Митрохин орудовал мечом из последних сил.
Выявилась слабая сторона магического клинка. Он давал владельцу силы для кратковременного поединка, но выматывал в длительной битве. Ивана Васильевича мотало из стороны в сторону, как тряпичную куклу. Он еще держался на ногах, но чувствовал, что для него битва уже проиграна. Джинны теснили людей все стремительнее. Но, осознавая поражение, он не опускал руки, а продолжал сражаться, хотя в груди зрело отчаяние. Неужели все напрасно?! И он встретит смерть в этой предгорной долине? И люди никогда не будут свободны от власти джиннов?! А в далеком будущем Балансовая служба также станет распоряжаться судьбами порабощенного человечества?..
– Не бывать этому! – Митрохин издал звериный рык и ринулся вперед, увлекая за собой людей. Сияющий белыми искрами меч взлетал над его головой и падал вниз, как жало, пронзая крупные тела врагов.
«Сколько бы ни удалось продержаться, – думал Митрохин, – это будет временем свободы, расплатой за все, что они сделали со мной, с моей жизнью… и моим бизнесом».
– Волки позорные!!! – орал он по-русски, не помня себя от ярости. – Жлобские хари! Будьте вы все прокляты!
Со лба, лишая зрения, лился пот, смешанный с кровью джиннов. Саднили порезы на руках, ломило правое запястье и ступни – по ним колотила отдача от ударов громовых молотов.
Движения Митрохина сделались резкими и точными. Он почти утратил разум от усталости и сражался уже не как человек, а как высокотехнологический механизм. Ни шагу назад, только вперед!
Руби, коли, режь! Он ощутил, что теряет контроль над телом. Магический клинок полностью подчинил Ивана Васильевича, овладел его сознанием и координацией движений. Он испугался на мгновение, что меч доведет его до смертельного изнеможения, попробовал сопротивляться, но клинок переборол, и Митрохин подчинился – отдался полностью во власть яростного меча, решив – пусть будет как будет. Если ему суждено погибнуть, он умрет в бою. И в этом безумном стремлении победить любой ценой он утратил все человеческое – сделался машиной убийства. Он словно наблюдал за собой со стороны и восхищался безупречной техникой. А черная кровь лилась нескончаемым потоком, пропитав уже всю одежду, сделав его лицо похожим на маску, только выделялись на темном фоне белки горящих яростью глаз.
По толпе пронесся удивленный возглас. Впереди что-то происходило… Митрохин прикончил сплошь истыканного копьями силата, стоящего на коленях, – перерезал врагу горло и перевел взгляд на склон холма. Там действительно было на что посмотреть. Большая часть армии Саркона оказалась заключена в громадный стеклянный сосуд, чье тонкое водочное горло упиралось в клубящиеся мраком небеса. Джинны внутри сосуда метались в беспорядочной свалке, бились в матовую поверхность, силились расколоть толстые стенки сосуда.
Следом за первой бутылью возникли еще несколько – поменьше, заключив в себя все ползущие с плоскогорья резервные силы. Лишь сотня-другая воинов Саркона остались свободны. Магия богочеловека вызвала у них шок. Они ринулись обратно вверх, опасаясь, что тоже попадут под удар колдовства.
Все случилось в считаные секунды. Еще мгновение назад джинны уверенно атаковали, заставляя людей сдавать позиции, и вот оказались в ловушке.
Саркон приподнялся в седле. Эвкус под ним заволновался, почувствовав тревожное настроение всадника, затанцевал, увязая копытами в земле.
Владыка Хазгаарда потянул левой рукой повод, ладонью правой покрутил в воздухе и швырнул в ближайший сосуд массивную разящую сферу. Она с хрустальным звоном разбилась о стену ловушки, не причинив ей ни малейшего вреда. Саркон повторил попытку. И снова без всякого результата.
Владыка вдруг вжал голову в плечи. Перевел взгляд вверх. Над ним полыхало белесое сияние – Медея атаковала силовой щит.
Противоборство между чадами Белого и Черного божества возобновилось с новой силой. Колдунья теперь находилась в арьергарде битвы, в окружении своих верных соратников. Она получила возможность отойти с опасного рубежа благодаря заминке, вызванной появлением на поле боя магических ловушек. Люди окружили богочеловека плотным кольцом, через которое не смог бы пробиться никакой враг.
Митрохин, напротив, сражался сейчас на самых передовых позициях. Спиной к спине с верным Атоном. Люди теперь теснили армию джиннов, добивали врага, прижимая его к первому, самому крупному сосуду. Ифриты и силаты сопротивлялись отчаянно. Часть гул покинула поле боя – унеслись в небеса. Саркон временно отозвал их – не хотел, чтобы потери среди гул были слишком большими. Несмотря на серьезный удар, нанесенный магией богочеловека, Саркон не желал отступать. Владыка никак не мог поверить, что столкнулся с кем-то, кто обладает силой, равной его силе, а возможно, даже превосходит его в магическом мастерстве. Свою мощь он копил веками, а эта выскочка объявилась и в мгновение ока скопила внутри себя такой арсенал, что способна стала противостоять ему, чаду Черного божества, его наместнику на Земле.
Несколько силатов, отступая, ткнулись в магическую стену, и она всосала их, бросила внутрь сосуда. Обратно выбраться им уже не удалось. Заметив, что бутыли представляют опасность, джинны постарались обойти их, пробиться на свободное пространство. Но их продолжали теснить, прижимая к сосудам. Вскоре многие оказались внутри ловушек. Попало туда и несколько людей. Их мгновенно растерзали.
Саркон отчаянно боролся. Испытывая черный ментальный щит на прочность, богочеловек предпринимал атаки на тех воинов, что сражались за его пределами. Владыка по мере возможностей старался оградить их, в свою очередь насылая на людей панический ужас и желание прикончить себе подобного. Действовало не на всех, но некоторые все же обратились в бегство, а кое-кто кинулся на ничего не подозревающего соплеменника. Митрохин увидел, как один из людей с обезумевшими глазами бросился к Атону, намереваясь вонзить меч ему в спину. Иван Васильевич успел остановить безумца, стукнув рукоятью в лоб.
На поле боя вскоре воцарился такой хаос, что сложно было понять, кто одерживает победу.
Джиннов явно было меньше, но сражались они отчаянно, умирая один за другим. Ифриты и силаты, припав к стенкам сосудов, наблюдали, как расправляются с их соплеменниками люди, но ничего не могли предпринять.
Саркон понял, что богочеловек действует гораздо успешнее, завладевая разумом джиннов. Он принял решение накрыть все поле битвы ментальным щитом. Для этого ему самому надлежало передвинуться ближе к театру военных действий.
Владыка Хазгаарда повел эвкуса вниз по склону. Он спускался на равнину не только для того, чтобы спасти больше воинов, но и намереваясь лично убить как можно больше людей. Его сопровождала толпа ифритов – могучее охранение, личная гвардия владыки, отборные воины, отменно владеющие магическим оружием. Саркон двигался не напрямик, а по широкой дуге, обходя ловушки – он долго перебирал зрительные спектры, пока не обнаружил то, что искал, – на земле в некоторых местах можно было различить крупные письмена. Печати. Действуют, как капканы. Разрушить их чары почти невозможно. Потому что ставящий печати запирает их на замок. Они сами резвеются.
