– Подойдите сюда и сядьте рядом. Как только мы будем готовы, начнется церемония.
– Я думала, что по обычаю необходимо, чтобы невеста поиграла в недотрогу и в страхе бегала по всему лагерю в то время, как ваши храбрые мужчины должны ее ловить, – с презрительной холодностью сказала Вита.
Девушка с удовольствием увидела удивление, мелькнувшее в темных глазах шейха, прежде чем он ответил на ее выпад:
– Мы действительно ожидаем от невесты, что она станет проявлять свою девичью скромность и застенчивость, но только после свадебной церемонии, а не до нее.
Они говорили по-английски, и Вита по реакции присутствующих здесь мужчин поняла, что они не понимают ее родного языка. Она добавила все с тем же холодным вызовом:
– И вы на самом деле собираетесь вести себя столь диким, нецивилизованным образом?
– А я бы сказал, что веду себя даже слишком цивилизованно, – насмешливо возразил ей шейх Фарис. – Ведь, в конце концов, я мог бы овладеть вами и безо всякой свадьбы!
– Эта свадьба – всего лишь насмешка надо мной! – возмущенно воскликнула Вита. – Ведь вы даже не спрашиваете моего согласия!
– Нет, это просто подходящий случай для того, чтобы… устроить пир… И я могу сказать, что для меня этот случай во всех отношениях счастливый. Как я уже говорил вам, вы прекрасны!
– В ваших устах это звучит отнюдь не как комплимент, – довольно резко сказала Вита.
Он вновь насмешливо улыбнулся, и Вита поняла, что все бесполезно. Что бы она ни сказала, что бы ни сделала, на него это не произведет никакого впечатления.
Шейх был слишком уверен в своей силе и власти над ней, а также в том, что может делать все, что захочет. Но она все же решила сделать еще одну попытку убедить его отказаться от своей затеи. Очень медленно девушка подошла к шейху и сказала умоляющим голосом:
– Позвольте мне уйти. Вы знаете так же хорошо, как и я, что все это не принесет счастья ни мне, ни вам!
– Ну, что касается меня, то можете не беспокоиться. Вы дадите мне то, что я всегда жаждал, но в чем ваша кузина отказывала мне. Теперь я могу считать себя самым счастливым человеком в Сирии.
И Вита, к своему удивлению, поняла, что в его словах не было и намека на сарказм. Когда он безо всякого стеснения разглядывал ее, останавливаясь долгим, жадным взором на соблазнительных изгибах ее тела, отчетливо проступающих сквозь тонкую ткань платья, его темные глаза загорались от страсти.
Но во взгляде шейха Фариса было нечто неприятное, нечто отличавшееся от того огня, что пылал в глазах другого человека. И Вита знала теперь, что тот взгляд, который снился ей во сне и преследовал наяву, был взглядом человека, который не просто сгорал от страсти, но и любил.
И девушка в полном отчаянии молча взывала сейчас к тому единственному человеку, который мог ее спасти, словно он мог услышать крик, рвущийся из самых глубин ее души.
«Помоги мне! Спаси меня!» – мысленно взывала она, уверенная, что если он любит ее так же, как она, то не сможет не почувствовать, не услышать ее отчаянный зов о помощи, не сможет не понять, как он нужен ей сейчас.
Шейх Фарис протянул руку и указал место возле себя, где надлежало, по его мнению, сидеть девушке.
Понимая, что ей не остается ничего, кроме как подчиниться, Вита медленно села. Каждый нерв был напряжен, ее била еле заметная дрожь, и все же девушка высоко держала голову, стараясь не подать виду, что ей страшно, и делая все, чтобы наблюдающие за ней мужчины не заметили, какого труда ей стоит сохранять эту видимость гордого спокойствия.
Обращаясь к собравшимся, шейх произнес несколько слов на арабском, которые их, видимо, очень позабавили, а затем щелкнул пальцами.
И в ту же секунду в шатер вошел человек с маленьким ягненком в руках.
Через откинутый полог Вита могла видеть бескрайние пески пустыни. Еще не наступил полдень, но солнце палило немилосердно.
Когда шейх поднялся со своего места, Вита уже знала, что за этим последует. И в ту же секунду она поняла, что должна сделать.
Казалось, кто-то вложил в голову Виты эту мысль, кто-то направлял каждое ее движение, подсказывал каждое слово, которое она должна будет произнести, представив ей всю сцену от начала и до конца. И девушка, ни минуты ни колеблясь, подчинилась этой воле, не думая, чем все может закончиться для нее. Даже такой выход был лучше, чем тот, что ждал ее в плену шейха Фариса.
Шейх повернулся к Вите, и его полные, чувственные губы искривились в злорадной усмешке.
– Сейчас я перережу горло этому ягненку, – сказал он, – и с этой минуты вы станете моей женой!
– Это очень странный обычай, – медленно произнесла Вита, также поднимаясь на ноги. – Я должна при этом стоять возле вас?
– Если это доставит вам удовольствие, – все так же улыбаясь, отвечал шейх.
– Я бы не хотела нарушать ваших традиций.
Она прошла вместе с шейхом через шатер к выходу – туда, где стоял человек, держащий ягненка.
Когда шейх подошел к нему, один из рабов протянул ему поднос, на котором лежал длинный тонкий нож с украшенной драгоценными камнями ручкой. Шейх уже протянул руку, чтобы взять его, но Вита оказалась проворнее.
Она схватила нож и быстро отступила назад так, чтобы между нею и всеми остальными оказалось достаточно большое пространство и никто не смог подойти к ней сзади.
– Жертвой будет не ягненок, а я! Все равно мне незачем жить, если твои грязные руки коснутся меня!
Она схватилась обеими руками за рукоятку и приставила лезвие к левой стороне груди.
В безмолвной тишине раздался шумный вздох, и Вита поняла, что шейх Фарис на какое-то мгновение растерялся. Такого поворота событий он никак не ожидал.
Мужчины также застыли в изумлении, прекратив курить, и смотрели во все глаза.
Молчание, повисшее в шатре, нарушалось только жалобным блеянием ягненка.
– Я сделаю это – не сомневайтесь, – сказала Вита решительно. – Если вы не дадите мне слово чести, что забудете весь этот фарс со свадьбой и не отпустите меня, я убью себя. Мне нечего терять.
– Вы этого не сделаете! – заявил шейх, к которому уже вернулась прежняя уверенность. – Ни одна женщина, тем более столь красивая, как вы, не захочет умереть таким образом.
– Я не боюсь смерти, – возразила Вита все тем же спокойным тоном. – Я боюсь только попасть к вам в руки.
Шейх, немного поколебавшись, сделал шаг по направлению к ней, и в ту же секунду Вита подняла руки и слегка нажала на нож, так что его кончик пропорол тонкое платье и поцарапал нежную кожу. Кровавое пятнышко мгновенно выступило на белоснежной ткани.
Вита понимала: шейх Фарис попытается сделать все, чтобы перехитрить ее.
Однако сзади подойти к ней было нельзя, а мужчины, с интересом наблюдавшие всю эту сцену, вмешиваться, кажется, не собирались.
