Челнок благополучно пристыковался к «Мете», которая сразу принялась набирать скорость для выхода на скачковый, разгонный вектор. Кровавый Ветер, отойдя на самое минимальное для торпедного оружия расстояние, дал залп из обеих пусковых… Словно новое, ослепительное солнце зажглось в этом пустынном и темном секторе космоса. Несмотря на то что автоматика мгновенно поляризовала экраны и линзы приборов, люди и оборудование надолго потеряли возможность что-либо видеть. А потом звездолет настигла невозможная в вакууме ударная волна.
Стив со стоном попытался пошевелиться. В его глазах все еще плясали огненные зайчики. Во рту явственно ощущался вкус крови. На мостике тускло теплилось аварийное освещение. Экраны и голографические рамки погасли. Почти все панели мигали оранжевыми и красными огоньками. Лишь индикатор системы жизнеобеспечения радовал устойчивым, зеленым, жизнерадостным подмигиванием.
— Ветер, доложить о повреждениях! — с трудом ворочая языком, произнес Стив.
— Ни-хре-на себе бабахнуло! Шучу. Прежде чем начать свой доклад, я хотел бы… ну, словом… извиниться. Мое поведение было попросту недопустимо. Постараюсь впредь так никогда не делать. Я с этим кодированием обязательно разберусь. Именно я со своей спешкой поставил под удар все наши жизни.
— Ладно, будем считать, что извинения приняты. Короче, что у нас с кораблем?
— Проблема с охладителями реактора. Повреждены первая и третья дюзы Стар-драйва. Сбиты антенны дальней и ближней связи. Повреждено устройство для открытия тоннеля для входа в Облако. Сорваны с креплений четыре саркофага. Один из пассажиров, Николай Федоров, погиб. Находился вне кресла. Двенадцать раненых, из них семеро тяжелых. Переломы, внутреннее кровотечение, ушибы разной степени тяжести. Общий диагноз: требуется стационарный ремонт. Ближайшая к нам заселенная планета, Капкан, в системе звезды Пульсена, обладает необходимым нам техническим потенциалом.
— Что за планета? Диктат? — уточнил Стив. Он не ожидал, что все окажется настолько плохо.
— По последним данным — независимая. Дыра редкая, однако тяжелая промышленность на высоте.
— А сколько до нее добираться?
— На одной дюзе — один месяц и семнадцать дней объективного времени. До Облака Лафайета, при той же скорости, да при условии бесперебойной работы реактора — один год, восемь месяцев, семь суток и три часа. Объективных, то есть корабельных. Для сэра Генри пройдет…
— Не надо, я могу и сам подсчитать.
— Это все — при условии, конечно, что реактор будет стабилен, а последняя дюза от нагрузки не перегорит. Какие будут указания?
— Прокладывай курс на Капкан. Что с тяжелоранеными?
— Троих, самых плохих, можете переложить в автохирурги. Два свободны. В третьем уже находится женщина с «Прометея», ее состояние стабильно. Кроме амнезии, пожалуй, ничего серьезного ей уже не грозит. Первая помощь ей оказана, гоните симулянтку драить камбуз. Об остальных пока позаботятся автоаптечки. К поврежденным саркофагам уже высланы ремонтные роботы.
— Пойду, взгляну на реактор. Ольга в сознании? Скажи ей, что я жду ее в машинном. Старт по готовности.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Ольга и Стив, невзирая на предложения толстяка О'Тулла, остались стоять. Хотя кресла и выглядели довольно прилично. Но такому проходимцу, как этот толстячок, ничего не стоило напичкать их всевозможными детекторами и полиграфами. А вот вид из окна его кабинета, положенного начальнику космопорта и располагавшегося на внешней стороне сотого этажа пятисотярусного пирамидального городского комплекса был, на взгляд и Стива, и Ольги, неважнецкий. Из смоговой дымки в отдалении поднимались ввысь силуэты таких же циклопических городов-пирамид, опоясанных кольцами многоуровневых транспортных эстакад и развязок. Поверхность земли пропадала в низко стелющемся мареве ядовитого техногенного тумана.
Сам О'Тулл, впрочем, весьма искренне предполагал, что вид из панорамного окна, как и безвкусная роскошь интерьера его кабинета, произведут на посетителей неизгладимое впечатление. К его счастью, сэр Генри, к примеру, ни за что не пустил бы на свой порог этого жирного проходимца. Так что бедолаге предстояло скончаться счастливым, так и не увидев за всю свою жизнь ни одного действительно приличного интерьера.
— Вопрос номер один, друзья мои. Чем вы собираетесь платить? — Алчные поросячьи глазки директора перебегали со Стива на Ольгу и обратно. Причем все многочисленные Ольгины достоинства были изучены весьма нагло, откровенно и подробно.
— Это подойдет? — Ольга бросила на стол золотую монетку. Под ее ледяным взглядом толстячок несколько сник. Выражение прекрасных, но совершенно холодных глаз как-то само собой навевало только мысли о всевозможных способах насильственного умерщвления. Очень похоже, что с прижизненным расчленением тела.
Монетку, однако, он сгреб со стола с поразительной быстротой. Сканером своего наручного компа проверил и пробу металла, и его вес.
— Драконы? Никогда не слышал о такой планете или системе. Из недавно отделившихся, что ли?
На монете, отчеканенной на Астарте, на самом деле сентиментальный сэр Генри распорядился выбить изображение Древнего Аяола. Однако вдаваться в нумизматические подробности не хотелось. Драконы так Драконы. Прошло еще полчаса довольно утомительных торгов. Директор жаловался и на тяготы военного времени, и на дороговизну, и дефицит современного оборудования на периферии. И на отсутствие в наличии деталей и грамотных специалистов по Стар-драйвам в ближайших и дальних системах. И заломил в конце концов достаточную сумму в золоте, чтобы купить новый корабль подобного тоннажа. Вдоволь наторговавшись, ударили по рукам. Благо запас золота на «Мете» всегда бывал солидный. Ольга, отправляясь на звездолет за авансом, злобно процедила:
— Понятно, почему тарны пожалели на эту вонючую планету приличную бомбу. Она бы просто утонула в дерьме, так и не сдетонировав.
Капкан приличным людям действительно стоило облетать стороной. Загаженная атмосфера (даже местный транспорт до сих пор заправлялся продуктами нефтеперегона и ездил на колесах). Экологию местные промышленные концерны убили насмерть. В полусумраке смога повсюду горели огни гигантских реклам, причем преобладали увеселительные заведения самого низкого пошиба. Пивнушки для местных горняков и нефтяников, низкосортные казино и огромное количество борделей.
Однако вскоре на борт «Меты» поднялись присланные О'Туллом ремонтники, и работа закипела. А на второй день ремонтных работ Стива вызвали из каюты, в которой приходила в себя спасенная с «Прометея» девушка. Она окончательно пришла в себя и хотела общаться.
— Где я? Что случилось с нашим кораблем? Ведь я куда-то направлялась! — был ее первый вопрос.
— Вы на борту грузопассажирского звездолета «Мета». Планета приписки — независимый мир Дракон, — слегка сымпровизировал Стив. — Мы подобрали вас после того, как ваш «Прометей» потерпел бедствие. Именно вы сумели подать сигнал SOS с его мостика. Вы что, и об этом ничего не помните?
