. В ночном воздухе разливалось лиловое сияние. Потом разом полыхнуло, и из растворяющейся скорлупы один за другим начали появляться огромные серебристые громадины земных кораблей. Все с триколором по левому и правому борту, ширококрылые, с гладким обтекаемым контуром корпуса.
