– Тогда была сильная жара. Мы жили в изолированных номерах. Каждый номер имел собственную канализационную систему…
– Ну? – на этот раз угрожающе.
– Мы жили в диких условиях; канализация очищалась только раз в две недели.
А потом я бросил дрожжи в унитаз, в вашей комнате. И оттуда все полезло, фонтаном. Как мы смеялись, Боже мой! Это сделал я, но и все остальные об этом знали. Это была самая веселая шутка за весь сезон. Вы помните, во что превратился ваш номер? А как пришлось сдирать ковер? Жаль, что прошли те деньки.
Я бы сделал это еще раз, не задумываясь! Конец связи.
Он вытер пот со лба.
– Это ты слишком жестоко, – сказала Евгения между прочим.
Она слышала весь разговор.
– Ты это о чем?
– Не притворяйся, я еще вчера поняла, что Коре жив.
– Ну не замерзай, поцелуй еще раз, – сказала Кристи, обняла его и прижалась. – Тебе ведь хочется.
– Нам лучше уйти с открытого места.
Сейчас они уже были недалеко от каменного пляжа, там, где тропка, достаточно уморив путника, давала ему передохнуть – то есть на самом видном месте.
Кристи быстро все поняла и ее настроение изменилось. Глаза потемнели и погасли. Она поспешила назад.
– Не туда, – сказал Орвелл, – мы будем подниматься по одному из ущелий.
Если что-то произойдет, то спрячемся в пещеру.
Стены ущелий были почти отвесны; это давало надежду на незамеченность.
Впрочем, одних только стен мало.
– Я если там змеи? – спросила Кристи.
– Тогда бы там не было кроликов.
Они полезли вверх. На склоне было несколько тропинок, но все они были открыты. Идущий человек был виден на многие километры вокруг. Ущелья были не такими удобными – из-за множества свалившихся глыб разного размера (от кирпича до автомобиля), некоторые глыбы стояли неустойчиво; все свободное пространство заросло колючим высохшим кустарником, колючки были изуверски изогнуты – как рыболовные крючки. Ущелье, которое они избрали, поднималось почти к самому сосновому (Орвелл окрестил его сосновым) лесу, а после леса оставалось только метров триста открытого пространства. Кузнечиков здесь было так много, что приходилось давить сразу нескольких при каждом шаге.
Кузнечики цеплялись на одежду и пытались бесплатно проехаться. Кристи, с гадливостью на лице, пыталась их стряхнуть. Не стряхивались. Кроме кузнечиков, попадались красные членистые существа без глаз, возможно, ядовитые. Членистые змейки были невелики, но юрки.
Выстрел!!!
Верхняя часть скалы обрушилась и каменные глыбы покатились вниз. Их падение заставляло дрожать грунт. Стены ущелья загудели.
– Аааааааааааааааа!!!!!!!! – закричала Кристи в тон гудению стен и присела, охватив голову руками. Орвелл дернул ее изо всех сил и потащил в ближайшую пещеру. Она упала и ободрала коленку.
– Я не хочу! – кричала Кристи, – сейчас она мне завалится на голову!
Свод пещеры действительно был ненадежен. Мимо ног прошмыгнули два кролика или зайца или чего-то в этом роде. Один бросился на противоположный склон, а второй сел на камне, приглядываясь. Каменная глыба упала прямо на него, прихлопнула и покатилась дальше. На камне осталась лужица крови; шкурку глыба потащила за собой. Сухой кустарник загорелся. Дым поднимался и втягивался в пещеру, как в дымоход.
– Я умираю, – сказала Кристи, – мне же нечем дышать.
Сверху ударили еще два выстрела. Камнепад стал сильнее и сзади обрушился свод. Вдруг дышать стало легче.
– Что случилось? – спросила Кристи.
– Я думаю, это снова Зонтик.
– Но ведь не было ни какой опасности?
– Просто кончились батарейки.
Он снял браслет и выбросил. Теперь эта вещь совершенно бесполезна. Всегда полагайся только на себя. Еще одно золотое правило.
– Ты меня спасешь?
– Да.
Сейчас дым уже не проникал в пещеру. Видимо, пещерка была вымыта в известняке и во время дождей здесь текла мутная подземная река. Сейчас, когда завалило камнями верхнее отверстие, для дыма уже не было тяги. Все ущелье пылало, но этот костер быстро прогорит – для него слишком мало пищи.
– Почему ты меня поцеловал? – спросила Кристи.
Она начинала успокаиваться и посматривать на сбитое колено.
– Потому что ты мне нравишься.
– Ты мне тоже. Давай отодвинемся от огня.
Выстрелы не прекращались, но теперь они были не слышны, а ощущались лишь как сотрясение почвы.
– Посмотри на эти следы, – сказал Орвелл, – кто, по твоему, это мог бы быть?
Он сразу пожалел о своих словах. Не стоило пугать женщину. Кристи – всего лишь женщина. Будь проклята та планета, которая гонит женщину на возможную смерть.
– Ну, это что-нибудь большое. Оно спускалось. А нога похожа на человеческую, только вытянута.
– Не спускалось, а поднималось. Просто его стопы вывернуты обратно. Это человек-кузнечик. Местная достопримечательность. Только не надо пугаться, все в порядке.
– Тот самый, с вот такой пастью?!!
– С вот такой.
– Он там, наверху?
– Сейчас я проверю.
– Я тебя не пущу!
– По какому такому праву?
– Я не хочу тебя потерять. Это самое древнее право во Вселенной.
– Мне кажется, это не совсем то время и не совсем то место, – сказал Орвелл, глядя на нее.
Кристи продолжила раздеваться.
– Для этого любое время и место подойдет. Разве ты не хочешь сейчас?
Зонтик кружил у корабля, но ничего не мог поделать. Надколотый кусок скалы уже сполз в море, но Хлопушка стояла неподвижно. Зонтик начал рыть тоннель. Он вгрызался в скалу глубже и глубже. Порода была нетвердой – такую он прогрызал со скоростью примерно двух километров в час. Вскоре он закончил один тоннель и начал следующий. Еще несколько дней – и скала под Хлопушкой станет дырявой как сыр. Тогда несколькими выстрелами я их похороню, – думал Зонтик.
Снова включилась связь. Это опять Бат.
– Коре, перестань, я пошутил.
Зонтик не останавливался.
– Мне просто нужно было знать жив ты или нет. Мы все тебя любим. Знал бы ты как мы радуемся сейчас.
– Со мной так не шутят, – сказал Зонтик, но остановился.
– Но, послушай, ты же не хочешь, чтобы тебя действительно разрезали мечом?
Я не знаю, что у тебя произошло, но возвращайся. Мы же твоя команда.
Зонтик догрыз тоннель до поверхности и выполз. Он был среди соснового леса.
