Я понимала, Дарси нарочно старается лишить меня уверенности в себе, чтобы увеличить собственные шансы на победу. Но она всегда была злючкой. Но так оскорбить Тристена!..
Я вынула руку из кармана, подошла к Дарси, разжала пальцы, которыми только что сжимала пузырек с раствором, и ударила ее по лицу — сильно, наказывая ее за все десять лет, что она надо мной глумилась. У нее на щеке остался след от моей ладони, она прижала руку к лицу и молча уставилась на меня, все еще не веря в то, что только что произошло.
— Посмотрю, как ты выступишь, — сказала я. — И не смей больше оскорблять ни меня, ни Тристена.
С этими словами я вышла из туалета, позабыв о растворе. Тристен репетировал за кулисами. Он поднял взгляд от своих записей:
— Наверное, лучше мне произнести речь…
— Нет, — перебила его я. — Эго же моя презентация, так?
Он, похоже, удивился, но передал мне записи:
— Конечно.
— Джекел? Хайд? — К нам подошла женщина со списком. — Ваша очередь.
— Идем, — сказала я, проворно сняв пальто и бросив его рядом с нашими остальными вещами, и повела Тристена на сцену.
Глава 89 Джилл
— Вы должны собой гордиться, — сказал мистер Мессершмидт, когда мы доехали до шлагбаума у начала платной дороги. — Вы отлично поработали.
— Но не выиграли. — Я сидела на заднем сиденье, сгорбившись.
Тристен повернулся и посмотрел на меня:
— Но ты отлично выступила. Все были в восторге.
Этот комплимент и обрадовал, и огорчил. Все, кроме тебя, Тристен. И благодарить за это следовало только меня.
— Спасибо, — ответила я.
Тристен не отворачивался. Так и смотрел на меня в темноте. Мистер Мессершмидт перестроился в другой ряд, Тристена ненадолго осветили фары встречной машины, и мне показалось, что в его глазах читался некоторый восторг или даже любовь, и я вдруг почти перестала жалеть о том, что мы не выиграли. Зато Тристен хоть немного оттаял.
— Мы и правда, наверное, молодцы, да? — Я даже слегка улыбнулась, вспомнив, как безупречно я, Джилл Джекел, произнесла речь перед огромной аудиторией. — Третье место — это не так плохо.
В темноте сверкнули белые зубы Тристена.
— Особенно с учетом того, что у Дарси пятое.
Некрасиво было радоваться ее проигрышу, но я все же не сдержалась и тоже ухмыльнулась.
Тристен протянул руку и тронул мое колено:
— Я тобой горжусь.
— Спасибо, — повторила я, когда он снова повернулся вперед.
И хотя обогреватель в машине мистера Мессершмидта работал еле-еле, мне вдруг стало теплее. Тристен до меня дотронулся. Это, конечно, не означало, что он меня все еще любит, но все же так было приятнее, чем когда он держал дистанцию. Может, это всего лишь начало.
Я чуть сползла вниз, спрятала руки в карманы и уставилась в темноту за окном. Я думала лишь о Тристене и только где-то через милю поняла, что из кармана исчез пузырек с раствором.
Глава 90 Тристен
Мессершмидт подъехал к дому Джилл, и я сразу заметил, что что-то не так.
— Джилл, — сказал я, открыл дверцу и откинул спинку своего сиденья. — Ты же говорила, что твоя мама уедет.
Она взяла меня за руку и с трудом выбралась из машины:
— Да.
Не отпуская ее руки, я показал ей на свет в окне… и идущий из трубы дым:
Но кто-то дома есть. И они разожгли камин. Она попыталась высвободить свою руку, но я ее не выпустил. Мне не хотелось этого делать. Не так быстро. Какие-то очень нехорошие предчувствия появились у меня. Я довольно хорошо знал повадки зверя.
Я поглаживал ладошку Джилл большим пальцем, чтобы дать ей понять, что, даже если она меня ненавидит, я ее все еще люблю. И мне так хотелось большего. Хотелось обнять ее и сказать, как мне жаль, что все между нами пошло наперекосяк, попросить прощения за весь тот кошмар, который ей пришлось из-за меня пережить, за то, что я заставлял ее по ночам проникать в школу, и за то, что своим бездумным поцелуем так изменил ее сущность.
Но я, разумеется, не мог этого сделать на глазах у Мессершмидта.
— Может, мама вернулась, — предположила Джилл. Но уверенности в ее голосе не было. Наоборот, я явно почувствовал, что и она заподозрила что-то неладное.
Выглядел дом вполне безобидно. Но все же что-то было не так.
Мессершмидт открыл багажник и предложил:
— Я помогу вам занести вещи. Я снова сжал руку Джилл:
— Подожди здесь, а?
Я поймал на себе взгляд ее чудесных огромных глаз, которые только что очаровали огромную аудиторию так же, как они всегда очаровывали меня. Джилл покачала головой, и ее хвостик запрыгал из стороны в сторону.
— Нет, Тристен. Пойдем вместе.
— Джилл…
— Давайте, — поторапливал Мессершмидт, доставая коробку. — Уже поздно и холодно.
Джилл крепко держала меня за руку, и я понял, что она не отпустит меня одного, как бы я ни настаивал. Она действительно переменилась — и не только потому, что попробовала зелье. В последние недели Джилл Джекел была совершенно мне неподвластна.
— Идемте, — повторил учитель, глядя на дом.
Я отпустил Джилл, взял у Мессершмидта коробку, обошел его и направился к двери.
Глава 91 Джилл
Я была рада, что мистер Мессершмидт пошел с нами. Тристен понял, что что-то не так. И я поняла. Мамы не должно было быть дома. И камин она никогда не разжигала. Это делал только папа.
— Джилл, дай мне ключи, — сказал Тристен, протягивая руку. — Пожалуйста.
Сначала я чуть было не принялась ему возражать… но все же отдала.
Мистер Мессершмидт откашлялся, как будто тоже вдруг почему-то занервничал.
Тристен вставил ключ в замок, открыл дверь, и мы вес вошли внутрь.
И то, что мы там увидели… было даже хуже, чем я ожидала.
Глава 92 Джилл
— Мам? — вскрикнула я. — Что происходит?
— Прости, Джилл, — ответила она дрожащим голосом. Она сидела на диване и дрожала, на коленях у нее стояла чашка. Очень сильно дрожала. — Я не стала тебе рассказывать, что мы встречаемся. Думала, что ты можешь расстроиться… — Ее взгляд резко перескочил на доктора Хайда, стоявшего у камина с кривой, злобной улыбкой на лице. — А потом он вдруг изменился…
— Конечно, люди меняются, — согласился доктор Хайд, отходя от горящего огня. — Да, Тристен? — Его улыбка сменилась сердитым взглядом. — И иногда они просто обязаны стать такими, какими были раньше.
