Врачи, как я узнала позже, несколько дней упорно боролись за мою жизнь. Я постаралась приподняться, но голова закружилась, и я упала на подушку.
— Не вздумайте подниматься. Вам это еще рано, — строго сказал один из врачей, ярким фонариком посветил мне в глаза и произнес какие-то непонятные слова.
Все согласно покивали и разошлись. В палате осталась одна медсестра. Она села рядом со мной и положила на колени блокнот и ручку:
— Простите, у вас есть близкие? Вы должны сообщить их координаты. Мы известим их о том, что с вами случилось.
Я напрягла память и назвала номера мобильных телефонов Светки и Дениса.
— У меня был еще один близкий человек, но его не стало. Вы понимаете, о чем я говорю?
— Мы все кого-то теряем, а кого-то находим, — равнодушно отозвалась сестра. — А теперь я должна заполнить карту.
— Какую карту?
— Медицинскую. Вы у нас числитесь как неопознанная.
Я представилась, но мое имя не произвело на сестру никакого впечатления. Она спросила, где я работаю.
— Я известная актриса. Вы меня наверняка видели по телевизору. Я заплачу за лечение, я за все заплачу.
Медсестра, не говоря ни слова, поднялась и вышла в коридор, оставив дверь открытой.
— Вы знаете, по-моему, у нее что-то с головой, — услышала я. — Она выдает себя за актрису, очень известную…. Но у нее с ней нет ничего общего.
— Такое случается…
— Когда ее доставили в отделение, на ней был какой-то немыслимый мужской тренировочный костюм… И даже трусов не было.
— Что?
— Спортивные штаны были надеты на голое тело.
— Что, белья вообще не было?
— Ну я же говорю. А еще она вела машину босиком.
— Вот как?
— Разве нормальная женщина сидит за рулем без белья и босиком?! И машина вроде как не ее.
— С чего вы взяли?
— При ней никаких документов не было.
— Она дала телефоны родственников?
— Родственников нет, только телефоны друзей.
— Хорошо. Немедленно позвоните и наведите о ней справки.
В коридоре стало тихо, я, кажется, задремала. Очнулась я от слов:
— Телефоны, которые вы дали, заблокированы, — недовольно сказала вошедшая в палату медсестра и проверила мою капельницу.
— Не может быть.
— Мне нет смысла обманывать.
— Что, оба заблокированы?
— Ну да. У вас есть другие номера?
— Странно. Обычно они никогда не отключают свои телефоны.
— Быть может, вы напутали с номерами?
— Нет. Тогда попробуйте позвонить моему рекламному агенту или на киностудию.
— Куда?
— Моему рекламному агенту.
— Девушка, вы в своем уме?! — с раздражением воскликнула сестра.
— В своем, а в чем, собственно, дело?
— Какому рекламному агенту? На какую киностудию? Вы что мне мозги пудрите?
— Хорошо. Позвоните по этому телефону…
Я продиктовала мобильный своего рекламного агента.
Этот звонок все изменил. На следующий день я оказалась в отдельной палате «люкс», уставленной цветами. У входа дежурил бдительный охранник. О том, что я попала в автомобильную аварию, раструбили все газеты. Пришла куча телеграмм, открыток, посылок и даже денежных переводов…
Я поняла, что не имею права долго болеть, потому что уже не принадлежу себе, я нужна людям. Я нужна тем, кому плохо и хорошо, кто безмерно счастлив и глубоко одинок. Во всех газетах писали, что я не справилась с управлением и врезалась в бетонную стену, и только одна «желтая» газетенка заявила, что я врезалась в эту самую стену в состоянии сильного алкогольного опьянения.
Утром дверь палаты распахнулась и на пороге появился Денис, кативший Светкину коляску. Я слабо улыбнулась и закричала что было сил:
— Светка, Денис! Родненькие мои, дорогие!
Светка громко заголосила, подкатила свою коляску ко мне. Денис сел рядом. На глазах его были слезы.
— Господи, вы помирились! Я так мечтала, чтобы вы наконец помирились! Дороже вас двоих у меня никого нет!
Денис смотрел на меня с нескрываемым обожанием.
— И где тебя черти носили?! — голосила Светка. — Мы уже не знали, что и думать! Уже и похоронить тебя успели, мысленно, конечно, но все равно верили, что все будет хорошо, что ты объявишься.
— А почему у вас мобильные отключены?
— У нас номера поменялись.
— Тоже мне! Нашли когда менять…
— Так из-за твоих поклонников и поменяли. Как только они их узнают? Прямо напасть какая-то, — пожаловалась Светка. — И так больно, а они, изверги, еще больнее делают.
Светка плакала и целовала мои руки. Когда она наконец успокоилась, то громко присвистнула и покачала головой:
— Ну, мать, ты даешь.
— Что?
— Ты на себя в зеркало смотрела?
— Нет.
— И не смотри лучше.
— А что, страшная?
— Не то слово. Сейчас можно запросто подписывать контракт на ужастики. Самое время поменять амплуа.
— Пошла ты…
— Да так, шутка.
Светка достала платок, смахнула слезы и посмотрела на меня, потом на Дениса, пожала плечами и пробурчала недовольно:
— Я, конечно, понимаю, что мешаю, но я тоже по тебе соскучилась…
— Светка, родненькая моя, да ты ни грамма не мешаешь, — рассмеялась я.
— Мешаю. Вам, наверное, поворковать хочется. Поговорить. Твой женишок весь извелся. Постарел даже, все нервы мне вымотал. Говорит, что это я тебя довела. Я ему объясняю, что не я, а он, а ему хоть кол на голове теши. Он у тебя упертый, как бык.
Света оставила нас одних. Я почувствовала, что волнуюсь. Денис взял меня за руку и поцеловал в щеку.
— Привет. Ты как?
— Жива.
— Не знаю, как я без тебя не умер.
— Живой… — Я опустила глаза.
— На черта нужна такая жизнь!
— Какая?
— Жизнь, где нет тебя.
Я посмотрела на Дениса со слезами на глазах и в который раз подумала о том, что МАКСА НЕ СТАЛО…
— Денис, мне нужно столько тебе рассказать…
— Позже. Ты еще очень слаба. Придет время, и ты мне все расскажешь.
— Денис, я очень страшная?
— Ты очень красивая.
— Не ври, пожалуйста.
