Книга Астронавты. Отвергнутые космосом, страница 3. Автор книги Рина Грант

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Астронавты. Отвергнутые космосом»

Cтраница 3

— Не, на корабль ближе, — Живых огляделся. — На чем бы его перенести?

Бой-Баба, оскальзываясь и морщась от боли в оплетенных металлом искусственных мышцах, заспешила обратно к транспортеру. В два прыжка взлетела по лесенке, задрала заднее сиденье и вытащила пакет с термопокрытием.

— Чего сидишь, помоги! — кинула она съежившемуся в кресле Питеру Маленькому. Питер вздохнул и начал выбираться наружу, а Бой-Баба уже громыхала по ступеням вниз.

— Перекладывай его!

Вдвоем с Живых они развернули термопокрытие на камнях. Питер суетился вокруг и издавал сочувственные звуки.

— Странно вообще-то, — Живых опустился на колени и приподнял незнакомца за плечи. — Что он в таком состоянии за двадцать километров от базы делает?

Бой-Баба усмехнулась.

— Я тебе про эти базы такого могу рассказать — последнюю веру в людей потеряешь. Голову ему придерживай, — бросила она Питеру.

Тот неловко пристроился сбоку.

— Раз. Два. Взяли!

Вместе переложили поселенца на термопокрытие и понесли. Раненый оказался тоже модифицированный, вроде нее с Живых: сквозь костюм прощупывалась могучая сталь протезов. Человек заваливался на бок и норовил соскользнуть в снег, так что эти двести с гаком кило приходилось еще и придерживать. Голова в шлеме бессильно упала набок, сквозь запотевшее стекло смотрели искаженные мукой глаза.

— Заноси, — скомандовала Бой-Баба, забыв, что вообще-то главным на борту транспортера был Питер. Он — член командного состава, она с Живых — неквалифицированный техперсонал, корабельная прислуга. Но Питер еще ни разу на ее памяти не принял самостоятельного решения. Так что пусть уж не обижается…

— Давай сюда, — Живых распахнул заднюю дверь, скинул с сиденья на пол шоколадные обертки и пустые банки и опустил спинку.

Втроем они подняли и перенесли поселенца на сиденье. Питер щелкнул рычажком, и крышка люка со скрежетом опустилась. Заработали нагнетатели, восстанавливая дыхательную смесь на борту транспортера. Питер забрался в свое кресло и начал надевать наушники, чтобы связаться с кораблем.

Бой-Баба кое-как притулилась рядом с поселенцем на краешке заднего сиденья, обхватив его за плечи свободной рукой. Если неловко повернешься, все тело пробирала боль, а по искусственному глазу иногда пробегала рябь, но это уж, видно, до следующей модификации. Доверия европейским врачам у нее не было, но на этот раз выбора не оставалось: страховку перед полетом ей оформляла голландская сторона.

— Открыть ему шлем, может?

— Мы же не знаем, что с ним, — наконец подал голос Питер. — А вдруг там зараза какая? — Он с сомнением оглядывал поселенца, отодвинувшись в самый угол кресла, подальше от раненого. — На наших базах последнее время эпидемия за эпидемией. Здесь все было благополучно, но лучше перестраховаться.

Питер покачал головой и отвернулся к передатчику.

Лампочка на щитке жизнеобеспечения пораженного мигала ровно. Бой-Баба погладила его по руке, и лампочка замигала быстрее.

— Заводи, — сказала Бой-Баба. — Возвращаемся.

Питер повернулся в кресле, изумленно уставился на нее.

— Зачем? Не проще ли доставить пострадавшего к ним на базу? Это их человек, не наш. Разве не так?

Она вздохнула:

— Питер, до базы три часа ходу. Пока доедем — ночь будет, мороз ударит. Доставим к нам в медблок, Рашид окажет первую помощь. А завтра все равно к ним ехать, тогда и отвезем.

— Но если он был болен или ранен… тогда почему он ушел с базы? — Питер покачал головой. — Их медблок оборудован гораздо лучше нашего. Разве не так? Почему мы должны тратить на них наши медсредства?

В его рассуждениях была логика. Вот что больше всего пугало Бой-Бабу в этом рейсе.

— Наше дело довезти, — сказала она, — а уж медик пусть разбирается.

Питер Маленький с сомнением покачал головой и покрутил пальцами рычажки на панели управления. Живых пристегнул поселенца ремнем.

В наушниках раздался хрип. Из-за спины Питера Бой-Баба бросила взгляд на приборную панель — давление в транспортере восстановилось — и дала Живых знак снимать с раненого костюм. Вдвоем они осторожно отщелкнули шлем. Бой-Баба тут же выхватила из аптечки квадрат марли и принялась бережно отирать взмокшее сине-черное лицо. Поселенец застонал.

— Осторожно! — вскрикнул Живых, указывая пальцем.

Бой-Баба отняла марлю — и вопль встал колом в горле. Под ее руками кожа на живом еще лице лопалась, испуская прозрачную сукровицу, тут же застывавшую кристаллами, похожими на скопления снежинок. Налитые кровью, изрезанные прожилками снежных кристаллов глаза смотрели на астронавтов, горло сотрясалось от хрипов. Закраина гермокостюма на глазах зарастала такой же белой коркой.

— Ну вот, мать, и долетались, — тихо проговорил Живых. Она посмотрела на него. Он — на нее. — Че таращишься? Снежной чумы не видела?

— А кто ж ее видел, — разлепила пересохшие губы Бой-Баба. — Что стоим, поезжай! — повернулась она к Питеру. Но тот полустоял в своем кресле, уставившись на пораженного. Его взгляд с изумлением переместился на Бой-Бабу.

— Уже поздно… ехать. — Он покачал головой и опустился в кресло. — Ему уже не помочь. — И добавил шепотом: — Может быть, и нам тоже…

Бой-Баба с Живых переглянулись. Живых резко развернулся к Питеру.

— Слушай меня внимательно, — проговорил он. — Мы все в гермокостюмах. Через них никакая зараза не проникнет. Когда вернемся, пропустим транспортер через дезинфекционную камеру, а этого положим в изолятор. А завтра вернем его на базу. Бояться нечего.

Питер переводил взгляд с Живых на Бой-Бабу и обратно. У нее было сильное чувство, что он чего-то не договаривает. Но ей некогда было задумываться.

Питер помедлил. Сглотнул и предложил:

— Давайте лучше его вытащим и здесь оставим? Вон там за камнями спрячем. Никто не увидит.

Он оглядел обоих и добавил тише:

— Мы же случайно его нашли. Могли и не заметить. Разве не так?

Живых обменялся взглядами с Бой-Бабой, подошел, легко поднял Питера Маленького под мышки и перетащил в соседнее кресло. Бой-Баба перелезла через спинку в кресло водителя. Транспортер затрясся и медленно двинулся задним ходом, разворачиваясь на узком отрезке льда посреди провалов.

Питер понурился, но спорить с ними не стал. Да и куда с ними спорить! Бой-Баба вроде и привыкла, что на человека после аварии стала мало похожа, но всякий раз вздрагивала, уловив краем единственного искусственного глаза свое отражение в полированном металле аппаратуры. Нарощенные мышцы, оплетенные сталью, многофункциональные органы, тефлоновые сосуды — своего в ней осталась только коротко стриженная голова с какими-никакими мозгами. Да еще под заплатами клонированной кожи билось свое, старое сердце. Что есть, то есть.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация