— Тейн, — прошептала Честити, скользя своими пухлыми ягодицами по кровати до тех пор, пока они не оказались в месте соединения его бедер, — прикоснись ко мне.
И он уступил ее просьбе. Пробежал кончиками пальцев по ее шее, плечам, вниз по всей длине рук… Легонько, словно перышки, пальцы Тейна пролетели по ее спине, заставляя его восхищаться стонами Честити и мурашками, выступившими на ее бледной коже.
Его руки порхали по телу Честити, и каждый раз принц скользил все ближе к выпуклостям ее грудей, все ниже вдоль ее бедра, позволяя своему пальцу очерчивать форму одной из восхитительных сочных ягодиц. Он играл с Честити, замечая, как она становится все более неуемной и возбужденной.
Тейн дразнил Честити каждым поглаживанием, пока она не перекатилась на спину, побуждая принца прикасаться к ней там, где ей хотелось, — там, где она никогда не решилась бы попросить. Тейн нарочно растягивал свои ласки, прослеживая пальцем очертания ее груди. На его губах заиграла довольная улыбка, когда Честити выгнула спину и потерлась своим бесстыжим розовым соском о его сустав. Тейн отдернул руку, положив ее на бедро Честити. Вздохнув, она приподняла ногу и согнула ее, устроив на бедрах своего любовника так, что ему предстал покрытый золотистыми завитками холмик.
— Пожалуйста… — простонала Честити хриплым от желания голосом. Мурашки уже осыпали ее живот и бедра, ареола сморщилась, а соски налились кровью и теперь были не светло-розовыми, а темно-красными.
— А тебе все мало удовольствий? — произнес Тейн у уха Честити, проведя пальцами по ее колену, прежде чем медленно и нежно скользнуть ими по внутренней части ее бедра, остановившись как раз перед влажными завитками. Честити выгнулась навстречу его руке, и Тейн поспешил отдернуть пальцы, испугавшись, что, если он коснется ее там, все будет потеряно. Но перед мысленным взором вдруг предстала собственная рука, сжимавшая хрустальный колпачок от духов. Помнится, он был так возбужден, дразня ее ласками холодного хрусталя. Он хотел скользнуть внутрь ее пальцами, поглаживая, наполняя ее.
— Тейн… — произнесла она его имя, моля не прекращать любовную игру. — Пожалуйста…
— Доставь себе удовольствие сама, — предложил он, кладя ладонь Честити ей на грудь. — Изучай свое тело и дари ему наслаждение, которого оно так жаждет.
— Я не могу… это не…
— Покажи мне, как ты ласкаешь себя.
Ее щеки запылали ярким огнем.
— Ты уже знаешь.
— Я хочу наблюдать за тобой, — тихо пропел Тейн у виска Честити, и его пальцы снова ласково коснулись ее кожи, успокаивая нетерпеливую жажду страсти. — Зажми свои груди и соски между пальцами и покажи мне, каких нежностей ждешь от меня.
Ладони Честити послушно легли на груди, сведя их верхушки вместе, а большие пальцы принялись кружить над сосками, на глазах превращавшимися в напряженные горошинки. Глаза Честити плотно закрылись, а губы, напротив, распахнулись, испуская тихие судорожные хрипы.
— И что ты чувствуешь?
Хриплый стон оказался единственным ответом, на который была способна сейчас Честити. Тейн улыбнулся, заметив, как она поглаживает груди все быстрее, резче, вызывая в нем потребность скользнуть между ними членом и двигаться вот так, необузданно, забыв обо всех запретах.
— Теперь положи руку на свой холмик.
Тейн видел нерешительность, отразившуюся на лице Честити, слышал ее притихшее дыхание. И все же, поколебавшись, она позволила своему обольстителю взять ее руку в свою и положить соединившиеся пальцы на створки влажного лона. Принц увидел, как резко выпрямился его член от этой соблазнительной картины — собственные длинные пальцы, лежащие поверх ее, потом пальцы Честити, проникающие между складками лона, поглаживая, изучая, кружа в этом сверкающем сладостном меду. Настойчивая потребность поддаться своим желаниям, проникнуть ртом внутрь ее тела, ощутить вкус того, что так решительно отвергало его наяву, с яростью пронзила Тейна. А Честити уже извивалась от сладостной муки, ее бедра медленно, обольстительно выгибались, следуя движениям ее пальца, кружившего над сочащимся влагой лоном.
— Ты просто чертовски прекрасна! — прорычал Тейн у ее горла, не в силах оторвать взгляд от тонких белоснежных пальчиков, погруженных в розовый шелк.
— Ты наблюдаешь за мной? — задыхаясь от блаженства, произнесла она.
Воспоминания о том, что произошло вечером, снова нахлынули на Тейна, внизу живота все заныло, сжалось, и он погладил себя, не в силах вынести эту пытку неудержимым желанием. Похоть требовала разрядки. Он сам отчаянно нуждался в разрядке. Оставалось только молиться, чтобы Честити как можно быстрее сбросила скрывавшую ее наяву пелену добродетели и пришла к нему, готовая отдавать и принимать. Разделять с ним физическое удовольствие.
— Тебе доставляет наслаждение наблюдать за мной?
— Да, — простонал принц. «А еще мечтать, — пронеслось у него в голове. — Фантазировать о тебе». Все это доставляло ему несказанное блаженство.
Не в силах больше сдерживаться, Тейн сжал член и принялся накачивать его в руке вверх и вниз, наблюдая, как Честити ублажает себя, упиваясь самоудовлетворением. Принц никогда прежде не ласкал себя на глазах у кого-то, предпочитая, чтобы его любовницы выполняли эту задачу за него. Но было в этом бесстыдном поглаживании перед Честити нечто будоражившее его чувства. Нечто заставлявшее кровь закипать, а член — болезненно пульсировать от осознания того, что она наблюдает за ним и слушает стоны его удовольствия.
— Тейн, — выдохнула Честити, неумолимо приближаясь к моменту сладостной кульминации. — А ты… ты когда-нибудь делал это, думая обо мне?
— Да… — сквозь зубы прошипел он, все яростнее двигая рукой вверх-вниз и жадно наблюдая, как Честити распаляет свою собственную страсть. И он вспомнил о том, как подглядывал за Честити, сидящей в ванне и скользящей мылом по своим грудям, как доводил себя до оргазма рукой, глядя, как пена покрывает ее лоно… Эти обольстительные картины ударили Тейну в голову, заставив еще больше распалиться и ощутить невероятной силы возбуждение — такое, которое не чувствовал, должно быть, еще никогда. Даже похоть заурчала от удовольствия, утолив свои аппетиты этим невинным подобием любовной игры. — Честити… — прошептал Тейн, продолжая энергично работать рукой. — Скажи мне, — уже прорычал он, изучая ее лицо и понимая, что она уже парит на грани оргазма, — ты когда-нибудь хотела положить ладонь между своих ног и ласкать себя, представляя, будто это мои пальцы ведут тебя к блаженной кульминации?
— Да! — вскричала Честити, и ее бедра резко дернулись, а дыхание стало еще более судорожным и частым.
Снова зарычав, будто дикий зверь, Тейн метнулся к ней и выплеснул семя на ее пышные ягодицы. Потом, утомленный, он рухнул обратно на постель, прижимая Честити к себе, и ароматы их возбуждения смешались, пропитав воздух тихой комнаты.
— Теперь, когда тебе страстно захочется почувствовать мое прикосновение, ты сможешь доставить себе удовольствие, не так ли? — спросил Тейн, и Честити стыдливо кивнула, спрятав лицо у него на груди. — Честити?
