Затем поднялась, отряхивая руки.
– Готово, сейчас установим связь и призовем джиннов.
– А ты уверена, что джинны и Балансовая служба – это одно и то же, – забеспокоился Митрохин, – может, это ты напутала?
– Напутать я просто не могла, – пояснила колдунья, – согласно книгам силаты в настоящее время организовались в то, что условно можно назвать Балансовой службой. Как они себя называют, я не знаю. Знаю только, что благодаря этой могущественной организации в нашем мире все находится в равновесии.
– Они, – решил Митрохин, – силаты, как ты и сказала. И называют себя именно так. Балансовой службой. У-у-у, сволочи! – он погрозил кулаком невидимым врагам.
– Ничего, – успокоила его колдунья, – вы не беспокойтесь, уже очень скоро все будет в порядке.
Если у вас неприятности достаточно серьезные, то балансировщики вам помогут. Сможете уже не опасаться ваших колдунов-недоброжелателей.
– Вот и славно… – кивнул Митрохин.
В стену неожиданно ударило с такой силой, что весь дом дрогнул. Пламя свечей запрыгало на стенах.
– Что это?! – испугался Митрохин и вскочил с софы. Звук такой, будто стенобитным орудием саданули.
– Приступаем, – решилась колдунья и подняла ладони, – отойдите, пожалуйста, в сторону. Здесь будет эпицентр.
– Хорошо, – банкир неуклюже попятился, едва не зацепил ногой свечу, замер у двери.
Девушка все стояла, подняв ладони и прикрыв глаза, коснулась лба и неожиданно заголосила, причем так пронзительно, что Митрохину пришлось заткнуть уши, чтобы не оглохнуть. Но и сквозь пальцы пробивался этот чудовищный, нечеловеческий вопль. Орала колдунья с таким неистовым самоотрешением, что делалось страшно. Она брала ноты, какие не взяла бы даже бензопила. Тон ее голоса постепенно возвысился в такие запредельные высоты, что банкиру показалось, будто он скоро покинет границы человеческого восприятия.
Митрохин уже совсем не рад был, что связался с этой странной высокомерной девицей, которая на деле только выглядит, как девица, а на поверку может вопить нечеловеческим голосом и выводить на незнакомом языке такие рулады, что у любого нормального человека начнут поджилки трястись.
От девичьей фигуры заструилось сияние. В комнате сразу сделалось намного светлее. В исходящих от рук, ног и головы девушки лучах вились черные мушки. Постепенно они окутали все ее тело и попеременно то скрывали колдунью от взгляда перепуганного Ивана Васильевича, то вновь обнажали.
Пыль на полу загустела, набухла и поползла вверх.
Митрохина охватило острое чувство нереальности происходящего, он ущипнул себя за руку, будучи не в силах поверить, что все, что он видит, творится наяву…
Балансировщики появились далеко не сразу.
Сначала в воздухе проступили бледные очертания круглых лиц, потом затянутые в джинсу плечи и колени, а за ними уже все остальное. Парни оглядывались кругом с выражением скуки. Они мало чем отличались от своих коллег, призванных раскулачить московского банкира, – та же внушительная стать и габариты, те же простые черты лица и бесцветные бобрики на круглых головах.
И маленькие, черные глазки, больше похожие на крысиные, нежели человеческие. В общем, выпекали парней в одном хлебобулочном цехе. Так прошедшие школу спецслужб молодцы все чем-то напоминают друг друга.
– Ах, какие молодцы! – обрадовался Митрохин, джиннов он разглядывал почти с любовью. – Как вас зовут, друзья мои?!
– Семнадцатый! – представился один.
– Четыреста двадцать четвертый.
– Семнадцатый! Ух ты! Вот это да! – Митрохин даже присвистнул, потирая ладони. – Ты, должно быть, занимаешь высокое место в вашей тамошней иерархии? А? Я прав?
Семнадцатый кивнул со значением.
– Ну парни! – Митрохин вытер вспотевшие ладони о пиджак, раньше у него такой привычки не было – появилась в последнее время, когда нервы начали сдавать. – У меня есть для вас задание. Прямо сейчас.
– Мы внимательно слушаем, – откликнулся Четыреста двадцать четвертый.
– Отправляйтесь-ка в Америку. Поймайте моего балансового двойника, как там его, Джона Смита, – сказал Митрохин, – и для начала переломайте ему все кости. Украдите его, держите взаперти в подвале, заставляйте работать по двадцать часов в сутки. И регулярно колотите головой о стену. Ему это будет полезно.
– И сколько нам это проделывать?! – поинтересовался Четыреста двадцать четвертый.
– Долгие годы! – Митрохин широко улыбнулся. – Долгие, долгие годы! Пока я не положу миллиард долларов на мое имя в лучший швейцарский банк и не дострою виллу на самых теплых островах мира.
– Будет сделано! – Семнадцатый кивнул.
– Ну все, ребята, можете отправляться! – Иван Васильевич хлопнул в ладоши.
Здоровяки немедленно развернулись и потопали прочь. Митрохина так растрогала их крепкая, почти маршевая походка, что он прослезился, перекрестил их и крикнул им вслед, вспомнив, что джинны – создания из арабских сказок:
– Да поможет вам Аллах!..
Митрохин выбежал следом за Семнадцатым и Четыреста двадцать четвертым в коридор, еще долго глядел им вслед и махал ладонью. – Ушли… – банкир вернулся в квартиру и вдруг засомневался:
– Слушай, а как они его найдут? У них же никакой наводки даже нет. Только имя, да и то, наверное, липовое…
– Найдут, – фыркнула колдунья, – 1 – во-первых, У них есть чутье. Они же джинны, а не люди. А во-вторых, судя по тому, что я читала, этот балансовый двойник – вылитый вы. Может, за небольшими изменениями. Нос у него, к примеру, сломан. Или наоборот – сделал себе пластическую операцию, чтобы стать кинозвездой.
– На меня, говоришь, похож, – Митрохин призадумался. – Был у меня в молодости один знакомец. Самый невезучий, скажу тебе, человек на свете.
Начиная с того, что родители его почему-то Светланом назвали. Что это за имя для мужика – Светлан? И потом все у него так и пошло. Вся жизнь наперекосяк. Хотя человек хороший. А похож был, ты не поверишь, на президента Соединенных Штатов Рейгана. Вот я и думаю сейчас, а может, Светлан балансовым двойником Рейгана был. А что, такое вполне возможно. Нет?
– Примитивно вы мыслите, – отозвалась колдунья, она была занята наведением порядка в комнате, водила ладонями над полом, и лиловая пыль сама собой растворялась в пространстве.
– Тьфу ты! – Митрохин даже задохнулся от возмущения. – Характер у тебя стервозный. Молодая ведь еще. Где только успела нахвататься?
– А я способная.
Иван Васильевич уже собирался ответить что-нибудь резкое, но тут случилось непредвиденное. Громоподобный удар потряс квартиру. Стена вместе с окном рухнула, разрушенная неведомой силой.
Митрохина обдало осколками, отшвырнуло к противоположной стене. Он ударился головой и потерял сознание. Когда через несколько минут он пришел в себя, то вместо колдуньи увидел Тринадцатого и Двести тридцать седьмого. С девушкой заклятые враги не стали церемониться, попросту затолкав ее под софу. В разлом стены врывался холодный осенний ветер. Несмотря на то, что квартира располагалась на девятом этаже, банкир совсем не удивился способу, каким воспользовались представители Балансовой службы, чтобы попасть внутрь. Теперь-то он знал, что от них всего можно ожидать.
