— Мы остановились у залива Святых. — Он скорчил гримасу. — Теперь, конечно, какой, к черту, залив! Но там удобно и далеко от вопиющих развалин. Вам лучше перенести вещи туда.
Несомненно, парень умный. Мэтью слегка кивнул.
Билли сказал:
— У нас есть осел.
— Неужели? — Миллер взглянул на Мэтью. — Здоров?
— Да. Впрочем, немолод. Один из тех, что держала мисс Люси.
— Пока все четыре ноги целы. Я видел несколько живых коров, но искалеченных. Мамаша Латрон, — он кивнул в сторону старухи, — говорит, что видела одну пасущуюся. Но она видела и ангелов, и Иисуса Христа во славе. Вот что я вам скажу. Мы сейчас пойдем и приведем ваше животное, пока его кто-нибудь не убил.
— Кто?
— Никогда нельзя знать. Может заблудиться. — Он сказал, обращаясь к мужчине средних лет: — Гарри, держи их здесь, пока мы не вернемся. Погляжу, много ли вы выкопаете.
— Если хочешь, можешь остаться, Билли — сказал Мэтью.
— Я лучше пойду с вами, мистер Коттер.
Миллер по-дружески приподнял его голову за подбородок.
— Оставайся и присмотри за малышкой Мэнди. Ей нужно поиграть с кем-нибудь.
— Мальчику не хотелось оставаться.
— Иди, парень. Делай как сказано.
Билли вопросительно посмотрел на Мэтью. Тот кивнул. Мальчик пошел к девочке. Когда Мэтью с Миллером уходили, дети неуверенно смотрели друг на друга.
— Младшее поколение, — сказал Миллер. — Люблю детей, но только послушных. И они нам понадобятся.
— Вы думаете о долговременных планах?
— Долговременные, кратковременные — точно знаю только, что прежнего не вернуть. Нужно знать, что делать, и поступать правильно. Кстати, нужно договориться об одной вещи. — Он внимательно смотрел на Мэтью из-под густых черных бровей.
— О чем именно?
— Ширли. — Мэтью не сдержал удивления. — Блондинка. Она моя. — Он помолчал, но Мэтью ничего не сказал. — Я вижу, вы много умнее этих слюнтяев, которые мне встретились. Мы сможем работать вместе. У нас нет причин ссориться, но я не хочу никаких неприятностей из-за девушки.
— Что касается меня, то их не будет, — сказал Мэтью.
— Прекрасно! — Миллер говорил уверенно, но видно было, что он испытывает облегчение. — Я хотел только, чтобы мы понимали друг друга. Идемте приведем осла.
Они пообедали недалеко от раскопок. Две женщины сварили похлебку в большом тазу для варенья и разложили половником в различные сосуды: маленькие кастрюли, пустые консервные банки, жестяную коробку от кекса. Единственную целую ложку отдали Миллеру. Потом ели размороженную клубнику с консервированным кремом. Позже сидели на солнце, куря сигареты. Сигарета Мэтью была немного измята, но вкус у нее был хороший.
Утром к ним присоединился еще один человек. Звали его Де Порто, и у него было типичное гернсийское телосложение. Коротконогий и приземистый, с круглыми щеками, большим носом и слегка выступающими глазами, он был сыном фермера из Вале. Лет ему тридцать с небольшим.
Миллер, сидевший рядом с Мэтью немного в стороне от остальных, кивнул в сторону новичка:
— С мужчинами у нас хорошо. Они полезны, если могут работать — только нужно заставить этих ублюдков работать. Но позже будет не так легко. Нужно больше женщин.
Мэтью понял, что он возвышен до положения помощника вождя. Он воспринял это с равнодушием, смешанным с ноткой забавы.
— Не поискать ли других выживших? — предложил он. — Вначале я думал, что уцелел только один, но теперь появляется все больше и больше. Вероятно, трудно даже при такой катастрофе полностью уничтожить сорокапятитысячное население.
— Где вы начали искать? — спросил Миллер. — Мы откопали девочку, мамашу Латрон и Энди. — Энди был парень со сломанной ногой. — Но как знать, где копать, если не слышишь криков? А те немногие, что еще живы, должно быть, забили себе рты грязью.
— Мы можем захватить площадь побольше, — сказал Мэтью. — Растянемся, как загонщики, будем кричать и слушать, не крикнут ли в ответ. — Он взглянул на солнце, горячее и невинное на безоблачном небе. — Если кто-то еще есть в завалах, они долго не продержатся. Еда и вещи сохраняются лучше.
Миллер зажег новую сигарету от окурка и предложил еще одну Мэтью. Тот отрицательно покачал головой. Сигарет было мало, и раздавались они по норме, но у Миллера был собственный запас. Он сказал:
— Думаю, вы правы. Эти выродки могут идти и слушать, даже когда не могут работать. Отложим раскопки. У нас есть припасы на несколько дней, а остальное подождет.
— Кстати говоря, о припасах, — заметил Мэтью. — Не думаю, чтобы завтра можно было использовать продукты из холодильников. Рискованно.
— Они завернуты в этот поли… как его там называют?
— Все равно, я думаю, не стоит рисковать. Миллер выдохнул дым.
— Вероятно, вы правы. — Он с улыбкой взглянул на Мэтью. — Вы мне нравитесь, Мэтти. Голова у вас работает. Хорошо, хоть у кого-то сохранились мозги нетронутыми! Вы уверены, что не хотите еще закурить?
— Нет, спасибо.
Миллер спланировал операцию. Его план заключался в том, чтобы дойти до Тортевала через Форест и вернуться через Кингз-Миллз. Мэтью сомневался в возможности сразу охватить такое пространство, но держал свои сомнения при себе. Мамашу Латрон, Энди и детей они оставили на месте. Билли возражал, но Миллер оборвал его. Мэтью подумал, что он прав. Если придется откапывать выживших, то они, несомненно, наткнутся на тех, кто не выжил. Хотя дети за последние дни привыкли к ужасам, но не нужно добавлять.
Они прошли не больше полпути до Тортевала. Первый ответ на свои крики они получили из развалин большого дома за аэропортом — женский голос, стон. Не менее часа прошло, прежде чем они добрались до нее. Все это время она непрерывно стонала, но ничего вразумительного не отвечала, когда они пытались подбодрить ее. Наконец они нашли ее под тяжелой балкой, придавившей ей бедра. Это была женщина лет тридцати, миловидная, с длинными темными спутанными волосами. Когда они начали поднимать балку, она резко закричала. После того как они подняли балку, она продолжала кричать, но не так резко.
Миллер сказал:
— Что нам с ней делать?
— Не думаю, чтобы мы могли многое сделать, — ответил Мэтью. — Несомненно, разбитый таз, вероятно, и позвоночник поврежден, и бог знает какие внутренние повреждения. Единственное, что ей может помочь, это морфий, но у нас его нет.
— Она умирает?
— Да.
— Так я и знал. Если бы мы захватили ваше ружье… — Он с вызовом поглядел на Мэтью. — Разве что пожалеем единственный заряд.
Мэтью сказал:
— Посмотрю, нельзя ли дать ей кодеина. Ничего особенного, но лучше, чем ничего.
