Охранники тщились попасть по мечущейся с бешеной скоростью фигуре. Бил их Двести тридцать седьмой так долго не оттого, что не мог уложить сразу, а просто потому, что ему необходимо было выместить накопившуюся злобу. Его напарник лежал на асфальте с простреленным телом, и он плохо представлял, чем для него обернется это досадное происшествие. Собственно говоря, с подобным развитием событий Двести тридцать седьмому приходилось сталкиваться впервые. Он был огорошен этим происшествием, сведен им с ума и не знал, что предпринять. Не может же так случиться, чтобы глубокая магическая поддержка и прикрытие, которую осуществляла Балансовая служба для всех своих агентов, неожиданно дала сбой. Наконец, ему надоело молотить охранников, и он уложил их меткими ударами одного за другим. Затем врезался плечом в железные двери с такой силой, что на металле осталась вмятина. Глазок видеокамеры наблюдал за Двести тридцать седьмым до тех пор, пока джинн не выдрал его вместе со всей электронной начинкой, не швырнул на асфальт, где жестоко растоптал.
– Так, отлично, – выдавил Митрохин и поднял вверх указательный палец. – Я кое-что придумал…
Ты со мной? – бросил он водителю.
Тот отрицательно замотал головой.
– Как знаешь! – банкир пожал плечами и ринулся прочь.
– А деньги?!
– Возьми что-нибудь в офисе, – на ходу бросил Митрохин.
Все окна в помещении были забраны железными решетками. Казалось, единственным выходом является дверь, за которой находился страшный балансировщик, но Иван Васильевич в минуту нависшей над ним смертельной опасности вспомнил, что на балконе имеется люк, ведущий на второй этаж. Правда, лестницу по его приказу отпилили, а на лючок приварили петли и повесили замок, но сбить его труда не составит.
Митрохин притащил на балкон стремянку (при этом грохот поднял чудовищный), полез вверх по ступеням и принялся рукоятью пистолета сбивать замок. Замок оказался настоящей дохлятиной – слетел после третьего удара. Митрохин ткнулся в люк. Он не поддался. Тогда Иван Васильевич поднялся на верхнюю ступеньку и уперся в люк плечами. Напрягся изо всех сил, так что в шее затрещало. Зато крышка приоткрылась! Митрохин еще поднажал и вскоре сумел вылезти в лючок, протолкнул увесистый живот и выбрался на балкон соседей сверху. Из пистолета выскользнула обойма и зазвенела на первом этаже.
– Тьфу ты! – выругался Иван Васильевич и швырнул пистолет следом за ней. Толкнул балконную дверь. Заперто. Походил вдоль двери и окна, вглядываясь в очертания комнаты за занавеской.
Времени совсем не было, поэтому Митрохин вздохнул, предчувствуя реакцию жильцов этой злополучной квартиры, и постучал в стекло. Ответа не последовало. Постучал снова. Тишина. Он припал к двери, начав ощущать раздражение. И тут заметил, что узкая форточка окна, ведущего на кухню, приоткрыта. Прикинул свои габариты. Понял, что ни за что не пролезет. Решил, что попытаться открыть окно через форточку все же стоит. Промучился почти минуту, пока не понял, что у него ничего не получится – верхний шпингалет он отодвинул сразу, а вот до нижнего не смог дотянуться при всем желании.
Размахнулся с досадой и саданул по стеклу, вставленному в балконную дверь. Оно со звоном раскололось, по какой-то странной случайности не причинив банкиру никакого вреда. Потом, пожевывая губами, Митрохин направился через комнату к входной двери. В ванной шумела вода и звучал глубокий баритональный тенор. Хозяин квартиры заливался соловьем, даже не подозревая, что только что лишился стекла в балконной двери, а через его квартиру топает владелец офиса с первого этажа, обладатель безумного, мечущегося взгляда и костюма от Роя Робсона.
Иван Васильевич без труда открыл дверь, вышел в коридор и пошел к лифтам. Он немного подумал и решил, что разумнее всего уйти просто, через подъезд, не прибегая к трюку с крышей. Потом вспомнил, что в этом доме подъезд всего один. Так что выхода нет. Спустился по лестнице. С замирающим сердцем открыл подъездную дверь. Выглянул наружу. На улице было тихо. Ни криков борьбы, ни ругани. Только трупы на мостовой напоминали о недавнем происшествии. Неподалеку лежал, раскинув руки, Тринадцатый. Под ним натекла целая лужа черной крови, больше всего похожей на застывший битум.
Дверь офиса находилась за поворотом. Митрохин сунул руки в карманы пиджака и, ежась от холода, зашагал через двор. Миновав первый же дом (гастроном и обувной магазин), он метнулся за угол и побежал прочь, чувствуя в себе силы и дальше бороться с Балансовой службой…
* * *
Пару часов Митрохин катался в автобусах. Почему-то ему казалось, что если он будет среди людей, то с ним ничего не случится. Разумеется, это была всего лишь иллюзия, но так ему было спокойнее.
К тому же Иван Васильевич просто не знал, куда податься.
– Ваш билетик! – здоровенный детина в джинсовой куртке склонился над Митрохиным, демонстрируя удостоверение.
Иван Васильевич взвился пружиной, ухватил парня за грудки, встряхнул как следует.
– Билетик?! Какой к чертям собачьим билетик!
Оставьте меня в покое!
Ринулся, едва не сбив его с ног, по проходу, выскочил из автобуса и помчался по улице. Одетый в джинсу контролер перепугал его до икоты.
Митрохин нырнул в первый попавшийся подъезд, затаился на время, прислушиваясь к стуку сердца. Кто-то вызвал лифт, и он с грохотом полез наверх. Банкир выскочил из подъезда и побежал прочь, судорожно соображая, как спастись от мистической опасности, которая подстерегает всюду.
За каждым углом ему мерещился Двести тридцать седьмой с перекошенной злобной физиономией.
«Теперь пощады не жди, – думал Иван Васильевич, – найдет, убьет точно! А может, изобретет что-нибудь пострашнее смерти. От них всего можно ждать».
* * *
Митрохин снял комнату в гостинице. Ничего особенного, небольшая кровать, пара тумбочек, двустворчатый шкаф, стул. Прошелся по комнате, достал свой паспорт, осмотрел. Пересчитал оставшиеся купюры. Подошел к окну, осторожно выглянул из-за штор. Дурные предчувствия не отпускали. Сунулся было в карман за мобильником, чтобы привезли водки, а то совсем стало невмоготу, но вспомнил, что выбросил сотовый в урну. Слышал как-то по телевизору, что по мобильному телефону запросто можно вычислить местонахождение владельца. Вот и подстраховался. Хотя где гарантия, что его местонахождение эти типы не могут вычислить без мобильника?
«Могли бы, так уже вычислили бы», – успокаивал себя Митрохин.
Вздохнул, пощупал купюры в кармане, подумал, а не спрятать ли деньги где-нибудь в номере, но решил, что лучше носить с собой – целее будут.
Спустился вниз – на первом этаже находилась грязная, дешевая столовая и весьма приличный бар. С ночным клубом «Фламинго» этой гостиничной забегаловке, конечно, было не сравниться, но, чтобы поправить нервную систему, вполне сойдет.
В этот час в баре было пусто. Гостиничных постояльцев отпугивали цены. Митрохин взял сто пятьдесят водки и бутылку пива. Сел за столик, воровато оглянулся. Ему все время казалось, что потусторонние силы выследили его и вот-вот схватят.
