Мэтью заметил рядом с колесами сверток ткани. Когда разбор закончился, Джордж и рыжеволосый Арчи взяли ткань и понесли ее наружу. Остальные понесли свертки из отдела одежды, перевязанные веревкой и отчасти завернутые в брезент.
Эйприл сказала:
— Возьмите для себя и Билли одеяла. Справа хорошие, а слева те, что нуждаются в стирке и просушке. Боюсь, что брезента у нас не найдется.
— Мы привыкли спать в любых условиях, — ответил Мэтью. — Но одеяла — это хорошо. Значит, вы спите под открытым небом?
— Более или менее.
Вместе со свертками одеял вынесли указанные Эйприл продукты и большую железную кастрюлю. Потом стол положили на место, а поверх него — бревна. Все засыпали кирпичом и обломками, чтобы не было заметно следов разборки.
Мэтью спросил:
— Вы так делаете каждый день?
— Дважды в день. И каждый день рискуем, вернувшись, обнаружить, что какая-нибудь группа, роющаяся в развалинах, все же нашла погреб. Это придает жизни особую остроту, не правда ли?
Они пошли от дома через сад. В дальнем углу росли кустарники вокруг искусственного грота. По сторонам грота виднелись две статуи, слишком разбитые, чтобы можно было догадаться, кого они изображают. Джордж и Арчи развернули принесенную ими ткань, и Мэтью увидел внутри столбики. Эти столбики поставили и прикрепили концы ткани к ним и к металлическим палкам — части арматуры грота. Получился навес, закрывающий около двадцати футов.
— Вот и наш дом, — сказал Лоуренс. — Не совсем свободно от сквозняков, но по крайней мере не промокнешь.
— А зимой? — спросил Мэтью.
— Подумаем и об этом, Мэтью. Потом. Завтра, или на следующей неделе, или в следующем месяце.
Мэтью пожал плечами:
— Конечно, это не мое дело. Но я считаю, вы должны подыскивать помещение на зиму. — Эйприл должна подыскивать. Потому что она явно была организующим центром этой группы. С внезапным любопытством он добавил: — Как вы нашли это место? Случайно?
— Случайно? В известном смысле да. Эйприл жила здесь до катастрофы. Ее муж и дети похоронены по ту сторону дома. Она сама выкопала их и похоронила.
Эйприл присматривала за Сибил и Кэти, которые разжигали огонь между кирпичами. В ней чувствовалась сила и женская привлекательность.
Мэтью сказал:
— Удивительно, что она захотела тут остаться.
— Можем позволить и ей маленькую нерациональность, не так ли?
— Да. Но могу спорить с этим.
На ужин был суп, сваренный в кастрюле. Кроме консервированного мяса, в него положили картошку и другие свежие овощи. Было вкусно и сытно. Ели по очереди, так как не хватало тарелок. Билли ел в первой группе, но Мэтью ждал и ужинал с Эйприл и Лоуренсом. Потом они курили и разговаривали. Ночной воздух был свежим, но не холодным.
Как узнал Мэтью, Лоуренс практиковал в этом районе. Его дом и больница находились в десяти милях. Он был знаком с Эйприл и раньше, но не близко: встречались изредка на приемах. Кэти тоже была местной — единственный ребенок полицейского и его жены. Джордж и Сибил оба из Рингвуда, он был там учеником наборщика, а она — продавщицей в большом магазине. Они уже были вместе, когда присоединились к группе, но до катастрофы друг друга не знали. Чарли жил в Каднеме и работал в доках Саутгемптона. Последним присоединился к группе Арчи; появившись, он постоянно говорил о других местах и о разной работе.
Лоуренс сказал:
— Впрочем, я думал, что это результат катастрофы. Мы все вместе немного свихнулись вначале, и я решил, что в его случае ненормальность стала постоянной. Но теперь я склонен считать, что он всегда был слегка не в себе! Но он послушный и сговорчивый человек.
— Больше не было выживших? — спросил Мэтью.
— Мы нашли старуху, которая умерла на следующий день, — ответил Лоуренс, — и мужчину, умершего на прошлой неделе. В обоих случаях я ничем не мог помочь. Было еще двое парней, одного мы откопали, другой пришел сам. Однажды они исчезли с большей частью наших запасов. К счастью, это было до того, как Эйприл придумала использовать подвал.
Мэтью взглянул в сторону навеса, где сидели остальные члены группы. Билли разговаривал с Кэти. Она была живая девочка, и он охотнее общался с ней, чем с Мэнди на Гернси.
Следуя за его взглядом, Эйприл сказала:
— Было бы большой трагедией, если бы все случилось снова. Но я думаю, этого не произойдет.
— Конечно, — сказал Мэтью. — Они не очень приспособлены к такой жизни. Кто позаботится о них? — Он смотрел на нее, а не на Лоуренса.
Она сказала неожиданно усталым голосом:
— Они справятся.
Лоуренс сказал:
— Мы все не очень соответствуем стандартам индейцев в смысле храбрости и предприимчивости. Не можем даже поймать вола.
— Вола?
— Он пасется на поле в миле отсюда. Мы решили, что свежее мясо было бы приятным разнообразием в диете, к тому же не возникает вопроса о продолжении породы. И мы охотились на вола. Даже несколько раз. Но он одичал, стал очень осторожен, и мы не смогли поймать его. Попытались выкопать яму и загнать туда животное. Но он, вместо того чтобы бежать, бросился на нас, и мы рассыпались, как мякина. Наше свежее мясо все еще разгуливает в поле и, вероятно, там и останется.
Вначале Мэтью не очень задумывался над словами Лоуренса, пока тот не стал рассказывать о том, как они бежали от вола. И тут взгляд Мэтью упал на рюкзак, лежавший в нескольких ярдах, и на ружье, прикрепленное к рюкзаку. У него мелькнула мысль. И по мере того как он ее обдумывал, она становилась все привлекательнее и осуществимее. Свежее мясо… они с Билли смогли бы взять немного с собой. Кроме того, это хорошая возможность отплатить за гостеприимство. Может, перед ними нет будущего, но они хорошие люди.
Мэтью сказал:
— А что, если еще раз поохотиться завтра? — Они смотрели на него, думая, серьезно ли он говорит. — Как вы думаете, мы сумеем подойти достаточно близко для выстрела?
— Можем, — ответил Лоуренс. — Боже, конечно, можем! Только подумайте, Эйприл. Бифштекс и жареное мясо!
— Вы меткий стрелок? — спросила Эйприл.
— Не очень. Скорее средний. Охотился на уток и бекасов, но никогда на крупных зверей.
— Мы могли бы засолить мясо, — сказала она. — У нас много соли.
— Мы будем есть мясо, — говорил Лоуренс. — И раскалывать кости. Приходилось вам когда-нибудь есть костный мозг на жареном хлебе, Мэтью? Удивительно вкусно. Впрочем, нет хлеба.
— Сначала нужно убить вола, — сказал Мэтью. Была уже ночь, но в кустах что-то зеленовато светилось. — Что это?
— Свет? — спросила Эйприл. — Светлячки. — Она помолчала. — Их всегда много в это время года в такие ночи.
Они смотрели на свечение, занятые своими мыслями, потом Лоуренс, зевая, встал.
