— Ага, — вздохнул Эрик. — Их, знаешь ли, полезно проветривать.
Зафод похлопал его по плечу.
— Тебе, приятель, стоит последить за душевным здоровьем.
— Спасибо. Это первые добрые слова, что я слышал с тех пор, как подрядился в тот набег на Британию. Я, может, даже прослезился бы, если б мог.
— Всегда пожалуйста. Зафод Библброкс всегда готов нести радость в такие места, которые другим президентам недоступны.
Эрик подслеповато прищурился, поднеся блокнот к самым глазам.
— А, да. Библброкс. Хейми-лыжник звонил мне насчет тебя. Только забыл упомянуть, что ты из смертных. Зачем щадить сердце старины Эрика, если он и так мертв? И так всегда.
— Я вообще-то Тора ищу.
Эрик оживился.
— Э, его-то найти проще простого. «Колодец Урдов». Ступай к Иггдрасилю, самому огромному вязу, от него налево… только единорогам денег не давай, они от этого наглеют. И еще: встретишь вдруг парня с носом, типа крючковатым, откликающегося на «Лейф» — передай ему: сдается мне, мы с ним глазами случайно поменялись.
Даже Зафод при всех своих способностях без труда нашел золотое дерево — и это при том, что его то и дело отвлекали толпы похожих на зомби оживленных викингов, шатавшихся по улицам, стискивавших костлявыми лапищами корзины с бельем из прачечной или волочившихся на поводке за крошечными собачками.
— Фигня какая, — раздражено буркнул он. — У них у всех крючковатые носы.
Дерево оказалось огромно. Его сверкающие ветви спускались до самой земли под тяжестью привязанных к ним мечей и щитов павших героев, а также рекламы фирмы-изготовителя готовых завтраков, каковая, если верить надписи на биллбордах, являлась генеральным спонсором транспортировки павших героев валькириями с поля боя.
Зафод махнул рукой на поиски парня по имени Лейф и свернул в захламленного вида переулок, со стен которого осыпался хлам, потому что они и состояли из хлама. Впрочем, поскольку дело происходило все-таки в волшебном королевстве, хлам летел и обратно с земли на стены.
— Ну и хлам, — не выдержал Зафод, отметив про себя, что фраза эта не только отображала его эмоции, но и констатировала факт, а также могла служить предостережением тому, кто по чистой случайности шел за ним следом.
— Это ты мне, чувак? — произнес зычный голос, и Зафод сообразил: то, что он принял за сталагмит из мусора, на деле представляло собой пробившийся сквозь булыжную мостовую грязный-прегрязный корень вяза Иггдрасиля.
— Прошу прощения, — спохватился Зафод, ощущая некоторую неловкость от разговора с деревом. — Я принял тебя за деталь местной канализации.
— Не слишком и ошибся, — буркнул Иггдрасиль; никакого рта или других органов речи при этом не наблюдалось — неудивительно, что Зафод не сразу определил источник звука. — Тут прямо на землю, знаешь сколько дерьма выливают… а мне все это корнями впитывать. И еще потом кое-кто удивляется, почему у меня IQ понизился. Как пожрешь, так и… в общем, так и думаешь.
— Я тут Тора ищу.
— Большого Рыжего? Вот в эту дверь, прямо перед тобой.
Зафод сощурился в полумраке, однако отыскать дверь оказалось не легче, чем органы речи Иггдрасиля.
— Не вижу никакой двери.
— Для этого нужно произнести волшебное слово.
Зафод потер виски и сосредоточился.
— Ладно. Не говори. Сейчас… сейчас… Всплывает в памяти. Не «Дерево — это круто»?
— Лесть любые двери откроет, — хмыкнуло дерево и раздвинуло заросли плюша на отсыревшей стене. Под ними обнаружился проем, из которого сочился никотиново-желтый свет. — Валяй, чувак, заходи.
Зафод сделал шаг внутрь. Ему не пришлось пригибаться, поскольку дверь пробивали для заметно более крупной особы.
Планета Бабуля
Стоя у окна своего кабинета, Хиллмен Хантер любовался тропическим великолепием планеты, приобретенной им на краю туманности.
Все правильно сделал, Хилли, произнес голос покойной бабули у него в голове. Не увези ты этих людей с Земли, составляющие их атомы уже разлетались бы теперь по Вселенной. И как ты думаешь, что бы они предпочли — некоторые ущемления гражданских свобод или смерть?
Хиллмен понимал, что бабулин голос прав, но никак не мог отделаться от ощущения, будто где-то — он никак не мог определить, где именно, — его надули. Можно было провернуть всю эту сделку с большей выгодой, но Зафод Библброкс каким-то образом скрыл от него подобную возможность, и теперь Хиллмену было больно думать о том, что его облапошил такой очевидный тупица.
На столе загудел вызов по внутренней связи, и Хиллмен отвлекся от созерцания пейзажа. Он помахал рукой над датчиком, и над столом возникла маленькая голограмма его секретарши.
— Да, Мэрилин?
— Тут вас хочет видеть одна леди.
— Она записана на прием?
Мэрилин надула губки, словно затруднялась с ответом.
— Она говорит, ее запишут.
— Как-то это немного загадочно, Мэрилин. Попроси ее, пусть прояснит немного.
Прежде чем Мэрилин успела ответить, в кресле для посетителей напротив рабочего стола Хиллмена возникла женщина. По прошлым собеседованиям Хиллмен уже привык к тому, что соискатели, мерцая, материализуются перед его столом, однако эта женщина возникла как по щелчку выключателя.
— Госспади! — охнул он.
— Вообще-то нет, — возразила та. — Меня зовут Гея, мистер Хантер. — Голос у нее был умиротворяющий, можно сказать, даже слегка убаюкивающий.
— Ах, да. Гея, Мать-Земля. — Хиллмен порылся в стопке резюме. — Вообще-то в мои намерения не входило проводить собеседования с божествами женского пола.
Гея уставила в Хиллмена взгляд своих темно-карих глаз.
— Конечно, но ради меня вы сделали бы исключение, так что я просто решила поторопить события.
В сочетании с голосом взгляд действовал прямо-таки гипнотически, и Хиллмен вдруг понял, что общество этой привлекательной леди ему нравится. Весьма.
— Возможно… Возможно, вы поступили разумно.
Лицо у Геи напоминало формой сердце с пунцовыми, чувственным губами.
— У вас ведь найдется время поговорить со мной, правда, Хиллмен?
— Да. Госспади, ну конечно, черт подери.
— Я Мать-Земля, но Земли меня лишили, вот я и нашла себе новый дом. Я могла бы быть счастлива здесь. И вы, кстати, тоже.
— Да, Мать-Земля. Счастлив, как свин…
— Я полагаю, нужда в дальнейших собеседованиях отпала?
— Разумеется. Зачем мне другие кандидатуры?
Гея улыбнулась и подалась вперед, ближе к нему. Хиллмен обратил внимание на то, какие у нее пальцы — изящные, но сильные.
