Ник покачал головой.
— Это тебе не Тарнсберг. Здесь черная накидка не спасет от беды. Местный люд не отличит подмастерья-волшебника от помощника конюха.
— Мне случалось работать и в конюшнях, так что меня нельзя назвать беспомощным, — сказал Рэндал. — Как и все ученики, я прослушал курс мастера Иссена о самообороне магическими средствами.
— Прослушать-то прослушал, — возразил Ник. — Но для постороннего глаза ты всего лишь юнец, и вряд ли заклинание поможет тебе после того, как тебя огреют сзади дубинкой по голове.
Рэндал рассмеялся.
— Ну что у меня воровать — пять медных грошей да книгу с заклинаниями?
— Да хоть твои ботинки, — указал Ник на ноги приятеля. — Как ты верно заметил, времена нынче нелегкие, а в этом году жизнь лучше не стала. Каждый добывает свой хлеб как умеет.
Понимаю, — ответил Рэндал и перестал улыбаться. — Я уже рассказал тебе о разбойниках, которые хозяйничают на дорогах близ Таттинхема и грабят путников на постоялых дворах. Но не думал, что столкнусь с этим же здесь, на Королевской дороге, в самом сердце Брисландии.
— Разбойников хватает повсюду, — вздохнул Ник. — Поэтому не полагайся только на заклинания и будь начеку. Постарайся не попасть в беду.
— Не попаду, — пообещал Рэндал старому другу. — До завтра.
— До завтра.
Дверь плотницкой мастерской закрылась, и Рэндал остался в темноте. Он покрепче стиснул длинный дорожный посох и зашагал по улице.
При тусклом свете ущербной луны, озарявшем дорогу, Рэндал шел по узким переулкам Синжестона к таверне. Несмотря на слова Ника, он не слишком беспокоился о том, что на него могут напасть. В его теле еще сохранилась сила и быстрота реакции, заложенные в детстве, когда его, юного оруженосца, обучали боевым искусствам в замке Дун. Пусть он никогда больше не пустит в ход меч, у подмастерья-волшебника имелись в запасе и другие способы защитить себя.
Все еще блуждая мыслями в воспоминаниях о прошедших днях, Рэндал свернул на Гончарную улицу и направился в «Зеленую Ветвь», таверну, в которой он остановился. Постояв немного в обеденном зале, он прислушался к чистому нежному голосу, доносившемуся сквозь гул разговоров посетителей:
Пускай белеют буруны
И ветры буйные шумят,
Покуда все мои сыны
С войн не воротятся назад.
Издалека Рэндал помахал рукой певице — худенькой темноволосой девушке в мальчишеской одежде. Она сидела на импровизированной сцене в дальнем конце зала, играла на лютне и пела. Девушка кивнула ему и, ни на миг не сбившись с такта, продолжила играть.
Рэндал сел за стол в уголке и стал слушать пение. Лиз, уроженка Окситании, далекой страны на юге, умела играть на лютне, была певицей и акробаткой. Пением и музыкой она неплохо зарабатывала себе на жизнь.
Закончив песню, девушка прошла через зал и села рядом с Рэндалом.
— Как прошел день? — осведомилась она.
— Хорошо, — ответил он. — В здешнем университете не стали возражать против того, чтобы вольный подмастерье-волшебник покопался у них в библиотеке. Правда, я не нашел ничего магического, но старые книги — вещь таинственная, никогда не угадаешь заранее, что в них удастся обнаружить. Кстати, знаешь, кого я нашел? Ника! Он работает в мастерской у плотника, доволен жизнью. Собирался прийти сюда завтра.
Лиз радостно улыбнулась.
— Вот здорово! Страшно подумать, что было бы со мной, если бы не он. Помнишь? В Тарнсберге, когда я голодала, он отдал мне свою лютню, чтобы я смогла зарабатывать на жизнь. Сегодня вечером мне нужно исполнить еще одну песню. Подождешь?
— Нет, я слишком устал. Поднимусь к себе и лягу спать пораньше.
— Тогда увидимся утром, — сказала девушка.
— До утра, — ответил Рэндал и встал. Оставив певицу за столом он направился через переполненный зал к лестнице.
У подножия лестницы его встретил хозяин гостиницы.
— Погоди, волшебник, надо словом перемолвиться.
Рэндал остановился, поставив ногу на нижнюю ступеньку.
— Если ты хочешь поговорить о тех крысах, которых я выгнал из твоей кладовой, то я предупреждал: долговременное изгоняющее заклинание стоит дороже, чем мои кров и стол.
— Нет, — ответил хозяин. — День за день — такие условия меня устраивают. Крысы уже разбежались. Но если бы ты смог так же ловко разогнать блох и клопов в постельном белье…
— Десять медяков, — машинально заявил Рэндал.
— Шесть, — ответил хозяин.
— Восемь, — сказал Рэндал. — Половину вперед.
— Договорились, — согласился хозяин. — Расплачусь утром.
Поднимаясь по лестнице в свою комнату, Рэндал улыбнулся про себя. «Восемь медных монет, и еще пять у меня в кармане — не так уж плохо». Тринадцать медяков — разве много это по сравнению с теми богатствами, которые он оставил, когда отрекся от рыцарской доли и решил стать волшебником? Но здесь, в Синжестоне, за одну медную монету можно было купить хороший ужин в «Зеленой Ветви» да еще и заплатить за ночлег в уголке, на полу.
Но магические навыки сослужили Рэндалу хорошую службу — он мог позволить себе даже такую роскошь, как отдельная комната на втором этаже. Он остановился у двери, положил руку на защелку и прошептал заклинание, отпирающее дверь. В мозгу зазвенел тревожный колокольчик. Кто-то входил в его комнату после того, как утром он запер ее, и этот неизвестный до сих пор был внутри.
Рэндалу вспомнились слова Ника об осторожности.
А вдруг там, внутри, притаился вор? «Что ж, я захвачу его врасплох», — подумал юноша и приготовил заклинание магического удара. Потом распахнул дверь и вошел в комнату — но внезапно остановился на пороге.
Магия! Комната была пропитана незнакомым волшебством. Шрам на правой ладони Рэндала болезненно заныл. Эта магия была чужой, он ни с чем подобным не встречался. Юноша вызвал небольшой шар холодного пламени и в его призрачном голубоватом сиянии оглядел комнату.
В углу послышался скрипучий стон. С колотящимся сердцем Рэндал проворно обернулся.
— Чародей…
Еле слышный шепот доносился с кровати в углу. В полумраке Рэндал разглядел лежащего на ней старика. Его лицо в синеватом свете холодного пламени казалось изможденным, пепельно-серым. Превозмогая страх, Рэндал подошел к койке и схватил старика за плечо.
Но, едва коснувшись иссохшего тела, юный волшебник отдернул руку. На старике была накидка вольного подмастерья, такая же, как у самого Рэндала, только ветхая и рваная. Но не грязная, засаленная ткань заставила Рэндала отдернуть руку — он испугался леденящего ощущения пустоты, пронзившего его в тот миг, когда ладонь легла на плечо незнакомца. Казалось, старик был пустым, как высохшая тыква, но в то же время исполненным такой мощи и энергии, с какими Рэндал никогда не сталкивался.
