— Почти добрались, душенька.
И в этот самый неподходящий момент меня начали одолевать сомнения. Дурацкие сомнения. А что, если Чокнутая права? Нас обманули и гаргульи на стороне Какасат, а вовсе не на нашей. Однако возвращаться уже слишком поздно. Под нами бездонная, давящая пустота словно предупреждает, как просто сорваться вниз.
Я мог бы рассказать вам, что со временем нам стало легче карабкаться по стене, мы осмелели, обрели уверенность в себе, и все такое прочее. Увы, ничего подобного! Я не плакал только потому, что Чокнутая это делала за нас обоих.
— Еще немножко, — ободряюще сказал Гриммак. — Ручку влево, Билли. Тяни пальчики. Еще. Еще чуть-чуть.
Я посмотрел в ту сторону, откуда раздавался обнадеживающий голос Гриммака. Но гаргулья вдруг куда-то исчез. Мной уже начала было овладевать паника. Но так же неожиданно он появился снова, почти передо мной, осторожно выглядывая из темной норы. Гриммак притянул меня за локти, ухватился за рубашку и резко втащил внутрь.
Ноги, оцарапавшись об острые камни, внезапно ударились обо что-то, и я почувствовал под ними твердую почву. Наконец-то восхождение завершилось!
Мои глаза были открыты, но они довольно долго привыкали к темноте в норе гаргулий. Гриммак, почти неразличимый в сине-фиолетовой темноте, терпеливо ждал, пока я переведу дух.
— Забирайся внутрь, душенька! — прошептала вторая гаргулья у меня за спиной.
Я обернулся и увидел у входа в нору лицо Чокнутой, неохотно штурмующей последние сантиметры.
— Здесь еще темнее, чем снаружи! Это похищение! Умышленное похищение! Откуда мне знать, что они направлялись именно сюда? Может, это хитрый обман.
— Душенька, разве мы только что не видели, как они поднялись сюда?
— Я не видела, потому что поднималась с закрытыми глазами. Куда это мы попали? Я не привыкла лазить по грязным норам, кишащим микробами. Здесь можно подцепить какую-нибудь заразу.
— Кончай выступать, Чокнутая, и лезь сюда, — позвал я ее.
— Билли, это ты?
— Нет, мое привидение!
После продолжительных препирательств, визга и писка Чокнутая и гаргулья, перевалив через край, плюхнулись на дно норы. Гриммак, убедившись, что все в целости и сохранности, повел нас к входу в очень узкий и низкий туннель. Гаргульи, благодаря невысокому росту, могли спокойно идти всю дорогу. Нам же с Чокнутой пришлось ползти на четвереньках, сдирая кожу о стенки туннеля, цепляясь за них одеждой и теряя пуговицы. И чем дальше мы уходили от входа в нору, тем насыщеннее становилась сине-фиолетовая темнота. Но она была здесь обычным явлением и не пугала нас. К тому же туннели в норах гаргулий и должны быть темными.
На наше счастье, в конце концов узкий туннель стал более просторным, а затем привел нас в пещеру вполне приличных размеров. Здесь было чуть светлее. Через пять или шесть небольших отверстий наверху пробивались тонкие лучики лунного света. Они были похожи на маленькие прожекторы на школьной дискотеке. Один лучик падал прямо на нас, другой освещал дальний угол пещеры, где за каменным столом сидел очень старый и ветхий на вид гаргулья.
— Теперь не шумите, — предупредил нас Гриммак.
— Кхм! — намеренно кашлянула гаргулья, спасшая Чокнутую.
Гриммак с виноватым видом оглянулся.
— Кхм! — кашлянула она снова. — Дорогой, не забывай о правилах хорошего тона!
— Ах, да! Прости, дорогая! Разрешите представить вам Крамбл — мою жену!
Крамбл вежливо состроила мне рожу. Я не менее вежливо сконструировал ответную гримасу. Затем воспитанный супруг, указав в глубь пещеры, торжественно произнес:
— А это — самый старший и самый главный гаргулья. Его зовут Айсор.
Приблизившись к главному гаргулье на пару шагов, Гриммак отвесил ему низкий поклон, сделав зверское лицо, и застыл в ожидании. Кажется, Айсор его не заметил. Тогда Гриммак подтолкнул нас вперед и подошел еще ближе. Он показал нам гримасу приветствия, которую следовало скопировать. Я засунул пару пальцев в свой рот, два других — в нос и втянул щеки.
Стояла напряженная, неловкая тишина.
— Кхм! — кашлянула Крамбл.
Чокнутая стояла в стороне, озабоченно одергивая подол своего платья.
— Подойди, а затем… — начал я.
— Затем что?
— Сделай рожу.
— Это же глупо! Я не могу.
— Еще как можешь! С таким лицом, как у тебя, это совсем не сложно.
— Ха-ха-ха! Как смешно! Между прочим, он спит.
— Спит? Ты ошибаешься, душенька. Гаргульи вообще не спят, — с улыбкой объяснил Крамбл.
— Чокнутая, сейчас же сотвори приветственную гримасу!
— Ну, хорошо. — В сердцах она приподняла пальцем кончик носа и высунула язык. Это была халтура чистой воды. Но, наверное, Вэнди опять попала в точку, потому что парочка гаргулий дружно захихикала, а древний Айсор вдруг вернулся к жизни и изрек:
— Что? Что происходит? Кто здесь устроил такой шум?
— Айсор! Не будь таким старым ворчуном! — взволнованно заговорила Крамбл. — Эти дети — друзья Мерна. Та помощь, которую Мердл Клэй обещала нам.
— Что ты сказала? Кто они?
— Они — друзья Мерна! — пронзительно закричал Гриммак. — Они пришли, чтобы помочь нам.
— Говори тише! — проворчал Айсор. — И у стен бывают уши.
Гриммак прищурился и быстро окинул пещеру своим подозрительным взглядом.
— Ты излишне бдителен, дорогой! Гора огромна. Она очень высокая, а мы находимся в потайном месте, в самом подножье горы. Здесь давно уже никто не появлялся, даже союзники приливов. Разве ты забыл о том, что идет война. Большая часть войска Какасат задействована на полях сражений, а мы в Горгароле практически сами по себе, — сказала Крамбл.
— Мне не нравится, как выглядят эти двое. Гриммак, ты уверен, что привел правильную пару? Они больше похожи на парочку предателей, перешедших на сторону Какасат, — проворчал Айсор.
— Мы не предатели! — возмутилась Чокнутая. — Мы — деичары! У нас есть настоящий Твич. Мердл-Лили лично пригласила нас. Разве не так, Билли?
От неожиданности я просто онемел. Чокнутая Миллиган сумела постоять за себя!
Гриммак и Крамбл уставились на нас. Их лица выражали нечто среднее между благоговейным ужасом, лишившим их дара речи, и недоверием.
— Мы — деичары-стажеры на летней практике. Ученики, — пояснил я.
— Тьфу! Пустомеля, — сказал Айсор, покачав головой. На него мои слова не произвели должного впечатления. — Тьфу! — добавил он.
Гриммак выглядел очень озабоченным, будто уже решил, что и вправду привел нас сюда по ошибке.
— Муженек, а не забыл ли ты чего-нибудь? — спросила Крамбл.
